Пауло Коэльо - Подобно реке... Страница 4

Разузнайте, как к ней подступиться. Часто гору видно издалека. Она кажется прекрасной, манящей, обещающей много интересного. Но вот мы подходим к ней ближе, и оказывается, что ее огибают дороги, между вами и горой вдруг возникает непроходимый лес и там, где на карте все гладко, в действительности требуется преодолеть серьезные препятствия. Поэтому сначала разведайте все подходы, все тропинки, чтобы в один прекрасный день оказаться у подножия горы готовым к ее покорению.

Пообщайтесь с теми, кто уже проделал этот путь. Считайте себя первопроходцем, но все же не пренебрегайте советами тех, кто уже осуществил вашу мечту. Они наверняка могут облегчить вам восхождение, подсказав места, где надежнее крепить веревку, по какой тропинке лучше пробираться и как избежать неприятностей. Да, взбираться предстоит вам самому и успех полностью будет зависеть от вас, но не стоит оставлять без внимания опыт предшественников.

Опасности преодолимы, если их видишь вблизи. Когда вы начинаете восхождение на вершину своей мечты, не забывайте об опасностях, которые вас подстерегают. Разумеется, по пути могут встречаться обрывы, почти не заметные расселины, камни, настолько отшлифованные ветрами, что ноги скользят по ним, словно по льду. Но если вы будете следить за тем, куда поставить ногу, то вовремя заметите опасность и сумеете избежать ее.

Виды меняются, поэтому не спешите. Вы, конечно, должны постоянно помнить о своей цели — достичь вершины. Но по мере восхождения перед вами будет открываться много интересных видов, и вам ничего не стоит задержаться на минутку, чтобы насладиться новой панорамой. С каждым отвоеванным метром вы сможете обозревать все большее и большее пространство. Воспользуйтесь этим, чтобы сделать для себя новые открытия.

Считайтесь с возможностями своего организма. Только тот в состоянии покорить вершину, кто бережно относится к своему телу. В вашем распоряжении все время, отведенное вам до конца жизни, поэтому не требуйте от своего организма того, что ему не по силам. Если будете идти слишком быстро, то скоро устанете и вам придется вернуться с полдороги. Если подъем будет слишком медленным, ночь застанет вас в пути и вы собьетесь с маршрута. Любуйтесь видами, наслаждайтесь живительной влагой из горных источников и плодами, которыми вас угощает щедрая природа, но не останавливайтесь, продолжайте восхождение.

Не забывайте о душе. Не стоит все время повторять: «Я дойду». Ваша душа и так знает об этом. Дайте ей воспользоваться долгим подъемом, чтобы вырасти, слиться с горизонтом, вознестись к небу. Одержимость никак не поможет достичь цели, зато лишит вас удовольствия от восхождения. Но хотел бы предостеречь вас от другой крайности: если вы будете то и дело повторять: «Это труднее, чем я думал», — сила духа угаснет в вас.

Будьте готовы пройти лишний километр. Путь к вершине всегда оказывается длиннее, чем предполагалось. Не сомневайтесь: в какой-то момент вы увидите очень далеко от себя то, до чего, казалось, было рукой подать. Но если вы с самого начала настроили себя на большее расстояние, это открытие не повергнет вас в уныние.

Достигнув вершины, дайте волю радости. Плачьте, хлопайте в ладони, кричите на все стороны, что вы дошли, дайте ветру (а на вершине всегда дует ветер) прочистить ваши мысли, освежить потные и уставшие ноги, широко раскройте глаза, стряхните пыль со своего сердца. Какая радость! То, что раньше было всего лишь мечтой, призрачным видением, вошло в вашу жизнь. Вы дошли!

Дайте обет. Воспользуйтесь тем, что вы открыли в себе силу, о которой даже не подозревали, и обещайте не расставаться с ней до конца своих дней. Неплохо бы также дать обет покорить еще одну вершину и отправиться на поиски новых приключений.

Расскажите другим о своем восхождении. Да, расскажите о нем. Послужите примером для других. Пусть все знают, что это возможно. Пусть и другие наберутся смелости, для того чтобы покорить свои собственные вершины.

Как важно иметь диплом

Моя старая мельница в небольшом селении в Пиренеях отделена от соседней фермы рядом деревьев. Оттуда однажды вышел ко мне сосед. До этого я часто наблюдал его вместе с женой в поле и каждый раз думал, что в их возрасте — а на вид им было около семидесяти — пора бы уже и отдыхать.

Старик, казавшийся мне до этого весьма симпатичным, стал жаловаться на то, что сухая листва с моих деревьев падает на крышу его дома, и потребовал спилить их.

Я был поражен: человек, всю жизнь проживший в гармонии с природой, хочет, чтобы я уничтожил с таким трудом выращенные деревья только потому, что лет через десять с его кровлей может возникнуть какая-то проблема.

Я приглашаю его на чашечку кофе. Говорю, что если сухие листья, сносимые ветром на его крышу, причинят ей малейший вред, то я за свой счет заменю ему всю кровлю. Сосед отвечает, что это его не устраивает, и настаивает, чтобы я спилил деревья. Я начинаю злиться: говорю, что предпочел бы купить его ферму.

— Моя земля не продается, — возражает он.

— Но за те деньги, что я готов предложить вам, вы сможете купить прекрасный дом в городе и еще достойно существовать на них вместе с женой до конца своих дней, не думая, как пережить очередную суровую зиму, и не пребывая в вечных заботах об урожае.

— Моя ферма не продается. Я здесь родился, вырос, и вообще я слишком стар для переездов.

Он предлагает вызвать из города эксперта по имущественным спорам, чтобы тот разобрался в ситуации и принял решение, и добавляет, что не стоит злиться друг на друга, как-никак мы соседи.

Когда он уходит, первый мой порыв — обвинить его в бесчувственности и безразличии к матери-земле. Но потом я начинаю задумываться: а почему, собственно, он не захотел продать землю? И вскоре нахожу ответ: жизнь моего соседа имеет только одну историю, которую он не желает менять. Переехать в город означало бы для него погрузиться в совершенно незнакомый мир, с другими ценностями, которые он, вероятно, уже не надеется усвоить в таком возрасте.

Это особенность характера только моего соседа? Отнюдь. Я думаю, что таковы все люди. Мы часто так привязываемся к своему образу жизни, что готовы отвергнуть превосходный шанс, потому что не умеем воспользоваться им. Что касается соседа, то его ферма и селение — единственные знакомые ему места, и покинуть их значит для него подвергнуть себя риску. Жители городов полагают, что надо иметь диплом о высшем образовании, вступить в брак, воспитать детей, позаботиться о том, чтобы у них тоже были дипломы об окончании университета, и так далее. Никто не задается вопросом: «А можно ли жить по-другому?»

Вспоминается парикмахер, трудившийся день и ночь, ради того чтобы его дочь смогла выучиться на социолога. Она сумела окончить университет и после долгих поисков работы устроилась секретаршей на фирме, производящей цемент. Но даже и после этого парикмахер с гордостью повторял: «Моя дочь имеет диплом социолога».

Большинство моих знакомых и детей моих знакомых тоже имеют дипломы. Это не значит, что они теперь работают по специальности, — совсем наоборот: они поступили в один из университетов и окончили его лишь потому, что в то время учеба в университете считалась престижной и кто-то внушил им, будто прилично устроиться в жизни без диплома невозможно. В результате не стало хороших садовников, булочников, антикваров, скульпторов, писателей. Может, пришло время немного пересмотреть наше отношение к дипломам?

Медики, инженеры, ученые, юристы должны окончить курс в университете, но так ли необходимо всем поголовно стремиться к высшему образованию? Вместо ответа приведу отрывок из стихотворения Роберта Фроста:

Передо мной открылись две дороги.Я выбрал ту, что поросла травой.И в этом было все ее отличье.

P. S. Чтобы закончить историю с моим соседом, сообщаю: эксперт явился и показал мне французский закон, обязывающий сажать каждое дерево на расстоянии не ближе трех метров от соседнего владения. Мои деревья находились в двух метрах. Мне пришлось спилить их.

В одной из токийских пивнушек

Японский журналист задает мне традиционный вопрос:

— Кто ваши любимые писатели?

Я даю ему свой традиционный ответ:

— Жоржи Амаду, Хорхе Луис Борхес, Уильям Блейк и Генри Миллер.

Переводчица смотрит на меня изумленно:

— Генри Миллер?

Но тут же вспоминает о том, что задавать вопросы — не ее дело, и продолжает переводить. После интервью интересуюсь, почему ее так удивил мой ответ. Говорю, что, возможно, Генри Миллера трудно назвать «политически корректным» писателем, но именно он был одним из тех, кто открыл мне гигантский мир: в его книгах заключена такая мощная жизненная энергия, какую редко встретишь в произведениях современных литераторов.