Крас Алин - Превыше Магии. Книга четвертая Страница 40

На следующий день, мы с Хоркисом, нашли на поверхности Гор подходящую, довольно ровную площадку и приступили к работе. Разложив ткань и раскроив ее нужным образом, так, чтобы в итоге получился шар с небольшим открытым зевом внизу.

Два дня ушло на тщательное сваривание всех швов на ткани с помощью магии. Хоркис при этом помогал мне ворочать всю эту махину. Еще день я потратил на покрытие ткани эластаном. Следующий день прилаживал веревки, жаровню и, вынесенную на поверхность с помощью Хоркиса, готовую корзину.

Как я и планировал, на седьмой день, рано утром, обустроив внутреннее пространство корзины, я совершил пробный взлет.

На это зрелище высыпали посмотреть все гномы, способные находиться на дневном свете. Гномы, все эти дни, пока я был занят, только и делали, что обсуждали нашу с Эли проблему и способ ее решения, каким-то образом прознав об этом. Впрочем, мы и не делали из этого секрета, я сразу рассказал обо всем Повелителю и своим помощникам-растениеводам, еще раз дав им подробные указания, когда и как сажать, поливать, удобрять, собирать и хранить урожай.

Не используя жаровню, я сам стал потихоньку нагнетать и нагревать воздух, наблюдая, как он постепенно разворачивает и приподнимает мой воздушный шар. Хоркис придерживал его за веревку, чтобы он раньше времени не оторвался от земли. В нужный момент я запрыгнул в корзину и с волнением наблюдал, как постепенно, плавно, спокойно, без рывков и тряски, корзина отрывается от земли. Если не смотреть за борт, то и не поймешь, что взлетаешь.

Когда высота оказалась такой, что внизу беснующиеся от восторга гномы, стали трудно различимы, я перестал активно подогревать воздух в шаре и, призвав стихию Воздуха, направил свой аэростат в заданном направлении. Аэростат охотно послушался и начал плавный горизонтальный полет, но, к сожалению, среди высоких пиков гор особенно не разлетаешься. А просто подниматься выше нет необходимости. Перестав подогревать воздух в шаре, я направил аэростат назад, к рабочей площадке, и обратил внимание, что воздух в шаре постепенно остывает, и я плавно снижаюсь. Приближаясь к месту старта, я наблюдал, как гномы бросились врассыпную, боясь столкнуться с моей корзиной. Приземляясь, корзина плюхнулась на землю, подпрыгнув несколько раз.

Что ж, все прошло удачно. Из сегодняшних испытаний я вынес для себя два замечания. Первое - посадка должна быть более аккуратной. Второе - мой шар, имеющий невзрачный серо-коричневый цвет, смотрится на фоне неба и солнца неэстетично. Сегодня же, пока еще есть время, покрашу его в ярко-оранжевый цвет.

Не обращая внимания на гномьи крики восторга и зависти, я поспешил на Торговую Улицу за краской.

Следующий день я посвятил сборам. Кажется, предусмотрел все. Еда и вода запасены в достаточном количестве. Теплая одежда и спальный мешок для Эли. Справить малую нужду я могу и за борт, а большую, потерпеть. А вот Эли, в ее положении долго терпеть не может, да и опасно это. Поэтому для нее я приготовил ночную вазу.

Все эти дни, прошедшие в напряженной работе, мы с Хоркисом возвращались в жилище так поздно, что Эли под действием успокоительного эликсира, не могла меня дождаться и уже тихо спала в кровати. Я нырял к ней под одеяло, прижимался к ее теплому, мягкому, желанному телу, проверял Целительской магией, как там обе мои девочки себя чувствуют и, убедившись, что с ними все в порядке, тут же вырубался.

В последний день нашего с Эли пребывания в Гномьих Горах, нам предстоял прощальный визит к Повелителю.

После взаимных приветствий, Тор поблагодарил меня за оказанную гномам помощь и, обращаясь к Эли, сказал:

- Эли, сочувствую тебе, и мне жаль, что тебе пришлось так много всего пережить. Но я надеюсь, ты не держишь зла на своих сородичей. Желаю тебе благополучно разрешиться от бремени, и, если тебе не понравится жить в Эльфийском Лесу, я тебя, вместе с твоим ребенком, с распростертыми объятьями, охотно заберу назад в Горы. Знай, ты всегда нужна гномам, и любой свободный мужчина, из рода Повелителей, будет рад связать с тобой свою судьбу.

Я чуть не зарычал от злости, услышав эти слова. И невольно сделал шаг вперед, прикрывая Эли собой. Моя! Никому не отдам!

Она, заметив мою реакцию, положила мне ладонь на поясницу, чуть заметно погладила, стараясь успокоить, и, выступив вперед, ответила:

- Благодарю, Повелитель. И за твое сочувствие, и за то, что ты приютил меня и моих сородичей. И за предложение снова принять меня в случае необходимости. Но, я надеюсь, мне не придется возвращаться. - Сняв кольцо Повелителя со своего пальца, она, подойдя к Тору, вложила кольцо в его ладонь со словами: - Передай это кольцо тому, кого ты посчитаешь достойным.

- Эх, жаль, что не ты будешь его носить. Ты и есть, самая достойная, - с тяжелым вздохом ответил он. - Спасибо, что оставляешь кольцо, по праву принадлежащее тебе. Оно залог того, что в наших Горах, со временем, вновь возродиться третье поселение во главе с новым Повелителем.

Эли согласно кивнула:

- Я буду рада этому. Желаю удачи.

- И тебе удачи, девочка, - осторожно обнял Тор Эли.

Вернувшись в жилище, мы еще пообщались с Хоркисом и Умой, давая друг другу последние наставления. Я разделил все добытые здесь кристаллы-накопители на две равные части.

- Держи, это твое, - сказал я, положив перед Хоркисом половину кристаллов. - Теперь, ты самый богатый орк в Мире.

- Да на кой они мне? - равнодушно пожал плечами Хоркис, - я же не могу, как ты, ими воспользоваться.

- Это огромный капитал, который ты всегда можешь превратить в деньги и приобрести все, что захочешь, - возразил я.

- Все, что мне надо, я добуду, как и раньше, без них, - продолжал упрямиться орк.

- Ты, теперь, должен заботиться не только о себе, но и об Уме. Ведь не в гостинице ты с ней будешь жить, как это было, когда ты был один и подолгу пропадал на охоте, или кочуя со мной с места на место. Тебе надо купить для Умы дом. Создать в нем необходимые удобства, приобрести предметы быта. Вон, спроси у Умы, она тебе объяснит, что деньги лишними не бывают. Ума очень практичная, так что, прислушивайся к ее мнению по поводу трат и приобретений, - посоветовал я.

Ума, внимательно слушавшая наш разговор, согласно закивала.

- Ладно, - сдался Хоркис, - об этом я как-то не подумал. Дом, и правда, нужен.

Женщины обнялись перед расставанием. С мокрыми глазами договорились о будущей встрече в Эльгноморе. Ума обещала, что будет там помогать Эли с маленьким ребенком.

Уже в постели, нежно прикасаясь друг к другу и целуясь, Эли первый раз за все эти дни, пожаловалась:

- Я боюсь.

- Чего боишся, Малышка моя, полета? - уточнил я.

- Нет. Предстоящей операции. Вдруг что-то пойдет не так.

- Не бойся, я уверен в мастерстве своей матери. Все будет хорошо.

- А ты будешь рядом в это время?

- Конечно, не волнуйся.

Так, перешептываясь, мы и уснули.

***

- Хой! Хой! Хой! - слаженный прощальный крик гномов сопровождал наш с Эли отлет.

Корзина мягко поднялась вверх, и, когда достигла необходимой для маневра высоты, я направил полет на юг, в сторону Эльфийского материка. В горах, о прямолинейном полете и речи быть не могло. Я стоял, высматривая безопасное направление, лавируя среди высоких скал.

Эли, закутанная в плащ с надвинутым капюшоном и в солнцезащитных очках, сидела около моих ног, сжавшись в комочек от страха. Но, постепенно привыкнув и освоившись, стала поглядывать на небо, пока еще не решаясь подняться на ноги и выглянуть за борт корзины.

На такой высоте казалось, что ты плывешь по яркому, бескрайнему небу. Утреннее Желтое солнце как будто совсем рядом, еще чуть-чуть, и можно коснуться его рукой.

- Малышка, как ты себя чувствуешь? Не слишком ли для тебя много солнца? - беспокоясь о ее глазах, спросил я.

- Мне хочется снять и капюшон, и очки. Можно? Впечатление такое, что они мне не нужны. То ли эликсир помогает, то ли наши тренировки дали такой хороший результат, - ответила она довольно.

- Давай, не все сразу. Пока сними перчатки, потом капюшон, а очки, я думаю, все же, лучше оставить.

Когда, через некоторое время, она откинула капюшон, ее волосы, тронутые ветром, вспыхнули как пламя, розовато-золотистая кожа засияла, губы расплылись в улыбке, обнажив ровные белые зубы, сверкающие на солнце. Какая же она необычно яркая, красивая!

Через два часа полета, Эли почувствовала себя уверенней. Встав на ноги, одной рукой держась за меня, а второй за борт, она решилась посмотреть вниз. Под нами проплывали Горы. Зубчатая линия высоко поднятого горизонта, острые снежные вершины, верхушки которых утопали в облаках, обнаженные скалы, крутые склоны, изрезанная ущельями поверхность, голубой лентой струящаяся река. Суровый, холодный, безмолвный, величественный пейзаж.

Но постепенно вид гор менялся. Вершины становились все более округлыми и плоскими. Склоны пологими, кое-где появлялись зеленые пятна растительности, особенно вдоль берегов реки. С понижением рельефа гор, я снижал и высоту полета. Воздух стал более влажным и заметно теплее, чем на большой высоте. Особенно потеплело, когда взошло Красное солнце, Эли сняла плащ, а я куртку. Расходуемая мною магия, с помощью которой я контролировал стихию Воздуха, направляя полет, и стихия Огня, которой я подогревал воздух в шаре, тут же, постепенно восстанавливалась, практически не опустошая резерв. Забытое внутри гор ощущение гармонии и слияния с Миром, дарило чувство безмятежного умиротворения, позволив, на короткое время, мысленно отодвинув все тревоги и проблемы, наслаждаться полетом.