Жоржи Амаду - Лавка чудес Страница 40

– Ну, зачем же так… В подготовке юбилея участвуют не только мошенники, но и немало порядочных людей. Есть энтузиасты, искатели, которые исследуют труды Аршанжо, руководствуются ими в своих работах, обнаруживают новые вехи нашего развития. Вот книга профессора Рамоса – монументальное произведение, настоящий памятник Аршанжо. А ведь стимулом к ее созданию послужил наш запрещенный семинар.

Семинар этот, хоть его и извели на корню, все же дал плоды в виде книг и изысканий.

– Да, вы правы. Даже ради премий за изучение наследия Педро Аршанжо стоит ломать копья.

И вот выбор темы конкурсной работы на соискание премии имени Педро Аршанжо заставил профессора возмутиться, потерять самообладание:

– Фернандо Пессоа?! Ну нет, это слишком! Если уж нужна поэтическая тема, то следовало бы взять Кастро Алвеса: тот был бразильцем и аболиционистом.

Алмир Иполито чуть не переломился пополам, выражая жестами, гримасами, всей своей изящной и элегантной фигурой глубокое возмущение и горячий протест:

– О, ради бога, не надо таких сравнений! Коль речь идет о поэзии, при чем тут Кастро Алвес, жалкий рифмоплет, куда ему до моего Фернандо, величайшего португалоязычного поэта всех времен! А Кастро Алвес – женолюб, бабник – был ему омерзителен.

На этот раз профессор Калазанс совладал с собой, не произнес бранные слова, так и просившиеся на язык, заметив лишь:

– Вот как! Величайший? Бедный Камоэнс! Но даже будь он таким, для нашего конкурса это не тема.

– Известная выгода тут была бы, – заметил Голдман, сотрудник «Жорнал да Сидаде». – Можно было бы заставить раскошелиться португальских колонистов.

– Так что же, в конце концов, мы собираемся делать: чествовать Педро Аршанжо или вытягивать деньги из португальцев? У вас одни барыши на уме.

– Педро Аршанжо – это ключ… – сказал молчавший до той поры Арно, – ключ от сейфа.

– Профессор Калазанс прав, – вступился Гастон Симас. – Идея Иполито хороша, но давайте прибережем ее для мероприятия, непосредственно касающегося лузитанской колонии. Ну там какая-нибудь годовщина Кабрала или столетний юбилей Гаго Коутиньо[67]: «От Камоэнса до Фернандо Пессоа, от Кабрала до Гаго Коутиньо». Звучит, а? – Тут Гастон Симас слегка приосанился. – Но об этом потом. А сейчас надо решить с этой премией, прах ее побери. Нам давно пора объявить конкурс, нельзя больше терять ни минуты. Дорогой профессор, что вы конкретно предлагаете?

Вытащив из кармана пачку бумаг, Калазанс разложил их на столе и отыскал среди них положение о премии имени Педро Аршанжо, разработанное им совместно с доной Эделвейс Виейра из Центра фольклорных исследований. При виде вороха бумаг Арно Мело подумал: «У бедняги нет даже кожаного кейс-атташе «007», как он может работать? Набивает карманы пиджака разными записками – отсталый человек. Купите «007», профессор, сразу станете другим: сильным, решительным, предприимчивым, сможете выдвигать и развивать идеи, твердо проводить свою линию».

Непрактичный профессор обошелся, однако, без кейс-атташе «007», для того чтобы провести свою линию:

– Либо вы, господа, утвердите условия конкурса, тему сочинения и состав жюри в том виде, как обозначено в записке, либо занимайтесь конкурсом без меня и используйте себе Педро Аршанжо хоть как ключ, хоть как отмычку.

Гастон Симас заполучил пост директора баиянского филиала акционерного общества «Допинг» в первую очередь благодаря умению примирять, сглаживать острые углы, пожинать улыбки и доброе согласие там, где другого ждали бы кислые физиономии и неурядицы.

«Он непревзойденный миротворец!» – восклицал Арно, большой его почитатель. Когда заказчик, выведенный из себя нерасторопностью агентов, взбешенный повторными ошибками в рекламных объявлениях, намеревался снять заказ, Гастон Симас нависал над ним всей своей гигантской фигурой и обволакивал его неотразимой любезностью.

Гастон Симас успокоил профессора: «Все будет сделано по вашим указаниям», и условия конкурса на соискание премии имени Педро Аршанжо были наконец утверждены полностью. Первоначальный проект достославного доктора Зезиньо Пинто претерпел изменения в двух-трех пунктах. Расширился круг участников: кроме учащихся средних школ в него войдут студенты университета. Это будет не просто сочинение, а работа не менее чем на десять машинописных страниц о любом жанре баиянского фольклора по выбору соискателя: капоэйра, кандомбле, ловля шapey[68], круговая самба, афоше, пасторил, процессия моряков, дары Иеманже, АВС [69] о Лукасе да Фейре, мастер капоэйры Безойро, живописец Карибе, спаситель Бонфимский и уборка его храма, праздники Консейсан да Прайя и святой Варвары. Первая премия – путешествие за границу. Но, разумеется, не в Португалию, а в Соединенные Штаты, ибо североамериканская авиационная компания предложила бесплатные билеты на весь маршрут. Путешествие в Португалию Гастон Симас приберег для мероприятия по объединению Педро Алвареса Кабрала с Гаго Коутиньо, которое уже разрабатывалось под эгидой телевидения, португальской авиакомпании и туристского агентства.

Были определены еще несколько премий: поездка в Рио-де-Жанейро, телевизоры, проигрыватели, радиоприемники, семь томов «Энциклопедии для юношества» и разные словари. Профессор Калазанс счел себя хотя бы частично вознагражденным за свои хлопоты, за время, потраченное на выслушивание идиотских речей. В интервью корреспонденту «Жорнал да Сидаде» он заявил, что «премия имени Педро Аршанжо будет способствовать воспитанию у молодого поколения научной любознательности, интереса к фольклору, к истокам бразильской национальной культуры».

Прочтя свое интервью на первой полосе, профессор расцвел довольной улыбкой, и тут зазвонил телефон: Гастон Симас просил оказать ему любезность и зайти на несколько минут в контору компании «Допинг» для делового разговора, желательно поскорей, есть хорошие новости.

Пришлось профессору отказаться от отдыха в свободный час и направить свои стопы в контору. Гастон Симас и его свита сияли радостью, ликовали по поводу свершения, еще раз доказавшего, что они не даром едят свой хлеб.

– Любезнейший профессор! Или, если позволите, любезнейший коллега?! Ведь изначальная идея была ваша!

– Какая идея? – отшатнулся Калазанс. Он побаивался этих наглых и беспардонных виртуозов рекламы, сбыта и вымогательства.

– Помните, мы собирались в среду на прошлой неделе, чтоб окончательно решить вопрос о премии имени Педро Аршанжо?

– Разумеется, помню.

– А вспоминаете ваше замечание насчет марок водочных изделий?

– Послушайте, Гастон, не хотите же вы сказать, что собираетесь сделать из Педро Аршанжо проповедника кашасы! Довольно и того безобразия с «Кока-кокой».

– Не будем возвращаться к дебатам по поводу такой мелочи, дорогой мэтр. Насчет рекламы кашасы – не извольте беспокоиться, руководство «Крокодила» отказалось от этой идеи как раз потому, что она уже использована «Кока-кокой". Зато они изъявили готовность финансировать конкурс среди учеников начальных школ, причем только муниципальных, ведь мы ничего не предусмотрели для них в программе юбилейных мероприятий. Ну как?

– А в чем будет заключаться конкурс?

– Все очень просто: каждый ребенок напишет несколько строк о Педро Аршанжо, учительницы отберут лучшие сочинения, а уж потом жюри, куда войдут педагоги и литераторы, выберут пять лауреатов премии Веселого Крокодила.

– Премии Веселого Крокодила, ну и ну!

– А знаете, какая это будет премия, профессор? Стипендия на весь срок обучения в одном из коллежей. Фирма «Крокодил» предоставит пяти победителям бесплатное среднее образование.

Калазанс смягчился: пять бедных детей получат возможность закончить среднюю школу.

– Что ж, водка, в конце концов, ведет себя приличнее, чем прохладительные напитки. «Крокодил» берет имя Педро Аршанжо, но хоть что-то дает взамен, а те и того не пожелали. Однако не понимаю, при чем тут я.

– От вас нужен текст небольшой исторической справки о Педро Аршанжо, которую мы разошлем учительницам начальных школ, чтобы они располагали хоть каким-то материалом. Полстраницы, максимум страницу, краткую биографию нашего героя, изучив которую учительницы смогут рассказать детям, кто такой был Педро Аршанжо. А дети перескажут каждый по-своему. Разве не здорово? Вот о такой краткой справке мы и хотим просить вас, вернее, мы ее заказываем.

– Это не так-то просто.

– Понимаем, профессор, потому и обращаемся именно к вам. К тому же вам принадлежит и сама идея насчет сортов водки. Кстати, не хотите ли глоток виски? Настоящего шотландского, не то что у нашего достославного доктора Зезиньо.

– Это непросто, – повторил сержипанец. – Идет сессия, откуда взять время?

– Полстранички, профессор, самую малость, только главное. Хочу пояснить: это заказ, компания выплатит вам гонорар.