Cap'n Chryssalid - Пси-Эффект Страница 40

— Благодарю вас, сэр, — произнесла Шепард, вытянувшись перед вышестоящим командиром по стойке смирно. — Мы не подведём вас.

— Знаете, если бы вы нам прислали шоколад вместо нулёвки, готова поспорить, мы бы выручили даже больше… ой!

— Шоколад? — похоже, Хакетт ухитрился услышать тихое бормотание Илены, к немалому раздражению майора. Лицо Шепард скривилось, когда пришлось пояснять:

— Ей шоколада вечно мало, сэр.

— Как там люди говорят в таких случаях? — попыталась вспомнить Илена, касаясь пальцем уже высохших фиолетовых линий на подбородке. — Что «от какао-бобов я совсем ку-ку»?

— Не уверен, что мы раньше проводили фармакологические исследования на данную тему с участием живых азари, — размышлял Хакетт вслух. — Я отправлю вам небольшой дополнительный запас с Арктура. Можете провести испытания на добровольцах. В любом случае, у нас есть и более серьёзные вопросы, касательно ваших действий в следующую четверть цикла, — он вызвал какую-то запись и переслал её копию через комбинированную систему гиперволновых и квантовых антенн, которую Икс-ком развернул в пространстве Цитадели. — Взгляните вот на это.

На загрузку и расшифровку ушло несколько секунд, но вскоре возникло изображение большого треугольного зала, похожего формой на одеон. Архитектура выглядела однозначно батарианской, с традиционным упором на углы и деление на разные ярусы. На последних, в данном случае, в основном сидели посетители, но в середине возвышалась отдельная секция с каменным столом и несколькими батарианцами вокруг. Различные плакаты обозначали принадлежность отдельных групп в аудитории, эти яркие пятна создавали атмосферу, словно на параде, или на концерте. Даже несмотря на то, что не менее половины кресел пустовали.

— Это то, о чём я думаю? — спросила Илена, указывая на стоящее на паузе видео.

— Если ты думаешь о Национальной Ассамблее новой Батарианской Республики, то тогда эта мысль верна, — ответил Хакетт. — Если конкретно, то на данной записи их вторая встреча… уже после официальной части. В экстранете это если и окажется, то очень не скоро.

Он включил воспроизведение, запись ожила, донёсся неразборчивый гул голосов. Бывшее Временное Правительство Системы Индрис недавно официально приняло новую конституцию и установило модель управления, преимущественно построенную по примеру азари. Все батарианцы и освобождённые рабы, включая и не пожелавших вернуться на родину представителей иных рас, получили право голоса. В Республике Азари, разумеется, все совершеннолетние азари тоже имеют право участвовать в нередких плебисцитах, но вопросами законодательства ведал небольшой совет мудрых матриархов. Народные массы же либо одобряли, либо отклоняли законы, предложенные советом престарелых.

Недавно получившие свободу батарианцы пошли слегка иным путём, ведь матриархов у них нет. Взамен инициативы и законы выдвигают представители различных выборных блоков непостоянного состава. Их и обозначали флаги и плакаты всех цветов радуги, парившие над собравшимися. Вдобавок из Национальной Ассамблеи выбирали небольшую группу, составляющую Кабинет. Эти семь батарианцев сидели за столом из гладкого камня в центре зала, управляя дискуссиями и контролируя дебаты.

Пока что батарианский эксперимент по адаптации принципов азарийской демократии выглядел довольно хаотично. Хотя, возможно, виной всему была поднятая на обсуждение тема.

— Мы не можем позволить себе просто сидеть на наших лакарах! — вещал высокий и мускулистый батарианец в повседневном коричневом пиджаке-шервани[15]. Такой наряд выбрали для себя многие представители, физически или для своих цифровых аватаров. Большинство батарианцев считали, что он выглядит скромно, что уместно после свержения аристократии, но при этом достаточно формально и представительно. — Неужели мы забыли обещание Гегемонии, которому ещё и цикла не исполнилось? — вопрошал он аудиторию, и голос его буквально гремел над залом. — Неужели вы забыли, какую резню они уже готовы были учинить, растоптав все наши надежды на свободу и достойную жизнь? Если наше движение — если этот поход за возвращение света свободы, что горит в сердце каждого батарианца — если мы остановимся здесь, на Индрис, наше движение обречено. Братья. Сёстры. Гегемония не может и не позволит нам мирно жить — ведь то, чего ни одна тирания не дозволяет и не прощает, это протест. Ведь это означает возражение. Ведь он есть обещание иного пути и иного будущего.

— Мои братья и сёстры! — воскликнул он, возвышаясь над сидящими членами этого собрания. — Или наше движение распространится дальше, или его задушат в колыбели. Примите эту резолюцию не только ради ваших родных и близких в иных мирах, борющихся за свою свободу. Примите её ради себя. Примите её, потому что пока остаётся хотя бы один рабовладелец со своими цепями, он будет мечтать лишь о том, как заковать в них вас!

Хор одобрительных голосов зашумел в Ассамблее, батарианцы силой стучали кулаками по коленям и по каменным подлокотникам. Аватары делали то же самое, только беззвучно. Однако оратор ещё не закончил. Он продолжал повторять свой призыв к расширению восстания на соседние системы, ставя итоговой целью Кар'шан.

— Джинто Юрак, — назвал его Хакетт, отключив звук видео. — Быстро поднялся в одной из самых больших фракций нового батарианского правительства. На Земле его бы, наверное, назвали демагогом, но пока что он делает нужное нам дело, поддерживая революционное движение. Икс-ком бы так же хотел видеть в конечном итоге ликвидацию Гегемонии, как государства… если только на её место не придёт нечто худшее.

— А что может быть ещё хуже? — спросила Илен, скромно сложив руки на коленях. — Даже до того, как я к вам присоединилась, каждая азари, и мать её, и бабушка, знали, что Гегемония — самое отвратительное правительство в галактике. Просто никто даже не пытался с ним что-нибудь поделать.

— Всегда есть, куда хуже, — пообещала Шепард, вызвав удивлённый взгляд Илены. Фраза просто олицетворяла пессимизм.

— Всегда есть, куда лучше, — возразила азари.

Шепард кивнула, соглашаясь с общей идеей, однако возразила по сути:

— Я тебе как-нибудь расскажу историю одной страны, которая называется Франция. Если вкратце: в хаосе восстания революционное движение легко превращается в комитет, комитет становится кликой, а клика в итоге уменьшается до одного человека…

— Наша текущая операция ведётся с пониманием батарианской политической ситуации, — перебил её Хакетт. — Но для Затмения это означает, что вас могут отправить на задания в интересах Батарианской Республики и за пределы Системы Индрис и даже скопления «Гнездо коршуна». После этой речи Ассамблея проголосовала за предоставление финансирования, снаряжения и бойцов для поддержки и содействия братским освободительным движениям на территориях Гегемонии и в особенности в двух соседних секторах.

Хакетт вызвал карту галактики — на которой, к удивлению Илены, всё ещё отсутствовала любая информация о пределах территории людей — и приблизил Гегемонию. Два участка были подсвечены: туманность Гадюки и туманность Орла. Обе находились практически на окраине территорий Гегемонии, одна напротив границы беззаконных систем Терминуса, и другая — на девяносто градусов от неё. Здесь повстанцы могут серьёзно продвинуться. Учитывая, насколько нестабильным государством была Гегемония, и насколько её дела были завязаны на системы Терминуса, недружелюбное пограничье сковывало немало сил и ресурсов. Каждый корабль и каждый солдат Гегемонии, застрявшие в туманности Омега и обороняющие батарианские миры за пределами Гнезда коршуна, Змеи и Гадюки, были заняты подавлением восстаний рабов и отражением атак повстанцев.

— Дальнейшее продвижение восстания ожидается именно в этих двух туманностях, — сказал коммандер Хакетт, голос его звучал низко. — Заинтересованные стороны в Батарианской Республике свяжутся с вами через несколько дней, ожидайте, что предложат вам работу именно там. Я предложил бы вам сначала оценить оба этих варианта.

— Итак, туманность Орла и туманностью Гадюки? — спросила Илена, прищурившись, она разглядывала два облачка света на галактической карте. Потом посмотрела на Шепард и Хакетта. — А каково ваше мнение, сэр? Какая из двух будет более выгодным вариантом?

— Туманность Орла это спорная территория, Гегемония её колонизировала лишь частично. Там есть реликтовая система, занятая ханарами, и вдобавок заметная популяция дреллов. Малгус — система богатая, но негостеприимная, её контролируют наёмники из Кровавой стаи…

— Кровавая стая, — повторила, даже прорычала Илена. — Я их не переношу.

— …Корлус и вся система Имир расположены на границе Терминуса. Та система является независимой и практически вне закона. Большая часть экономики завязана на утилизации звездолётов.