Пол Боулз - Пусть льет Страница 44

Тами медленно поднялся по лестнице, хмурясь.

— Зачем вам внутрь? Хотите пойти в банк?

— Еще даже не без пяти четыре. Не должно быть закрыто.

Тами с жалостью улыбнулся:

— Ха! Вы думаете, это Америка, люди все время смотрят себе на часы, пока не увидят, что ровно четыре часа или ровно десять часов? Сегодня они могут быть открыты до двадцати минут пятого, завтра могут запереть дверь без десяти четыре. Как им захочется. Сами понимаете. Иногда много работы. Иногда не очень.

— Черт побери, мне надо туда попасть! — Даер еще немного постучал в ворота и покричал: — Эй!

Тами привык к такой настоятельности у иностранцев. Он улыбнулся:

— Можете попасть туда завтра утром.

— Черта с два завтра утром. Мне нужно сейчас.

Тами зевнул и потянулся.

— Ну, мне бы хотелось вам помочь, но я ничего не могу сделать.

Стучать и звать казалось довольно бесцельным. Даер продолжал и то и другое, пока из-за угла во дворе не появился очень худой марокканец с метлой в руке и не встал, глядя между прутьев.

— Ili firmi! — возмущенно сказал он.

— Мистер Бензекри! Мне надо его увидеть!

— Ili firmi, m’sio. — И Тами: — Qoullou rhadda f’s sbah.[97]

Но Тами не соизволил заметить дворника; он снова спустился по ступеням на соко и крикнул оттуда Даеру:

— Пойдемте!

Видя, что последний остается у ворот, пытаясь спорить с человеком, он сел на стул, стоявший поблизости на тротуаре, ждать, когда тот закончит. Наконец Даер спустился к нему, бормоча себе под нос:

— Сукин сын не хотел даже сходить и позвать мне мистера Бензекри.

Тами рассмеялся:

— Сядьте. Выпейте. Я угощаю.

Подошел официант. Даер бросился на стул.

— Принесите мне «Белой лошади». Без воды, — сказал он.

Тами заказал. Затем посмотрел на Даера и снова засмеялся. Дотянулся и похлопал Даера по колену:

— Не будьте такой серьезный. Никто не умрет оттого, что вы попали в банк не сегодня, а завтра. Придете завтра.

— Да, — сказал Даер. Произнося это, он думал: «По закону деньги принадлежат тому, у кого они. А они у меня».

— Нужны деньги? — вдруг спросил Тами. — Сколько? Я дам вам немного денег. Сколько?

— Нет, спасибо, Тами. Ценю. Вы хороший парень. Только можно я подумаю? Я лишь хочу минутку подумать.

Тами молчал, пока не принесли виски. Затем заговорил снова, об англичанине, с которым был когда-то знаком. Англичанин пригласил его поехать с ним в Шауен, но почему-то случились затруднения на границе. Никогда особо не проницательный, он не заметил, что Даер по-прежнему погружен в себя, выдвигает, отбрасывает возможности.

— A votre santé, monsieur,[98] — сказал Тами, в ожидании подняв стакан.

— Ага, — сказал Даер. — Ну. — И вдруг, подняв голову: — Точно. Prosit.[99] — И осушил стакан.

Он думал: если бы только Рамлал получил деньги вчера утром, а не вчера вечером, я был бы чист. Никакого представительства, ждущего, когда я перезвоню. Никакой мадам Жувнон. Он не понимал, до чего нелогичны его рассуждения в этой точке, как неотторжимо связано с его нынешним решением его знакомство с этой дамой.

— Пойдемте отсюда. — Он встал.

Внезапность замечания и тон, которым оно было произнесено, заставили Тами вопросительно взглянуть на него снизу вверх.

На улице, спускаясь к порту, он заговорил доверительно, приблизив рот к самому уху Тами.

— Вы этой лодкой можете управлять?

— Ну…

— Не можете. Ладно. Знаете того, кто может? Как насчет того парня, у которого вы ее купили? Он умеет, правда? Где он сейчас?

— Где он сейчас?

— Ну. Вот прямо сейчас.

— Он живет в Драдебе.

— Это где?

— Понимаете, — услужливо начал Тами. — С Соко-де-Фуэры идете в Бу-Аракию. Проходите мимо маврского кладбища и выходите к Куатро-Каминосу…

— На такси туда доехать можно?

— Такси? Нам не нужно такси. Можно пешком. Такси берет пятнадцать песет.

— Но на такси туда доехать можно?

Тами, по виду все более удивляясь, сказал, что можно.

— Пойдемте!

Даер кинулся вперед, к стоянке такси у подножия бастионов. Смеясь и возмущаясь, Тами последовал за ним. Наконец-то американец вел себя как американец. Они добрались до подножья холма. Даер посмотрел на часы. Десять минут пятого. Я рад, что вот это придумал, сказал он себе. — «Отель де ла Плая», — сказал он водителю. Если Уилкокс случайно будет ждать его в гостинице, у него по-прежнему остается алиби. Шокрон задержал его так долго, что «Креди Фонсье» закрылся, поэтому он немедленно вернулся запереть деньги до завтра. Уилкокс может либо забрать их с собой, либо оставить, как ему захочется. Но если он вернется в гостиницу позже и столкнется там с Уилкоксом, ему никак будет не объяснить, что́ он делал между четырьмя и тем временем, когда туда приедет. «Если будешь просто делать все по мере движения и хранить спокойствие, тебе сойдет это с рук. Начнешь дергаться — и тебе кранты навсегда», — говорил он себе.

Солнце зашло за высокие здания на холме, но по-прежнему сияло на сухогрузы в гавани на якоре; вся их белая краска в его свете становилась слабо-оранжевой. За ними на утесе стояла беленая башня маяка в Малабате.

В гостинице он велел Тами ждать в такси. Сам со свертком выскочил и вошел в вестибюль. Там не было ни признака Уилкокса. Это ничего, но самый опасный момент настанет, когда он спустится обратно. Даже тогда можно сказать, что думал запереть их в одном из чемоданов, потом решил отдать управляющим, чтобы положили в сейф гостиницы. Мальчик дал ему ключ и телефонную записку, которую он сунул в карман, не читая. Он взбежал наверх. Воздух в номере был мертвый, на несколько градусов холоднее, чем снаружи. Он раскрыл на кровати портфель, быстро сложил туда бритву, крем для бритья, лезвия, зубную щетку, зубную пасту, расческу и четыре носовых платка. Затем развернул коробку и уложил среди своих туалетных принадлежностей пачки денег. Место еще оставалось для пары трусов. Дверь была заперта; если Уилкокс сейчас постучится в нее, у него будет время вытащить деньги и швырнуть портфель в шкаф. Он ощупал карман убедиться, что паспорт, бумажник и аккредитивы все на месте. В карман пальто сунул шерстяной шарф и пару перчаток и перекинул пальто через руку, закрыл портфель, крутнул замочек «Сезами» на три нуля и еще раз оглядел номер. Затем с осторожностью, которая, как он чувствовал, была нелепа, хоть он ее и применял, отпер дверь и открыл ее. Коридор был пуст. В окне в его конце виднелись дальние дюны за пляжем; их тени тянулись по плоскому песку к гавани. Радио наверху играло музыку фламенко, но в коридорах или на лестнице не раздавалось ни звука.

— Пошли, — прошептал он и быстро спустился.

В вестибюле Уилкокса не было. Такси снаружи не двинулось с места. Он отдал ключ мальчику и вышел.

— Прощай, «Плая», — сказал он себе под нос. — Теперь скажите этот адрес таксисту.

— Джилали? — Тами был озадачен, но, зная, что грядет что-то, вознамерился играть до тех пор, пока не удовлетворит своего любопытства — как насчет того, что делает Даер, так и насчет того, не будет ли в этом каких-то денег и для него. Он наклонился вперед и принялся давать водителю сложные указания.

— Давайте же! Поехали! — воскликнул Даер, тревожно поглядывая вдоль Авениды де Эспанья. — Это можно и по пути сделать.

Такси сдало назад и свернуло на дорогу, ведшую через гребень холма. Теперь заходящее солнце светило им прямо в лица; Даер надел темные очки, повернулся к Тами:

— Сколько вы заплатили за лодку?

Тами сглотнул и заелозил, говоря:

— Кто, я? — что в подобных обстоятельствах сказал бы любой марокканец; затем, вспомнив, что такой ответ рассчитанно бесит любого американца, быстро сообщил единственную цену, которая пришла ему в голову, а именно — истинную.

— Как вам такое? — сказал Даер. — Вы сдаете мне лодку в аренду на сегодняшний вечер за двадцать пять сотен песет, а я вам даю еще двадцать пять сотен за то, что вы поедете со мной и проследите, чтобы я добрался туда, куда я хочу поехать. Вам останутся и ваша лодка, и пять тысяч песет.

Эмоции, зародившиеся у Тами от незнакомой ситуации, заставили его еще больше отбросить европейскую привычку думать. Удача, как и неудача, приходит получателю прямо от Аллаха; посредник здесь малозначителен, он разве что рычаг, помогающий извлечь максимальное благословение.

— У меня нет денег на gasolina, — возразил Тами.

Добравшись до людной главной улицы пригорода, которым был Драдеб, они достигли соглашения по всем главным финансовым вопросам; неопределенным фактором оставался джилали, но Тами был настроен оптимистично.

— Я ему скажу — семьсот пятьдесят, а там можем и до тысячи дойти, если придется, — сказал он, прикидывая поделить эту сумму пополам (чего достичь может оказаться и нелегко, размышлял он, считая, что с его пятью тысячами песет джилали быстрые деньги могут оказаться не нужны).