Екатерина Завершнева - Высотка Страница 44

Чепуха, ответил Баев, мы ж близнецы, мы вдвоем на третьей полке спали, а тут какой-то лифт.

(Что-то не припомню, сказала я, когда это? В будущем, ответил Баев. Если бы ты посмотрела сейчас в свои космические карты, то обнаружила бы, что именно так мы в Одессу и уехали, сегодня ночью.)

Лифт и правда крошечный. Надо обняться так, чтобы и одежды уже не чувствовать, выдохнуть и не вдыхать. Готова?

Снаружи поднажали, дверь закрылась. Лифт, лязгая на этажах, пополз вверх.

Слыхала, у них намечается визит в какую-то котельную с березками? — спросил Баев. С зависанием, с варкой всяческого зелья в котлах, а также с пением тантр и мантр. Ты как хочешь, но я пас.

И дольше века длится день у них, и нет ничего нового под солнцем; велеречивы они и улыбчивы; раскрывая свои чакры навстречу братьям по разуму, готовы обнять заодно и всю вселенную; льна курящегося не угасят, шага в суете не сделают, последнюю рубашку снимут для тебя и щеку для поцелуя подставят вторую. Возлежат они на земляничных полях форэва, в саду осьминогов, под мандариновыми деревьями и мармеладными небесами; окликни их и ты увидишь, как они медленно поворачивают головы, глядя на тебя калейдоскопическими глазами, твои старые новые друзья, обдолбанные в доску. Попрощайся, они и не заметят, для них расставаний нет, да и нас тоже — мы пришельцы, инопланетяне. Высадились, взяли образцы воздуха и домой, в свою галактику. Кто докажет, что мы вообще были?

Кроме всего прочего, ну не люблю я траву, от нее голова ватная, откровенничал Баев. И промокашки не люблю. И тебе не советую, ты девочка впечатлительная, всему веришь, все попробовать норовишь, а их Neverland устроен по системе ниппель — туда без проблем, обратно никак. Такие, как ты, тонут сразу, не успев даже пискнуть. Но зачем тонуть, если можно достичь желаемого и без сильнодействующих средств? Помнишь оранжевые шары?

Что да, то да — местечко их шизовое, мостик, оно непростое, заряженное местечко. Но и в Москве таких полно, взять хотя бы ГЗ. Башенки, лестницы, подземелье… Неопытного ходока засасывает сразу же, по самые уши. Я, между прочим, в каждой новой комнате первым делом рекогносцировку устраиваю, чтобы не налететь на какую-нибудь дыру в Neverland.

С рамочкой, что ли, ходишь? — спросила я.

Зачем мне рамочка? Я сам себе рамочка. И по Киеву могу водить не хуже этих. Айда на набережную, я тебе такую точку покажу, обзор почти круговой. Надоело на поводке, ей-богу. Система, система… То-то и оно, что система, они ж по рукам и ногам связаны, живут как зомбики. Но мы пойдем другим путем.

(Оторвал от новых друзей и повел. Дальше известно что — испорченный паспорт.)

Если мы снова окажемся в Киеве, можно будет навестить тот лифт и мост, посмотреть, на месте ли наш компостер, каштаны проинспектировать. А вопросы — кому они нужны?

Снова налегке

Сели в поезд, Баев сразу задрых, от скуки и я присоединилась, хотя вообще-то не люблю этого в дороге — безыдейно. В поезде надо первым делом дернуть окно вниз, высунуться (желательно по пояс), ловить ветер (и поймать его), пить железнодорожную воду, ну и так далее. Баев же покурил и сразу залег. Мне назавтра нужна свежая голова, сказал он, не обижайся.

(А я разве обижаюсь?)

С вокзала отправились на поиски гостиницы, покрутились в центре — дорого, мест нет. Плюнули, поехали по адресу, который был записан у Баева на бумажке. Сначала на метро, потом автобусом; пыль, духота, одинаковые пятиэтажки; неприветливая гостиница в спальном районе Киева, у черта на куличках; в холле продавленные кресла, из подлокотников торчит поролон; густо припорошенные пылью гардины, вечно задернутые; искусственный свет, искусственный фикус, календарь с котятами, кнопка пожарной тревоги, распредщиток; на полированном столике чешская пепельница и журнал «Огонек» за прошлый год; страничка с кроссвордом замусолена не одним поколением постояльцев, а пустые клетки остались. Я все тут изучила, пока Баев препирался с очкастой теткой-цербером, которая ни за какие коврижки не соглашалась пустить нас хотя бы на одну ночь.

Расшифровка переговоров командировочного Баева Д. А. с полномочным представителем гостиницы «Орбита» Медуновской Е. Н.{ФИО полномочного воспроизводится согласно бейджику, приколотому к представительской груди.}

1. …у вас забронировано? паспорт, будьте любезны;

(пожалуйста, пожалуйста)

2. …эта женщина кем вам приходится?

(она назвала меня женщиной! вот стервоза!)

3. какая жена, где это написано? а если завтра вы с другой придете, она вам тоже жена будет?

(кстати, резонное замечание)

4. …довожу до вашего сведения, что мы учреждение, а не дом свиданий;

(прямо так и сказала)

5. …и проверять не буду — мест нет; повторяю вам русским языком или вы неграмотные?

(одесную от нее табличка, на которой лошадиными буквами написано про мест нет, тоже на века)

6. …с какой стати мне входить в чье-то положение!..

(и не войдет, с такими-то габаритами)

7. …всем срочно, у всех горит, мы не пожарная команда;

(между тем народ в холле не толпится, и из номеров дым не валит, все как будто вымерло, и тетка сама типичный монстр из фильма ужасов, сейчас превратится в рептилию, разинет пасть и заглотнет целиком)

8. …что значит — решаемый вопрос, как это вы его решать собираетесь?

(методом тыка, как обычно — ткнуть в тетку конвертом, а в конверте…)

9. …вы знаете, на данный момент все забито, сезон отпусков…

(мягче, мягче, на полтона ниже, громкость убавляем почти до шепота, и вот оно, искомое)

10. …но я проверю, может быть, на четвертом этаже…

(И ушла.)

Баев, это ты сказал «отблагодарить» или мне послышалось? Дейл Карнеги, десять шагов к успеху, я посчитала. А в конверте что?

Аська, сиди, читай журнальчик и ни о чем не беспокойся. Ты — дерево, твое место в саду. Что там у тебя по горизонтали, река в Индонезии? И ты не знаешь? Стыд и позор! Пиши — Иньяхупетра. По буквам подходит, чего ж тебе еще надобно? А вот и наша благодетельница. Я твой паспорт кину ей в пасть, ладно? Мой завтра понадобится для сделки. Пиши объяснительную или что тут у них, карточка проживающего, а я пока осмотрю комнату, краны поверчу, сливной бачок потыркаю, шоб усе было в ажуре.

Да, вот еще. Сейчас я уеду, вернусь поздно. Ты погуляй сама, хорошо?

Я погуляла. Потом еще погуляла, но наращивание километража ни к чему не привело, счетчик не сработал даже на посадку. Город внезапно отказался меня узнавать, закрылся и не впустил. Я прошла по улицам, обозначенным на карте, не встретив ни одного знакомого дома, поднялась к замку Ричарда, спустилась на набережную, опять поднялась, посидела на холодной скамье в соборе, зачем-то свечку поставила… Все так делают, и я сделала. Загадала какую-то ерунду насчет лета, потом устыдилась и вышла вон.

Каштаны зеленели, солнце капало с листвы, по улицам неслись машины, весело сигналя, но все это было чужое. Я вернулась в гостиницу, с остервенением почистила зубы, чтобы перебить чувство голода, и легла спать.

Утром нашла баевскую записку:

«Драгоценная женушка!

Твой новый статус закреплен в документе, согласно которому нас тут поселили, поэтому не отпирайся, не отрекайся от меня, если будут спрашивать. А будут спрашивать настойчиво, пригрози, что я приеду и правильно! — разнесу этот клоповник вдребезги пополам. Сейчас-сейчас, перехожу к указаниям.

Указания будут такие. Жди меня, и я вернусь в аккурат к обеду. Карту забрал потому, что она мне самому нужна, я сегодня разъездной. Но ежели ты все-таки пойдешь гулять без карты и без меня, непременно потеряешься, сердитые девушки всегда теряются. Искать тебя повсюду я конечно буду, но это займет слишком много времени, посему лучше не теряйся.

Аська, я ужасно скучал, чтоб ты знала, горгулья ты киевская. Это еще одна достопримемемечательность, и не выговоришь, мне сегодня объяснили, что надо обязательно сходить на горгулью раз самый маленький лифт уже нами обкатан. Ты думаешь я бездельник и неуч, а я нашел тебе достопримеме, ну не буду продолжать, иначе до конца своего сообщения мне не добраться и до завтрашнего дня, в который я кстати смотрю с оптимизмом, чего явно не скажешь о тебе, зеленая ты гусеница, а должна быть бабочкой, и будешь уже сегодня.

Представь, каково же было мне скучающему и культурно озабоченному вернуться и увидеть то, что я собственно и увидел! Ты спала такая вредная, обиженная до глубины души, кипела от возмущения во сне аж уши вспотели. Повернулась ко мне спиной, на приветствие не ответила, плюшку в виде сердца посыпанную сахаром есть отказалась, а пироженце в форме трубочки выбросила в пропасть даже не взглянув на него. Знаешь я не рискнул тебя будить, потому что не хотел получить по башке, натурально. Меня ты никогда не простишь, я понял, но если хотя бы пироженце достойно реабилитации, то ты найдешь его в холодильнике.