Александр Сапсай - Семейная реликвия. Ключ от бронированной комнаты Страница 45

— Да, все это очень печально и грустно. И к сожалению, с уходом с исторической сцены таких фигур, как Берия, не завершилось. Мне вот, например, тоже пришлось провести 42 дня в Лукьяновском СИЗО Киева и тоже по надуманному делу. Я даже свои алюминиевые миску, кружку и ложку как напоминание об этих мрачных застенках сохранила. Всегда будут стоять передо мной на столе, в каком бы кресле и в каком бы кабинете я ни сидела. Мужчины не хотели мне прощать моего присутствия на политической арене. Боялись, наверное, того, что я всегда говорю правду. А если к этому добавить заточение по моей вине в тюремные застенки моего мужа, гонения на близких мне людей и прочее и прочее, то сама даже представить себе не могу, как я это выдержала. Представляете, уголовные обвинения, мы недавно подсчитали, которые вменяла мне наша прежняя власть, тянули аж на 167 лет тюремного заключения. Вот так вот. Мужчины никогда не прощают женщинам силу, в чем бы она ни проявлялась.

А тема, которую вы копнули, очень важная и нужная. Обязательно прочту и сообщу свое мнение, так и передайте другу-соавтору.

Вот что еще я вам скажу, раз вы такой темой занялись. Вы наверняка знаете, что следствие по делу того же Берии вел Роман Руденко — человек в свое время известный, главный обвинитель от СССР на Нюрнбергском процессе в 1945–1946 годах. До 1953 года он был прокурором Украинской ССР. Протеже батьки Хрущева, он по его рекомендации стал потом генеральным прокурором. Так вот, в следственный аппарат, который он вскоре подобрал для ведения дела «железного наркома», вошел тогда молодой и подающий большие надежды выпускник юрфака Киевского университета Шувалов — настоящий профессионал. Его сын тоже был известным следователем, работал в Генпрокуратуре, по-моему, особо важные дела вел. Сейчас он на пенсии, но человек опытный, потомственный «пинкертон» и связи с республикой не рвет. Если что потребуется, он вам обязательно в ваших творческих поисках поможет. Я ему позвоню обязательно. Если память не изменяет, его то ли Иваном Петровичем, то ли Николаем Петровичем зовут. Он на пенсии, но квалификации своей, думаю, не потерял. Да связи у него большие в этих кругах. Думаю, он вам пригодится, и еще как. Знаете, что мне еще в детстве один родственник говорил? Ты думаешь, что бронированные комнаты открываются ключом, фомкой «медвежатника» или оружием? Ничуть не бывало. Ключ от любой бронированной комнаты с самыми надежными секретами и запорами — это всегда информация. Как у нас любят говорить, досье на владельцев этой комнаты. Вот так-то. Не зря же газетно-журнальный магнат Аксель Шпрингер считал, что тот, кто владеет информацией, владеет миром. В его словах есть доля истины, и немалая.

— Я надеюсь, все вы останетесь на празднование нашей «майданной» революции? — обратилась в самом конце беседы она ко всем присутствующим. — Ну, тогда еще увидимся. Привет!

С этими словами Юлия по холодному крашеному полу вышла в прихожую, обулась, набросила на плечи пальто и легкий шарфик. А уже через минуту ее фигурка скрылась за захлопнувшейся дверцей черного джипа.

На следующий день Олег вновь увидел ее уже вечером на митинге — на майдане, куда все они пришли посмотреть празднование годовщины «оранжевой» революции. Возбужденная толпа с душераздирающими криками «Ю-ля! Ю-ля!» несла ее к трибуне на руках. Это был по-настоящему феерический момент. Такого он в своей жизни еще никогда не видел и был абсолютно уверен, что никогда больше и не увидит.

А ночью они уже летели спецрейсом из Борисполя во Внуково. В глубине души Олег считал свою последнюю командировку в Киев удавшейся. Но пока не высказывал мыслей по этому поводу. Боялся сглазить. Молчали и остальные члены неофициальной делегации, возвращающиеся домой в Москву спецрейсом на небольшом современном самолете «Чесна». Примерно таком же, который в народе, с момента приземления на Красной площади незаконно нарушившего воздушное пространство страны пилота Руста, назвали «истребителем Соколова», в честь снятого из-за этого случая с должности бывшего министра обороны маршала Сергея Соколова.

Свои билеты на рейс «АэроСвита» все сдали еще вчера днем, узнав, что не успеют ввиду откладывающейся на позднее время основной встречи визита — с бывшим премьером Украины Юлией Тимошенко — добраться ко времени вылета в аэропорт Борисполь.

«Слава богу, выручили украинские товарищи, предоставив частный самолет. А то куковать здесь еще один день было уже невмочь, — подумал Олег, чокаясь с председателем комитета Союза Федерации рюмками, щедро наполненными бортпроводницей хорошим французским коньяком, и закусывая большой виноградиной. — Хоть и лететь дольше, чем „Боингом“, зато уже ночью будем дома».

Погода была ужасная. Порывы ветра болтали «Чесну» из стороны в сторону. Вдобавок ко всему в салоне небольшого авиалайнера, простоявшего на поле в ожидании пассажиров довольно долгое время, было ужасно холодно. Некоторые спутники Олега так и сидели в самолете в пальто и головных уборах. А те, кто разделся, согревались коньячком «Камю», стоявшим здесь на столике. Один депутат Госдумы даже снял обувь и грел ноги у расположенного у самого пола кондиционера, нагнетавшего в салон замороженного самолета теплый воздух. Но обсуждение всего увиденного шло горячо, возбужденно. Их визит можно было считать успешным.

Прилетели ближе к пяти утра. У маленького трапа, выброшенного в хвосте фюзеляжа, ждал микроавтобус, доставивший всех к VIP-залу международного аэропорта.

Олег позвонил водителю еще из самолета, просил не встречать его. По домам их вместе с членом Совета Федерации должна развезти ожидавшая у комнаты приемов блестящая лаком черная машина с моргалкой на крыше и флажком РФ на номере. Садясь в нее на заднее сиденье, он набрал свой домашний номер телефона, решив предупредить Ольгу, что приземлился удачно и максимум через полчаса будет дома.

— Ты всегда, когда возвращаешься из командировки, жену оповещаешь об этом? — спросил его с усмешкой Вадим, председатель комитета СФ, с которым они провели командировку на Украине.

— А как же? — удивился такому вопросу Олег. — Всегда, конечно. И подарки всегда привожу из любой поездки. Так у нас в семье принято. И она тоже мне всегда что-нибудь нужное или любопытное привозит из своих вояжей по миру.

— А анекдот знаешь про такой случай? — продолжал свои вопросы Вадим.

— Знаю, конечно, и не один. Я на эту тему баек знаю больше, чем букв в алфавите. Как-нибудь при случае тебе обязательно расскажу, — ответил ему нехотя Олег, отрываясь от своих мыслей и глядя в упор на приятеля.

Но это не остановило Вадима, и его длинный анекдот «с бородой» занял как раз все время пути до дома.

— Привет, я уже приехал, спасибо! — сказал Олег, увидев подсвеченные ночными юпитерами золотые купола храма Михаила Архангела, прямо напротив своего дома на Юго-Западе, прославившегося на всю страну расположенным в торце театром Беляковича, незатейливо названным режиссером «Театр на Юго-Западе», спектакли которого собирали всю московскую элиту. И еще — «участием» в популярной комедии Эльдара Рязанова «С легким паром», ежегодно показываемой по телевидению в новогоднюю ночь.

Заскочив в свой подъезд, как всегда замусоренный бесчисленными рекламными листками и бесплатными окружными и районными газетами, он открыл почтовый ящик. Ольга по какой-то неведомой ему причине этого не делала никогда. Так же, как и все другие соседи, выбросил накопившийся здесь ворох макулатуры в огромный картонный ящик, поднялся на лифте, исписанном и разукрашенном ребятишками вдоль и поперек, на свой этаж.

Дверь открыла, протирая спросонья глаза, Ольга. Чмокнув мужа в щеку, она помчалась стремглав вновь под одеяло и уже из спальни, слегка высунув голову, сказала ему, как она рада, что он вернулся именно сегодня, а не задержался еще на пару дней по своему обыкновению.

Сняв башмаки и пальто у входа, Олег поспешил в свой кабинет, где разделся совсем и решил немедленно идти в душ. Он пообещал Ольге рассказать о своей поездке буквально через несколько минут, выкурил утреннюю сигарету, сбросил халат на кухонный стул и, войдя в ванную, врубил душ в кабине на полную мощь. Ольга знала, что купаться он будет не меньше минут пятнадцати, но терпеливо ждала его рассказов, борясь с одолевавшим ее под самое утро крепким сном.

Под горячими сильными струями душа Олег вдруг ощутил полное согласие с самим собой. Воспоминания о поездке, хаотично крутившиеся в его голове и не дававшие ему покоя с того самого момента, когда он поднялся в самолет, выстроились в логический ряд. Вымывшись как следует, он включил попеременно другие режимы в душе, вплоть до массажа ступней. Потом, освежившись дезодорантом «Адидас», который по неизвестной причине предпочитал всем остальным, свеженький, босиком выскочил на кухню. Только теперь он ощутил приятные запахи приготовленного загодя мяса и многих других вкусностей, которые пропитали всю квартиру. Глубокое чувство любви, благодарности ощутил он. Ему неудержимо захотелось своей жены, которая так готовилась — он прекрасно это понял — к его приезду. При мысли о предстоящей близости Олега буквально бросило в дрожь.