Дмитрий Ребров - Джек-пот для Золушки Страница 46

Было немного неудобно нагрянуть вот так вдруг, без приглашения, но настроение Наташи было таким легким и беспечным, что она, не колеблясь, завела своего «Фоку». «А, ерунда! Скажу, что просто проезжала мимо, ну и…» - решила она…

По дороге Наташа купила на всякий случай бутылку вина и сунула ее в портфель, к бумагам. На третий этаж она взбежала по лестнице, без лифта, и, слегка запыхавшись, позвонила в дверь квартиры Ярославцевых.

- Вы?! - дверь открыл изумленный Николай.

- Я! - засмеялась его удивлению Наташа. - Можно войти?

- Да, конечно!.. Я очень рад… Надо же, я как раз собирался…

В коридоре появилась Елена Михайловна.

- Наташа, здравствуйте, как вы кстати! Сто лет жить будете - мы только что о вас вспоминали. Ну вот, Кольша, я же говорила, что надо позвонить! Проходите, проходите…

- А что случилось? - спросила без тени тревоги Наташа. В такой замечательный день ничего плохого произойти не могло!

- Да ничего особенного, просто мы после вашего визита никак не можем прийти в себя! - засмеялась Елена Михайловна. - Кольша вашей тетрадки из рук не выпускает и вообще, кажется, малость того…

- Да, Наташа, ваша тетрадка - это… - Николай развел руками, и Наташа заметила, что в правой - записи Митрохина. - Я уверен, из этого непременно выйдет нечто грандиозное! И знаете, кое-какие идеи у меня уже вроде бы появились.

- Правда?! - воскликнула Наташа. - Вот здорово! И что же вы придумали?

- Пока немногое, и, наверное, еще рано об этом говорить…

- Ну пожалуйста, Коля!..

Молодой человек пожал плечами и улыбнулся.

- Если вы настаиваете… Хорошо. Прошу вас. - Он жестом пригласил Наташу в просторную гостиную.

Все трое уселись за старомодный круглый стол, и Николай увлеченно принялся объяснять суть открытия Митрохина и описывать возможные перспективы его реализации. Он завелся почти сразу, после первых же двух-трех фраз. Было видно, что тема поглотила его с головой, он говорил взволнованно, с необыкновенным жаром, поминутно взлохмачивая свою шевелюру и сверкая возбужденно горящими глазами. Смотреть на него было - одно удовольствие. Но слушать…

Речь Николая была настолько густо насыщена всевозможными специальными терминами и компьютерным сленгом, что понять хоть что-нибудь из его слов было совершенно невозможно. Какое-то время Наташа добросовестно пыталась вникнуть в эту тарабарщину, но вскоре уразумела, что это безнадежно - он словно говорил на каком-то незнакомом, чудном и очень забавном языке. Это сочетание пылкости лектора с полной неудобоваримостью его слов показалось ей настолько уморительным, что она едва не улыбнулась. С каждой секундой вошедший в раж Николай казался ей все смешней и смешней, она уже с трудом сдерживала неуместную улыбку.

Чтоб не сорваться, Наташа перевела взгляд на Елену Михайловну и увидела, что у нее в глазах тоже пляшут искорки смеха. Почувствовав взгляд гостьи, хозяйка покосилась на нее, их взгляды встретились, и в тот же миг обе женщины, не сдержавшись, разом, как по команде, расхохотались!

Они смеялись безудержно, в голос, взахлеб, и уморительный вид растерянного, ничего не понимающего Николая разжигал этот смех все сильнее - до слез, до боли в животе. Тут и до Коли, наконец, дошла причина столь буйного веселья, и он присоединился к ним, засмеялся смущенно, покачивая взъерошенной головой.

- Простите, я почему-то решил, что вы… Для неспециалиста то, что я здесь нес, наверное, звучало диковато, да? Наташа, а вы вообще-то кто по профессии?

- Ис-то-рик… - всхлипывая от смеха и утирая слезы, еле выдавила она.

Ее признание вызвало новый приступ неистового хохота. Смеялись долго и дружно, а, отсмеявшись, сели пить чай. Потом в ход пошло и Наташино вино, и домашняя наливка Елены Михайловны. Из неторопливой застольной беседы Наташа узнала много любопытного об этой семье. Особенно интересным был рассказ Елены Михайловны о своем муже, отце Николая. Покойный Андрей Николаевич был старше своей жены на двадцать три года.

- Банальная история, - немного грустно улыбалась Елена Михайловна. - Юная студентка по уши влюбилась в своего преподавателя. Профессор Ярославцев читал у нас курс гражданского права, и буквально на первой же лекции я потеряла голову. Он был необычайно эффектен - высокий, по-юношески стройный, с густой гривой темных, с проседью волос. Прибавьте к этому веселый нрав, широчайшую эрудицию и блестящий ум, - и вы поймете, Наташа, что не влюбиться в него было просто невозможно!

По моложавом профессоре тайно вздыхала половина женской части курса, но только решительной и настойчивой Леночке Моисеенко удалось тронуть его, казалось, каменное сердце.

- К счастью, Андрей Николаевич был вдовцом, и мне не пришлось разбивать чужой семьи. Но знаете, Наташа, мне всегда казалось: если б он даже был женат, это бы меня тогда не остановило. Мы поженились, в семидесятом, а через год родился Кольша. Андрей Николаевич был родом из старинной дворянской семьи, и у них было так заведено издавна: старшие сыновья назывались поочередно только Андреями и Николаями.

Овдовела Елена Михайловна, когда сыну едва исполнилось двенадцать, - у мужа отказало сердце. Ей было тогда только тридцать два года, она была молода, умна, красива, и в охотниках за ее рукой и сердцем недостатка не было. Но она предпочла остаться одна и, по ее словам, никогда об этом не жалела.

- Как же так? - удивилась Наташа. - Столько лет одиночества? Это, наверное, ужасно тяжело?

- Ну, во-первых, у меня был Кольша, а во-вторых… - Елена Михайловна задумчиво водила пальцем по ободку чашки. - Знаете, Наташа, если любить человека по-настоящему и быть по-настоящему верной ему живому, то оставаться верной памяти любимого совсем несложно…

Потом хозяева расспрашивали Наташу о себе, и она неожиданно подробно рассказала и о родителях, и о бабушке, и о своем нынешнем одиночестве. Только о происхождении своего богатства она не произнесла ни слова. О том, чтобы сказать правду о сказочном ноутбуке, не могло быть и речи, а что-то придумывать на ходу, врать, изворачиваться она просто не могла. Наташа с опасением ждала прямых вопросов на эту щекотливую тему, но их, к счастью, не последовало.

За разговорами время летело незаметно, несколько раз Наташе приходило в голову, что пора бы уже и честь знать, но уходить не xoтелось ни капельки. Может быть, причиной тому была какая-то особая душевная и доверительная атмосфера этого дома, а может быть…

Время от времени Наташа ловила на себе внимательный и теплый взгляд бархатисто-карих глаз Николая, и от этих взглядов томительно и сладко теплело на душе. Иногда она вдруг с удивлением и смущением обнаружу вала, что совсем не слышит, что говорит ей Елена Михайловна, а вместо этого бездумно и заворожено смотрит на ее сына. А когда их взгляды случайно пересекались, они отводили глаза с подозрительной поспешностью.

Стало уже до неприличия поздно, и Наташа, наконец, решительно встала из-за стола.

- Простите, но мне пора.

- Бросьте, Наташа, куда вам торопиться? - улыбнулась Елена Михайловна.

- В самом деле, останьтесь еще, пожалуйста, - попросил, опустив глаза, и Николай.

Наташа, наверное, уступила бы их просьбам (когда еще удастся вот так тихо и спокойно посидеть с этими симпатичными людьми), но тут ей в голову пришла удачная мысль, как ускорить их следующую встречу.

- Нет-нет, уже поздно. Знаете, Коля, у меня дома лежит целая папка черновиков к нашей тетрадке. Может быть, они вам пригодятся? Хотите, я привезу их завтра? Часов в пять, а?

- Ну конечно пригодятся! Еще как пригодятся! - с воодушевлением воскликнул он. - Я буду ждать вас, Наташа…

32

Утром Наташа с неохотой занялась делами. Позвонила Левчику и дала ему задание организовать скупку акций у бывших работяг СиАМа, тех из них, кто в свое время не успел избавиться от казавшихся бесполезными бумажек.

- Надо найти держателя реестра акционеров и пройтись по всему списку. Предлагай по доллару за акцию - это в десять раз больше реальной стоимости. Думаю, с такой ценой у тебя проблем не возникнет.

- Наташ, зачем тебе сдались эти акции? Кто же сейчас вкладывает в производство?

Тем более - в электронику! Ты что, собираешься конкурировать с «Филипсом» или «Сони»?!

- Собираюсь, Лева, - рассмеялась она.

- Ладно тебе, я серьезно!

- И я серьезно! - продолжая смеяться, ответила Наташа и закончила разговор: - Все, действуй!

Едва в трубке послышались сигналы отбоя, Левчик набрал номер босса и доложил о странном задании Наташи. Выслушав его, босс после долгой паузы ответил:

- Ну, Леван, кажется, дождались. Сдается мне, что теперь наша курочка готова снести золотое яичко. Нутром чую, что оно у нее уже в заднице! Если не ошибаюсь, тот тип, к которому она ездила в дурдом, тоже какой-то электронщик?

- Борис Борисыч, но он же шизик! Какой от него толк? - удивился Левчик. - И тот патлатый докторишка из психушки говорил…