Карл-Иоганн Вальгрен - КУНЦЕЛЬманн & КунцельМАНН Страница 48

Накануне, пока Юлия Тимошенко красовалась перед заснеженной украинской телекамерой, он совершил поступок, за который ему было немного стыдно. Собственно говоря, это именно Юлия своей речью о праве человека на самореализацию и свободный обмен информацией вдохновила его проверить этот тезис на практике. Он, так сказать, проникся идеей самореализации и права на информацию и, словно бы походя (разрешив, однако, сначала свои сомнения по поводу солёных кренделей), двинулся дальше, на стартовый сайт хотмейла, где в бесплатном почтовом ящике в графе «имя пользователя» написал мейл-адрес Сесилии Хаммар.

Подстрекаемый несправедливостью её молчания, он начал пробовать различные сочетания букв в графе «пароль». Чисто случайно он вспомнил, как они однажды провели ночь в её конторе… После затяжного акта любви на письменном столе рядом с её компьютером она призналась, что, во-первых, из лени, а во-вторых, потому, что вечно забывает пароли, она почти всегда пользуется соединёнными в одно слово именами отца и матери. Скорее всего, и в своём личном почтовом ящике она тоже пользуется этим паролем.

Почти машинально, словно бы одна рука, нажимая клавиши, не очень точно знала, что делает вторая, он залез в её переписку. Ему было немного стыдно, он даже символически обругал себя за этот взлом, но всё произошло так просто, что он вдруг понял, почему крупные предприятия вкладывают миллиарды в безопасность своих компьютеров. Понадобились всего две попытки. Он влез в её почтовый ящик и с удивлением смотрел на экран.

В папке для черновиков он нашёл незаконченное письмо ему самому. Что она собиралась ему написать, так и осталось загадкой, поскольку письмо содержало всего два слова и один восклицательный знак: Дорогой Иоаким!» Больше ничего, будто её внезапно отвлекло какое-то очень важное дело. По дате выходило, что письмо начато в первых числах июля, то есть всего через пару недель поле смерти Виктора. Может быть, она хотела принести соболезнования, но не нашла достойных слов?

В ещё четырёх сохранённых набросках не было ничего интересного. Деловая переписка, которую она почему-то вела с домашнего компьютера. Обзор собрания редакции, раздражённое письмо какому-то фотографу-фрилансеру — ему якобы было поручено сделать фоторепортаж с выставки мебели, а представленный материал оказался ниже всякой критики. Ещё одно письмо — запрос о твёрдых абонентских ценах в энергетической компании «Фортум».

Входящие и отосланные письма были куда интереснее.

Он начал с отосланных. Одиннадцать штук, остальные вычищены. Он прочитал всё, но так и не нашёл объяснения её внезапному молчанию.

Как кот у блюдца с чересчур горячим молоком, он сделал круг и заглянул в корзину. Корзина пуста, за исключением откровенного спама. Он вернулся в папку с входящими, здесь содержались главные ценности.

Шпион несчастный… Инфильтратор! — заклеймил он самого себя, улыбаясь и оглядывая содержимое папки. Интересно, что случится, если Сесилии именно в этот самый момент вздумается войти в свою почту. Получит ли она сообщение о взломе? Заподозрит ли что-то, получив сообщение, что пароль уже введён? И если да, то не подумает ли она на него?

Он прокрутил список. Тридцать семь писем. Тридцать три, если не считать непрочитанные. Он начал снизу, с письма, озаглавленного «Осенний праздник журнала «Кафе». Пожалуйста, сообщите о вашем участии не позднеe…».

За четверть часа он просмотрел половину корреспонденции, не найдя никаких улик, объясняющих, почему она его бросила. Но, может быть, она тут же выкидывает такую информацию или ведёт любовную переписку по другому адресу? Во всяком случае, ни одно из его десятков, как бы не сотен, отчаянных писем не было сохранено. С хладнокровием мясника она разделывалась со всеми его страстными попытками вернуть её назад, с его проникнутыми душевной болью мольбами о примирении, любовными излияниями, объяснениями, просьбами, жалкими попытками исповедаться… он даже пытался использовать смерть Виктора, чтобы вызвать к себе жалость. Его писем не было даже в корзине для мусора. Что за чудовищное существо! С каким эмоциональным айсбергом столкнулся его корабль!

Минуточку… нет, одно письмо сохранено, обнаружил он, скользя взглядом по списку. Как раз то, которое ему меньше всего хотелось бы, чтобы она прочитала. Лучше было бы, если бы он вообще его не посылал.

Он открыл письмо, и его окатила волна стыда и брезгливости. Как он только мог послать такое! Неужели это он сам формулировал эти невыносимо пошлые фразы? Слова вроде «моя богиня» или «соблазнительная еврейская шалунья»… Этот бред не просто отвратителен, он наверняка вызвал у такой женщины, как Сесилия, безграничное презрение к автору — но его в тот день несло безостановочно. Он читал дальше. Поэтические банальности… «хочу прижать голову к твоим подушечкам», сопровождаемые полубезумными ревнивыми восклицаниями типа «дьявольская измена» или «кто был этот уголовный паяц в самолёте?» и невыносимым пустозвонством… «твой навсегда»… а это что? «Аминь» в конце письма — это же клинический случай! К своему ужасу, Иоаким обнаружил и приложенное фото. Он даже не хотел его открывать, потому что прекрасно помнил происхождений этого снимка… Поздно ночью в сентябре, когда осеннюю тьму можно было вынести, только куря один за одним джойнты величиной с гаванскую сигару и запивая их несчётным количеством красного вина, после шестичасовой тяжёлой работы на сайте «sexxplanet.com», чёрт дёрнул его сделать собственный портрет с автоспуском и тут же послать его Сесилии. Нет, он вовсе не хотел открывать этот снимок, это было бы прямым поводом к самоубийству, но сволочной указательный палец словно бы сам по себе щёлкнул по кнопке мышки, и на экране возник голый человек, а именно он сам… У него даже слёзы на глаза навернулись. На голове у портретируемого подаренная когда-то её кузеном кипа, вспышка немилосердно выставила на свет божий все холостяцкие жировые валики. Он истерически хохочет в камеру, держа в руке полувставший член, головка влажно поблёскивает в мертвенном потустороннем свете. На заднем плане виден дисплей компьютера, где на картинке 1,2 мегабайта порнозвезда Сильвия Сан предаётся сомнительным развлечениям с бананом. В свободной руке у него лист бумаги, на котором крупно написано: «ТВОЙ ВЕЧНЫЙ СЛУГА. УМОЛЯЮ, ПОЗВОНИ!»

Новый девятый вал стыда. Она сохранила эту почту наверняка с одной-единственной целью — как самопредупрежденне и зарок: никогда не иметь ничего общего с этим психопатом…

Сделав над собой усилие, он заставил себя прочитать оставшиеся письма, превозмогая стыд. Он решил не дать стыду помешать его свободному падению в бездну бесстыдства. И наконец его усилия были вознаграждены. В самом конце списка он нашёл письмо от подозрительного адресата: [email protected]. Это был ответ на какое-то её сообщение под рубрикой «скоро встретимся, моя милая».

Одна проблема: сообщение не открыто. После коротких сомнений его ненасытная жажда правды взяла верх над страхом быть разоблачённым. Он откинулся на стуле, щёлкнул мышкой и прочитал следующее:

«Надеюсь на новую встречу. Выходные, правда, ничего хорошего не обещают, но начало недели посветлее. Напишу, когда разберусь с рабочей схемой. С».

Сергей?

Насколько Иоаким помнил, Сесилия никогда не упоминала никакого Сергея в числе своих знакомых. Но в чём тут можно сомневаться? Неужели не ясно, что это именно тот славянского вида мафиози с самолёта?

Сейчас, сидя в «Риш» в обществе Андерса Сервина и его деловых знакомых, он вдруг подумал, что ход его мыслей накануне, когда он, как ему казалось, был в состоянии решить любую наисложнейшую интеллектуальную задачу, был не так уж безупречен. Его фантазия подогревалась ревностью… с какого перепугу он, например, связал русское имя Сергей с тем типом с самолёта, которого он окрестил Карелиным? Он же о нём ровным счётом ничего не знал… Короче говоря, сделанные им выводы следует признать преждевременными. Здесь, среди реальных людей, его рассуждения выглядели куда менее убедительными, чем накануне. И тем не менее все его нелепые поступки были основаны именно на давешних догадках.

Он, например, взял и ответил «сергею202» от имени Сесилии. Как он мог не ответить на закамуфлированное любовное письмо этого русского подонка с предложением нового «тет-а-тет»? Иоаким сочинил текст, который накануне показался ему безупречным. «Я не хочу больше тебя видеть» и «Пожалуйста, никогда больше не звони и не пиши», «Я ставлю точку»… все эти фразы подвели его к ещё более энергичному финалу: «Пошёл в жопу!» — и он подписал всё это именем Сесилии Хаммар.

Сейчас все эти казавшиеся накануне само собой разумеющимися действия уже не выглядели такими непогрешимыми. Полный идиотизм, признался он себе. К счастью, вспомнил он, сжимая в кулаке стакан с грогом, предложенный Андерсом, к счастью, у него хватило ума выкинуть это письмо из папки «отправленные», а само письмо «сергея202» вновь отметить как непрочитанное. Короче, сделал всё, чтобы замести следы своей подлости. Но всё же надо признать — это была настоящая подлость.