Лев Портной - Улавливающий тупик Страница 49

— Да хотя бы то, — ответил Фон Дидериц, — что из-за своей физиологической неразвитости те функции, которые могли бы исполнять отдельные части одного организма, вы вынуждены распределять между отдельными членами общества. И это служит причиной внутренних противоречий и конфликтов. Конечно же, отдельная особь не хочет мириться с примитивной ролью, которую могли бы сыграть одни только руки, имей они возможность существовать отдельно от головы и ног. Более того, если эти функции примитивны, то другие члены общества испытывают ложную стыдливость, которая не позволяет им возложить на отдельную особь исполнение этих функций открыто. Они вынуждены действовать скрытно, не оставляя этой особи возможности заниматься ничем другим, кроме как выполнять ту работу, которую ей хотят поручить.

— Бред какой-то! — перебил я Фона Дидерица.

— Бред?! Какой же это бред?! — возразил он. — Я сам видел, как тебя под предлогом присмотра за чужой самкой оставляли заниматься домашним хозяйством. И ты это чувствовал, отчего испытывал внутреннюю дисгармонию и вместо того, чтобы добросовестно мыть посуду и стирать белье, только и думал о том, как бы совокупиться с этой, еще раз замечу, чужою самкой. А всего этого можно было бы избежать, если бы ваши руки могли существовать отдельно, а вы бы управляли ими мысленно, а не посредством электрохимических импульсов и нервных волокон. И ваша Алиса — так ведь зовут эту женскую особь — могла б заниматься тем, для чего ее привезли сюда, если б была в состоянии оставить на берегу моря пару разведчиков, а не торчать там целиком, раз уж ей так хочется любоваться морскими пейзажами. Я уж молчу о том, как вам приходится размножаться! — тут Фон Дидериц разразился похабным, причем телепатическим, хохотом. — Это ж надо, — добавил он вслух, — всюду таскать за собой эту часть организма!

— Ну, ладно-ладно, — прервал я его. — Убедил. Человек — это верх несовершенства. Ну а дальше-то что?

— Что-что, — ответил он, — ты побудешь у нас, займешься хозяйством в моей норе, пока твои друзья не вернут руки, которые вы похитили у меня в прошлый раз. Я думаю, это будет справедливо.

Эти слова повергли меня в ужас. Тысячи мыслей закружились в голове, путаясь и сбиваясь. Как там Пушок и Топтыжка — заятавры, которых мы оставили на Земле? Не уморил ли их тесть? И потом — Ленька с Ниной? Было ли что-то между ними в действительности или нет? А вдруг было и зашло слишком далеко? А теперь у них появилась отличная возможность избавиться от меня? Впрочем, не могут же они оказаться настолько бессердечными, чтобы бросить меня здесь? Фактически в рабстве у этого уродливого зайца! А что если, не дай бог, что-нибудь случится с ними во время перелета? И я навсегда останусь в компании с этими животными, оказавшимися разумными, и навсегда останусь в неведении: то ли меня предали, то ли с моими друзьями что-то случилось?

Какими ж мы были идиотами, проклинал я себя. Мы не поняли того, что на этой планете существует вот такая своеобразная цивилизация! Впрочем, чему тут удивляться, если головы аборигенов прячутся в норах, а их глаза, руки и ноги, не обремененные разумом, самостоятельно бегают по лесу!

Я попытался вырваться из цепких лап, но заятавры вцепились в меня с удвоенной силой.

— Ну-ну, не рыпайся! — рявкнул Фон Дидериц. — У вас нет другого выхода. Твои друзья привезут назад мои руки и получат тебя взамен целого и невредимого! Безусловно, еще одним условием будет сохранение тайны о том, что вы обнаружили нашу цивилизацию. Это требование наших старейшин. Конечно, по всей видимости, нам не избежать контактов с вами. Рано или поздно это произойдет, но хотелось бы, чтобы это произошло как можно позднее, а еще лучше — никогда. Уж больно вы уродливы! Твоим друзьям придется выполнить наши условия, а ты пока поработаешь на меня. Я уверен, что это будет справедливо.