Мэри Монро - Тысячи ночей у открытого окна Страница 49

Не удержавшись, Фэй рассмеялась и обняла француза.

– Милый Паскаль, что бы я без вас делала?

– Мне интереснее то, что вы могли бы делать со мной, chеrie.

– Как что? С вами я надеюсь создать чудесную, поистине волшебную рекламную кампанию, – ответила она, похлопав его ладонью по груди.

– Я разочарован, – игриво произнес Паскаль с веселым блеском в темных глазах, явно флиртуя.

– Я, возможно, тоже.

Внезапно перед глазами Фэй возник образ Джека Грэхема. Это ее почему-то испугало, и она попыталась тотчас же отбросить мысли о нем. Фэй повернулась, чтобы уложить документы в портфель. – У меня ни на что не хватает времени, только работа и еще раз работа. Мне надо спешить, чтобы успеть на встречу с представителями художественного отдела в «Хэмптон». Между прочим, будем обсуждать ваши графические работы. Уверена, они будут в восторге.

– А я и не сомневаюсь, ведь вы меня вдохновляете. – Паскаль снова многозначительно поднял брови, и Фэй не удержалась от смеха, сотый раз твердя ему, что он совершенно неисправим. Она была уверена, что именно это и хотел услышать француз.

Встреча в «Хэмптон Ти» завершилась раньше, чем она ожидала, и Фэй обнаружила, что у нее есть еще целый час в запасе. Снова подумав о Джеке, она вспомнила, что он должен был читать публичную лекцию недалеко отсюда. Повинуясь внезапному импульсу, она взяла такси и направилась к лекционному залу, где из небольшого объявления узнала, что доктор Джек Грэхем читает сегодня лекцию в главной аудитории в 16.00. Цокая каблучками по длинному коридору, она постаралась привести себя в порядок – разгладила морщинки на помявшемся костюме, заправила выбившиеся из прически локоны за уши – и попыталась представить удивление Джека, когда он увидит ее на своей лекции.

Тяжелая дверь аудитории громко скрипнула. Фэй испуганно замерла. Надежды на то, что Джек ее заметит, практически не оставалось. Фэй ожидала, что в зале будет много пустых мест, как бывало в студенческих аудиториях, когда она училась в колледже. В конце-то концов, думала она с высокомерием творческого работника, это всего лишь научная лекция.

Зал был полон! Студенты, профессора и другие слушатели старательно что-то писали в своих блокнотах и, наклоняясь вперед, вытягивали шеи, чтобы лучше слышать лектора. Все зачарованно внимали единственному голосу, раздававшемуся в зале, – голосу Джека. Прижав к груди портфель и пригнувшись, она на цыпочках прокралась к ближайшему свободному месту и скользнула за стол. Устроившись, она так же, как и другие слушатели, уже не отводила взгляда от высокого, поджарого и очень привлекательного профессора, который неторопливо расхаживал перед кафедрой, засунув одну руку в карман пиджака и энергично жестикулируя другой.

Кто этот серьезный ученый? Сейчас он был подобен звезде, пятнышку света, сверкающему, как бриллиант, там, у кафедры. Она знала его совсем другим – похожего на мальчишку, привлекательного мужчину, небрежно одетого, босоногого, который однажды постучал в дверь и завладел ее мечтами и сновидениями. Стоящий сейчас перед аудиторией человек, согласно прикрепленной на двери бумажке, был одним из самых выдающихся физиков-теоретиков мира. Удостоенный наград, приглашенный профессор из Беркли, автор нескольких книг. Она и представить себе не могла, что он не просто одинокий ученый-затворник, работающий в какой-то там лаборатории с высокотехничным оборудованием, компьютерами и приборами. Здесь, в наполненном слушателями зале, он рассуждал о происхождении Вселенной с той же легкостью, с которой рассказывал Тому и Мэдди о том, что такое гром и молнии.

Фэй внезапно ощутила, как рушится старательно выстроенный ею мир. Она сидела, откинувшись на спинку стула, полная благоговения, уважения и еще каких-то чувств, неясных для нее самой.

Теперь она смотрела на Джека совсем иными глазами. Широко открытыми глазами. Его интеллект внушал ей робость, почти страх, но его обаяние просто ошеломляло. Он весь светился уверенностью, как в своих знаниях, так и в себе самом. Сравнивая себя с ним, Фэй внезапно болезненно ощутила свою заурядность.

Последние месяцы она была полностью сконцентрирована на заботах своего крошечного мирка – чайной кампании, Мэдди и Томе, проблемах с няней, с миссис Ллойд, даже щенок и тот занимал ее мысли. Джек всегда был рядом, чтобы предложить помощь, совет, как-то облегчить ей жизнь. И ни разу она не спросила его о его работе или о его проблемах. Он никогда не обременял ее ими. А сейчас полный зал свидетельствовал о том, насколько интересной и важной была его лекция, и если бы она не зашла сюда случайно, то так никогда бы об этом и не узнала.

Когда лекция закончилась, вокруг Джека тут же собралась небольшая толпа, словно планеты вокруг солнца. Люди пожимали ему руку, протягивали книги за автографом, наперебой задавали вопросы. Фэй сгребла свои вещи в охапку и выскользнула из аудитории, стараясь не привлекать к себе внимания. На улице клубился тяжелый густой туман, переходящий в мелкий моросящий дождь. Найти такси оказалось довольно трудно. К тому времени, когда ей все-таки удалось поймать машину, она вся насквозь промокла. Фэй ехала мимо спешащих прохожих под зонтиками, крошечных парков и разбросанных тут и там магазинчиков, чьи огни отчаянно боролись с туманом. Она сидела, уставившись в залитое дождем окно, но ничего не замечала: перед ее глазами стоял Джек, расхаживающий возле кафедры. Другой, незнакомый ей Джек. Блестящий, умный, уверенный в себе. Недосягаемый. Она вновь почувствовала, как на нее накатывает прежнее ощущение неуверенности и уязвимости. И внутренний голос принялся нашептывать ей, что она недостойна такого мужчины.

Да, подумала Фэй, откидываясь на спинку сиденья при резком толчке автомобиля, она никогда прежде так сильно не ощущала его привлекательность. Словно с ее глаз упала пелена и она смогла полностью разглядеть этого необыкновенного человека, будто бы в первый раз.

И влюбилась в него с первого взгляда.

Лишь один раз в своей жизни она была вот так же сильно влюблена. В своего бывшего мужа Роба. Несмотря на все свои недостатки, Роб О’Нил был ярчайшей звездой в своей собственной галактике.

Фэй застонала, откинув голову на подушку подголовника. Ну почему ее так влекут к себе сверкающие звезды?

Быть может, сейчас сработал защитный механизм? Почему она начала сравнивать Роба и Джека? Возможно, это своего рода уловка сознания, желающего уберечь ее от еще одного разочарования в жизни? Ей были интересны всего двое мужчин за всю ее жизнь. Но Джек Грэхем и Роб О’Нил были сущими антиподами, настолько отличаясь друг от друга, насколько вообще могут отличаться два человека.

Или, задавала она себе вопрос, они все же похожи? Они оба старались избегать обязательств. Оба жили одним днем и любили все необычное. Два таких вот Питера Пэна. Она потерла рукой лоб, словно желая стереть образ Джека из своей памяти.

– Если тебя обманули один раз – позор обманщику. Два раза обманули – позор тебе, – пробормотала она еле слышно.

Что же ей делать? Что же делать? Ей не нужно все это снова. Она не хочет влюбляться в Джека. Не хочет нуждаться ни в нем, ни в ком-нибудь еще. Черт возьми, она больше не выдержит подобного безумия! Она прижалась лбом к стеклу машины, всматриваясь в дождливый вечер остановившимся, отчаянным взглядом. Могла ли она использовать этот последний шанс и позволить вовлечь себя в новые отношения?

Ее сердце кричало: «Да! О да!» Но рассудок нашептывал ответ, такой же четкий и ясный, как периодическая таблица элементов, висящая в лекционной аудитории. И даже такая ничего не понимающая в науке дурочка, как она, прекрасно знала, что если смешать простую пищевую соду и уксус, то получится большой пшик!

Глава 15

Пронзительный голос миссис Ллойд ворвался в дом номер четырнадцать прежде, чем сама дама успела в него войти. Пока хозяйка гремела ключами в замке входной двери, Мэдди и Том метнулись вниз по черной лестнице, которая вела в квартиру Джека, и оставили дверь приоткрытой – совсем чуть-чуть, чтобы только можно было подглядывать в щелочку. Этому трюку они научились у Лошадиной Морды – миссис Джеркинс.

– А вот и мы, – пропела миссис Ллойд тем своим приторно-сладким тоном, который заставлял детей морщиться от отвращения.

Выглядывая из щелочки, Мэдди и Том увидели, что вместе с миссис Ллойд в фойе зашел высокий мрачный мужчина с забавными усами и в блестящих ботинках. Прищурившись, он внимательно оглядел комнату, не упустив, казалось, ни одной детали. Мэдди осторожно прикрыла дверь, чтобы не попасться ему на глаза.

– Дом не ремонтировался многие годы, но уверяю вас, что он и сейчас находится в великолепном состоянии, – сказала миссис Ллойд. – Нужно лишь немного навести глянец, вы не находите?

Джентльмен только хмыкнул и что-то вежливо пробормотал в ответ, а что именно, дети не смогли разобрать.