Александр Саркисов - Гонобобель (сборник) Страница 5

– Извините, как вы себя чувствуете? Может быть, вам нужна помощь?

Витька насторожился, это был настоящий английский язык, более того, лондонский диалект, последний раз такое произношение он слышал в лингафонном кабинете училища. Шишкеев с сожалением констатировал, что он не камбала и рассмотреть все, что выше колен, не в состоянии. Витька приподнялся на руках и резко встал, его загорелое тело играло мышцами. Перед ним стояла стройная дама без возраста. Ей можно было дать и тридцать, и пятьдесят, ее холеное тело и осанка говорили о том, что дама из высшего общества, лицо и не красивое, и не уродливое, с незаметным макияжем. Как женщина она была ему неинтересна, а вот попрактиковать с ее помощью произношение – это было бы неплохо.

– Мэм, заранее прошу прощения за мой английский, но мне действительно нужна ваша помощь. Я собирался сегодня пообедать в рыбацкой деревне, не составите мне компанию?

Шишкеев видел, как она незаметно его рассматривает, и ему показалось, что у нее загорелся глаз.

– Какой вы хитрец! Планов у меня на сегодня никаких, и ваше предложение я, пожалуй, приму.

– Вот и здорово, встречаемся в холле в пятнадцать тридцать.

Он откланялся и пошел в отель. В номере он вытащил из минибара все имевшееся пиво и расположился на веранде. Холодное пиво Fix завершило процесс реабилитации. Рассматривая пустую бутылку, Витька подумал: «А ведь даже пиво у греков неплохое», – по телу разлилось тепло, и глаза начали слипаться. Восстановительный сон продлился до пятнадцати часов, Шишкеев почувствовал, что готов к труду и обороне, и встал. Тщательно приведя себя в порядок и одевшись соответствующим образом, он сделал одеколоном контрольный пшик в голову. Ровно в пятнадцать тридцать он стоял в холле, держа в руке алый цветок гибискуса на коротком стебле. Дама появилась с королевским зазором, через десять минут, с легким поклоном головы приняла цветок, и они сели в поджидавший их мерседес. До Феофалоса добрались быстро, успев перекинуться лишь парой фраз. В трактире они расположились на веранде, которая практически нависала над морем. Завидев солидную пару, к ним поспешил шеф-повар.

– Добрый день, господа! Как устроились?

– Спасибо, все хорошо. Что посоветуете из морепродуктов?

– Весь улов сегодняшнего дня к вашим услугам. Обратите внимание на тигровые креветки на гриле, фаршированные кальмары, копченые мидии в оливковом масле и морского петуха под сливочным соусом с розовым перцем. Пиво, вино и водку мы делаем сами.

Шишкеев обратился к спутнице:

– Что будете пить, Кэтрин?

– О Виктор, мы должны попробовать все! Это же так интересно.

«Виктор» она произносила с ударением на последний слог.

Официанты быстро принесли зелень, сыр, овощи, оливки и пиво. Помня вчерашний день, Витька твердо решил, что боевой настрой новой знакомой не поддержит. Ему показалось, что Кэтрин задумалась.

– Вас что-то беспокоит?

– Нет, просто думаю о своих детках.

Шишкееву стало стыдно, он о своих в данный момент не думал.

– И много их у вас?

– Шестнадцать.

Она с хитрым прищуром смотрела на обалдевшего Витьку.

– Видите ли, Виктор, я так называю моих лошадок, я обожаю их и скучаю по ним. Мои конюшни находятся на северо-западе от Лондона, в Хоридже. Там я провожу все свободное время.

Видимо, она действительно любила лошадей. Кэтрин взахлеб рассказывала об их стати, характерах, способностях к обучению и успехах на скачках. Витька в диалог не вступал, потому как оценить лошадь мог только по качеству конской колбасы. Улучив момент, когда она пила пиво, он с видом знатока произнес:

– Не каждый может позволить себе иметь собственные конюшни.

– О Виктор, простите, я не представилась – Кэтрин Суини, герцогиня Аргайл.

Герцогиня Аргайл вела свой род от Джорджа Эдвардса Кэмпбелла, восьмого герцога Аргайла, и леди Элизабет Джорджины Левенсон-Гувер, хоть она и не была из королевской семьи, но раз в году в день рождения всебританской бабушки ее допускали облобызать королевскую ручку, и, конечно же, иметь собственные конюшни ей было не в тягость.

Шишкеев вытянулся, как на подъеме флага, и склонил голову.

– Ваша милость.

– Бросьте, Виктор, я здесь инкогнито, так что зовите меня просто Кэтрин.

Принесли вино и мидии. Закончив с пивом, герцогиня без перерыва принялась за вино.

– Знаете, Виктор, хочется отдохнуть от этого удушающего этикета, расслабиться и побыть самой собой. Вы, кстати, ничего не рассказывали о себе.

Витька задумался: «Чем может удивить человек, рожденный на берегу реки Шишкеевки, человека рожденного на берегах Темзы?» – но служба на флоте приучила выкручиваться из любых ситуаций. Он поднял бокал с вином.

– Кэтрин, я хочу выпить за любовь! За вашу любовь к лошадям!

Растроганная герцогиня залпом осушила бокал с вином.

Официант принес креветки, фаршированные кальмары и запотевший графинчик с анисовой водкой. Налил водку в высокие узкие рюмки и удалился. Кэтрин взялась за креветку, она аппетитно раздирала ее руками, уделав всю скатерть. Наплевав на приличия, она с шумом высосала сок из головы, махнула рюмку водки и не спеша закусила членистоногим. Видимо, ее безмерная любовь к лошадям распространялась и на спиртное – пила она как лошадь. Через пятнадцать минут графинчик обновили, Витька как завороженный наблюдал за титулованной британской аристократкой, себе он уже не наливал. Через полчаса, так и не попробовав морского петуха под сливочным соусом с розовым перцем, он грузил сопротивляющуюся герцогиню в машину. Кэтрин настойчиво требовала продолжения банкета, разумеется, Витька оставить ее в таком состоянии не мог и решил проводить Кэтрин до апартаментов. Это было ошибкой. Она жила на девятом этаже в двухуровневом номере, и спальня располагалась наверху.

– Виктор, неужели вы бросите меня в прихожей, помогите мне подняться наверх.

В спальне она недвусмысленно начала шарить по шишкеевскому животу похотливыми ручонками, обдавая его на выдохе перегаром из свежего алкогольного микса. Витька обреченно понял, что в сложившейся ситуации легче отдаться, чем объяснить, почему не хочешь.

– Ну что ж, говоришь, лошадок любишь?

Витька резким движением развернул герцогиню, взял ее в жесткий шенкель и погнал галопом. Она активно участвовала в процессе, задирала верхнюю губу, оголяя десну, морщила нос и хрипела, как загнанная лошадь…

Шишкеев тихонько лежал, наблюдая за Кэтрин. Глаза закрыты, не шевелится, дыхание ровное, слава Богу, уснула. Он сел на кровати и, стараясь не шуметь, натянул трусы, и в этот момент на его плечо легла рука. Побег был пресечен в зародыше. Герцогиня вернула Витьку в исходное положение и, как заправская наездница, вскочив верхом, оседлала его. У Шишкеева мелькнула мысль: «Второго заезда я не вынесу!» Вековые козни Британии против России наконец нашли практический выход.

Вечером, лежа у себя в номере, Витька боялся уснуть, не дай Бог приснится герцогиня. Он позвонил жене.

– Диночка, привет! Чем занимаешься?

Она знала его как облупленного и по голосу почувствовала его настрой.

– Ты мне лучше скажи, ты там не заболел случайно?

– Нет, родная, просто я хочу тебе сказать, что ты самая лучшая жена в мире и мне без тебя тяжело.

И, наверное, не было в этот момент на свете мужика, так сильно любящего свою жену.

День четвертый. Сваебойная машина

Шишкеев завтракал в одиночестве, знакомых немцев почему-то не было. Ему было не по себе, и, чтобы обрести душевное равновесие, он решил вместо пляжа отправиться в спа-центр. В холле Витьку встретила молодая сотрудница в униформе.

– Чем можем вам помочь?

«Господи, да чем ты можешь помочь израненной русской душе, еврокукла хренова», – подумал Шишкеев и на понятном ей языке поставил задачу:

– Мне нужно восстановить энергетический баланс организма.

Девушка с уважением посмотрела на Витьку и отвела, видимо, к самому лучшему мастеру. В маленькой уютной комнатке, задрапированной красным атласом, вышитым золотыми драконами, напротив Шишкеева в позе краба сидел отрешенного вида щупленький мужчинка с сильным прищуром, что выдавало в нем принадлежность к одной из иглоукалывающих народностей. Мастер молча налил в маленькие глиняные чашечки ароматный чай. Осушив в полной тишине уже пятую чашку, Витька хотел встать и послать этого адепта карм и чакр куда подальше, но как раз в этот момент тот жестом пригласил его подняться. Через пять минут Шишкеев лежал на полке хорошо прогретой сауны, мастер поливал камни какой-то секретной смесью. Несколько раз глубоко вдохнув, Витька отключился.

В себя он пришел на теплом мраморном подиуме, ему казалось, что мастер залез своими руками ему в живот и методично проверяет, все ли органы на месте. Витька решил облегчить ему задачу:

– Аппендикса нет, вырезали еще в детстве.