Олег Бондарь - Третья ночь полнолуния Страница 5

Глава десятая

Плохая погода — слабое определение. Погода была мерзкой. Холодный пронизывающий ветер, ледяная вода… и все это в июне, после вчерашней тридцатиградусной жары…

Мы долго блуждали извилистой лесной дорогой. Она словно издевалась над нами, извиваясь неисчислимым множеством поворотов. Иногда казалось, что мы кружим на одном месте.

С каждым новым поворотом лицо Светланы становилось мрачнее.

— Я каждое лето приезжала к дедушке на каникулы, — сказала она, — и мы с подружками исходили этот лес вдоль и поперек. Дорога всегда была прямой и короткой. Да и лес, мне кажется, был совершенно иным…

— А когда ты здесь была в последний раз?

— Точно не помню. Наверное, лет пять назад…

— Вот видишь, целых пять лет прошло. За такое время могло что угодно измениться, пробовал успокоить девушку и сам с трудом верил в свои аргументы.

— Конечно, — согласилась Светлана, — могло измениться что угодно, и где угодно. Только не здесь. Здесь и ста лет недостаточно, чтобы что-то поменялось…

Она была права. Несмотря на катаклизмы, происходящее в мире, село, как не странно, всегда остается неизменным, верным своим патриархальным традициям. Мне не единожды доводилось бывать в селах, жители которых до сих пор лишь понаслышке знают о том, что существует радио и электричество. И это — в центре Европы в конце девяностых годов двадцатого века. Такие села считаются неперспективными и вымирающими. Молодежь их давно покинула, и там добывают век старики и старушки, которые, прожив жизнь на одном месте, по вполне понятной причине, отказались на ее закате переселяться в более людные места. В результате, на них все и махнули рукой. Некоторые из таких сел уже и на картах обозначать перестали. А старики, хоть их и вычеркнули из жизни, продолжают существовать назло всем. Копошатся на своих огородах, пекут хлеб в печи, доят коров, коз, в общем, ведут полностью натуральное хозяйство, как их предки двести, триста, а то и пятьсот лет назад…

Так что для сельской местности пять лет, отнюдь, не возраст.

Когда деревья стали редеть и неохотно расступаться, мы уже промокли до нитки. Зубы выбивали бешеную дробь от холода. А дождь прекращаться не собирался.

Светлана не ошиблась в своих наихудших предположениях. За лесом до самого горизонта простиралась холмистая, изрытая оврагами бугристая степь. Никаких признаков близлежащей деревни не наблюдалось.

— Что же это такое? — всхлипывала девушка. — Ведь такого не может быть…

Что я мог ей сказать?

Как успокоить?

Хотя…

Напрашивался лишь один логичный вывод.

— Мне кажется, с трассы мы свернули не на ту дорогу. А если так, то из этой дыры нам придется выбираться вместе. Потому что, судя по всему, рассчитывать на чью-то помощь не приходится…

Глава одиннадцатая

В автомобиле мы смогли согреться лишь, когда я запустил двигатель и включил печку. Светлане хорошо, она снова переоделась в сухое, а мне поневоле пришлось раздеться до плавок, под проливным дождем кое-как выкрутить мокрые джинсы и рубашку и, без всякой надежды на то, что они когда-нибудь высохнут, забросить на заднее сидение.

Решили дожидаться, когда хоть немного прояснится, да и что еще оставалось делать, а потом пешком добираться до шоссе. К тому месту, где я повстречал девушку. Ведь только там была реальная возможность поймать автомобиль и просить о помощи.

Я пытался найти что-нибудь веселенькое по приемнику, однако из динамиков доносилось только хриплое шипение.

Перестав мучить приемник, я вставил в паз магнитофона первую попавшуюся кассету, но даже задорное пение Челлентано не смогло развеять тоски, которая прочно обосновалась в душе.

Доели оставшуюся от завтрака колбасу, курицу снова пришлось отложить до лучших времен, и решили вздремнуть. Светлана устроилась сзади, я кое-как примостился на передних сидениях. Удобства — не то слово… У меня после первой ночи (а если еще добавить и весь день за рулем…) кости ломило. Только выбирать не приходилось. Все лучше, чем на холоде под проливным дождем…

А под вечер разразилась настоящая гроза. Гремел гром, сверкали молнии. Начавший было выдыхаться дождь, полил с новой силой. Ничего не оставалось, как продолжать дремать дальше. Хорошенькое романтическое приключение грозило затянуться на неопределенное время.

Под аккомпанемент, отнюдь, не радостных размышлений я, тем не менее, почти провалился в объятия сна, когда мой такой желанный и необходимый покой самым наглым образом опять что-то нарушило.

Услышанный сквозь сон звук не был порождением разгневанной стихии, он противоречил ей, а потому мгновенно привел меня в чувство.

Я поднял голову, приоткрыл дверцу и прислушался. Где-то, совсем недалеко, тяжело надрывался двигатель грузовика…

Глава двенадцатая

Светлана, скрутилась калачиком и мирно спала, но я бесцеремонно ее растолкал.

— Что? Что случилось? — никак не могла прийти в себя девушка, однако, что-то объяснять времени не было. Хорошо хоть вещи загодя сложить догадались…

Я забросил в дорожный рюкзак мокрую одежду, свою и попутчицы, и почти силой вытащил девушку наружу. Холодные струи больно стегали мое голое тело, Светлана отчаянно сопротивлялась.

— Автомобиль! — единственное, что я смог вымолвить, однако, девушку мой довод ни в чем не убедил.

— Ну и что? — возмущалась она.

— Как, что? — психанул я. — Не собираешься же ты здесь год сидеть?..

Убеждая девушку, я одновременно убеждал и себя, потому что, оказавшись под открытым небом, сразу же горько пожалел о теплом и уютном салоне родной «Таврии».

Мы опоздали на какую-то минуту, другую. Когда я вытянул Светлану на дорогу, задний борт автомобиля виднелся уже метрах в двадцати от нас. Двигался грузовик медленно, можно было попытаться его догнать, но у меня в запасе был более надежный вариант.

— Бежим!

Я схватил Светлану за руку и потащил ее в лес, тем самым маршрутом, каким прошлой ночью спешил на звук ее голоса.

По скользкой траве бежать было трудно. Мы то и дело скатывались в овраги, цеплялись за коряги. Мокрые ветки нещадно измывались над нашими продрогшими телами.

Путь показался значительно длиннее, чем вчера, и я уже начал сомневаться, не сбился ли с дороги?

Светлана скоро выдохлась, и мне приходилось буквально тащить ее на себе. Прибавьте к этому мой рюкзак и ее сумку…

В конце концов, силы начали покидать и меня. И когда мы в очередной раз скатились в овраг, я понял, что вряд ли смогу подняться.

«Пропади оно все пропадом…» — выругался от бессилия, тесно прижался к почти не подающему признаков жизни телу девушки и приготовился умереть.

Из состояния полной апатии вывел все тот же надрывный гул автомобиля.

Глава тринадцатая

Узкая лента лесной дороги открылась неожиданно. В сгустившихся сумерках она была почти незаметной. Две размокшие, блестящие от воды полоски земли и островок поникшей травы между ними. Казалось нереальным, что по этой раскисшей каше может что-то двигаться. Однако автомобиль рычал уже рядом. Он приближался, вселяя надежду на скорое избавление от постигших нас напастей.

Преодолев вязкую колею, я остановился посредине проезжей части.

Автомобиль возник внезапно. Всего в нескольких метрах от меня. Без единого огонька, словно призрак, он медленно пробивался сквозь плотную завесу дождя. Можно было лишь гадать, каким образом в темноте водителю удается придерживаться дороги? Но раздумывать было некогда. Я громко закричал, стараясь обратить на себя внимание. Только на мой зов никто не отреагировал. Скорей всего, меня просто не услышали. Рев двигателя и шум грозы надежно заглушали все вокруг.

Наверное, и не увидели…

Я едва успел отскочить с проезжей части.

Не снижая скорости, длинный грузовик медленно прополз мимо.

Комья грязи из-под его колес залепили мне лицо, но я на такие мелочи внимания не обращал.

— Прыгай в кузов! — что есть силы, крикнул Светлане и, не дожидаясь от нее каких-либо действий, подхватил девушку на руки и забросил в машину.

Откуда только силы взялись?

Вслед за девушкой полетели сумка и рюкзак. Пробежав за уходящим грузовиком, я из последних сил успел ухватиться кончиками пальцем за его ускользающий борт. Мои ноги долго волочились по мокрой траве, прежде чем я сумел вскарабкаться в кузов.

Лишь очутившись под парусиновым тентом, я почувствовал, как сильно устал и замерз.

Светлана с отрешенным видом сидела на металлическом полу и, похоже, ничего не соображала. Я помог ей добраться до кабины, где была свалена солома, вперемешку со старой ветошью и стал что есть силы кулаками стучать в грязное и совершенно непрозрачное окошко.

Водитель или оглох, или не хотели меня слышать…