Алексей Зайцев - Дом плачущих ангелов Страница 5

— Что вы…

— Делаю? Читаю свои труды, — ответил он.

— Кто вы…

— Такой? Некий мыслитель.

— Как вы…

— Тут оказался? Искал место соприкосновения души человека с основами растительного мира.

— Перестаньте паясничать!

— Извольте.

Он спрыгнул с трона и приблизился ко мне.

— Как мне отсюда выбраться? — спросил я.

— Да никак!

— То есть?

— Правильно!

— Что правильно?

— Вы сказали «кость». Это правильно.

— Вы ошибаетесь. Я сказал «то есть».

— И тем не менее «кость».

— Что кость?!! — не выдержал я.

— Единственный ваш шанс выбраться отсюда это правильно бросить кость и обыграть меня.

С этими словами он протянул мне две игральные кости.

— Бросайте!

Я взял их в руки и не раздумывая бросил на вращающийся в воздухе вровень с моим поясом стол. Кости просочились сквозь дерево будто вода и упали мне под ноги. На обеих костях были пустые клетки. Не единицы, не двойки, не тройки… ничего. Просто пустые клеточки. Я запаниковал.

— У вас неправильные кости! Пустых клеток не бывает.

— Это не у меня неправильные кости, а у вас неправильные мысли, мой дорогой.

— Да как вы смеете! — возмутился я.

— Смею, батенька, смею.

— Да что вы себе позволяете?!!

— Я себе, дорогуся моя, еще и не такое в прежние времена позволял.

— Да что вы говорите!

— Да, вот так бывало возьмешь Сашку Македонского за рубашонку, вытрясешь из него всю дурь, опустишь с головою в астрал, и поминай как звали, а вы мне тут про какие-то кости бормочете! Стыдно, батенька.

— Хорошо, теперь вы кидайте! — сказал я.

— Извольте.

Он бросил кости на тот же стол, что и я, но вместо того, чтобы просочиться как и раньше и упасть мне под ноги, они увеличились в размере и, подлетев ко мне на расстояние вытянутой руки, явили небывалые цифры. На одной кости было написано: 3000 метров, а на другой стоял знак бесконечности.

— Вы… вы обманщик! — вскричал я.

— Я Аристотель! — вскричал он.

— Да? А почему вы тогда похожи на Петра Федоровича со второго этажа?

— Ну-у…

— И ведь наверняка, так же, как и он, ходите и поете среди ночи. Мешаете спать всем порядочным людям. Было такое?

— Ну, если только пару раз…

— Вот! Что и требовалось доказать! А еще серьезным человеком прикидывались! Стыдно, батенька.

— А я вот вам еще хотел про Ахиллеса с черепахой…

— Нет уж, спасибо! Хватит с нас! Наслушались уже! И про ахинею, и про чебураху…

— Ах вот вы значит как! — воскликнул Аристотель. — Ну ладно!

И прежде, чем я успел опомниться, взлетевшая ввысь кость с символом бесконечности ринулась на меня и так сильно саданула по голове, что я отлетел на три тысячи метров и улетел куда-то в астрал. Во время полета мне мерещился сочувствующий Александр Македонский, одетый в изрядно потрепанную рубашку. Потом я врезался в громадный черепаший панцирь и потерял сознание. Очнулся я уже в объятиях Грезы.

Глава 17. Ленин

Ленин выскочил из-за угла неожиданно и, огрев меня по башке неимоверно тяжелым бревном, скрылся. Поэтому я так ничего и не успел у него спросить. Хотя после такого удара спросить хотелось неимоверно…

Сидящая в следующей комнате моего мозга собака бросилась мне навстречу, не желая пролаять необходимую мне строчку из стиха, а желая цапнуть меня за ногу. Кит вынужден был пристрелить и ее, а ведь она тоже была ангелом. Когда-то мне хотелось быть собакой.

Страшно болела голова. Кит казался мне Пушкиным из-за того, что сменил свою ковбойскую шляпу на цилиндр, а сам я казался себе Китом. Все вокруг было как в тумане. По полу текла моя кровь.

Глава 18. Mr. Гусь

Mr. Гусь подкрался к нам сзади и, укусив Грезу за совесть и смущение, улыбнулся. Я улыбнулся ему в ответ. Что-то было не так. Двери размокали и расползались. Дом плачущих ангелов разваливался прямо на глазах.

— Берегись! — крикнул мне Кит.

Я оглянулся. Следом за нами шли маньяк-убийца с бензопилой (кто хоть раз не хотел уничтожить весь белый свет?) и красавец Джеймс Бонд (без комментариев). Оба ангела явно не собирались отдавать нам строчки. Гусь пристрелил обоих. Страшно болела голова. Боль была ужасающей. Казалось, что она разрывает голову изнутри. Я посмотрел на стоящего по колено в моей крови Кита. Я буквально таки чувствовал изнутри, как шпоры его сапог царапают мой кровоточащий мозг.

— Я выхожу из игры, — сказал я ему.

— Но почему?

— Я, кажется, понял, в чем заключена загадка Дома плачущих ангелов.

— И в чем же?

— Уже неважно. Да и на объяснения нет времени.

— А как же насчет выхода их комы? — спросил он, стоя в моей крови уже по самое горло.

— А ну его, — сказал я. — Знаешь что, иди-ка лучше и собирай строчки из стиха ты и из комы выходи ты. Только когда выйдешь, не веди себя слишком уж по-ковбойски, ладно? А то не поймут. Подумают, что это просто я крышей поехал. Понял?

— Да, — ответил он и, попрощавшись, поплыл прочь от меня, ловким брасом разгоняя волны сгущавшейся крови.

Я посмотрел ему вслед с искренней дружескою любовью. Надеюсь, он доплывет. Потом я огляделся вокруг. Кровь уже начала запекаться. Нужно было спешить, пока она не перекрыла сосуды. Я перевел взгляд на Грезу. Зачем мне возвращаться, если в реальности у меня ее нет? Мы поцеловались. Больше картинок не было.