Павел Астахов - Мэр Страница 5

С тех пор Козин нажил не только авторитет, но и массу ненавистников – слабых, разрозненных и точно так же, как его, ненавидящих друг друга.

«Но, похоже, их час настал…» – подумал Сериканов, едва заседание завершилось и они с мэром двинулись в сторону приемной.

Открытый конфликт затронул больную струну, и она зазвучала. Противники Козина увидели уникальный шанс подвинуть «Козерогов», – что особенно удобно, под прикрытием мэра Лущенко. Вот только Сериканова это не устраивало: сильный Козин был ему намного полезнее Козина поверженного.

– Надо было ограничиться лотками, – на ходу бросил Роберт Шандорович.

Мэр шел рядом и угрюмо молчал.

– А этого Козина вы близко к сердцу не принимайте…

Мэр не удостоил его ни словом.

– Вам все равно его киосков не снести.

Лущенко встал как вкопанный – прямо посреди коридора мэрии.

– Почему?

Сериканов остановился напротив – глаза в глаза.

– Все просто. Большинство козинских киосков с самого начала оформлены как «Хлебобулочные изделия», а в нашей стране, сами знаете, хлеб – всему голова. А можно сказать, и главный национальный продукт.

– Но он же не торгует хлебом в них во всех?! – взвился Лущенко.

– Формально торгует, – возразил Роберт Шандорович. – И так будет до тех пор, пока юридические документы не будут переоформлены.

Лущенко потрясенно слушал.

– Ну, и настоящие хлебные киоски у Козина есть, – указал Сериканов, – причем, судя по отчетам, цены у него для народа приемлемые. А именно цена на хлеб определяет уровень благополучия населения и социального спокойствия.

– Ерунда какая-то! – тряхнул головой мэр и двинулся по коридору. – Я точно знаю, что девять из десяти козинских точек торгуют сигаретами, пивом и шаурмой.

Сериканов улыбнулся. Теперь было можно.

– Вы, конечно, отступать уже не можете. Поймут не так. И я, конечно, все, что вы скажете, сделаю. Но, поверьте моему опыту, ничего, кроме проблем, в этой истории нажить нельзя. Особенно если иметь дело с Козиным.

Сказка

Петр Владиленович Козин никогда не сидел в тюрьмах и колониях, однако по фене мог объясняться свободно – так уж сложилась его жизнь, что пришлось научиться. Авторитеты и воры в законе Петра уважали и старались решать все вопросы миром. При этом Козин не отказывал в помощи ни ментам, ни фобосам, – если те действительно просили на дело, а не «ставили на бабки». У него было звериное чутье на такие ситуации, и, наверное, только поэтому он до сих пор был сам себе крыша.

Даже в тот день, в далеких 90-х, когда все оборачивалось против него, Петр Владиленович не пошел ни под кого. Он помнил все до деталей: как отбросил тяжеленную столешницу, как, пошатываясь, выбрался во двор, как закурил… Полная луна заливала призрачным светом крыши последних, еще не сгоревших тогда бараков, и от этого мир казался таким же призрачным и потусторонним. Призрачным в тот день стало и его будущее, – едва омоновцы повалили из машин.

Первым к нему подошел известный своей неуязвимостью, стремительно идущий по служебной лестнице вверх опер Брагин. Его подручные, словно тени следующие за начальником Пятаков и Гулько, возникли позади него. Коммерсанты боялись этой троицы куда больше, чем бандитов.

Брагин поднял спецмаску, что-то сказал, но слов Козин не услышал; ему казалось, опер лишь беззвучно открывал и закрывал рот. Петр Владиленович щелчком отбросил улетевшую трассером в кусты сигарету и выковырял из ушей тщательно размятый хлебный мякиш.

– Ты чего молчишь? А, Петро? Контужен? – схватили и потрясли его за плечо.

Козин поморщился и отстранился, высвобождая руку:

– Все в порядке! Не тряси!

– А чего молчишь, как рыба об лед?!

– Так, задумался.

Брагин загоготал:

– Га-га-га! Задумался! Ты бы раньше задумался, когда сюда ехал – против семерых. Прям сказка наоборот! Гага-га!

– Какая еще сказка? – не понял Козин.

– Га-ага-га! Гы-ы-гы-гы! – зашелся от гогота Брагин.

Остальные молча недоумевали и пожимали плечами, Козин все больше злился, а потом схватил гогочущего Брагина за руку и автомат АК-47, который тот держал наперевес. Милиционер перехватил руку Петра и отвел в сторону.

– Э! Не лапь казенное имущество! – улыбнулся и, приглашая остальных поближе, продолжил: – Ну, блин, Петя, ты даешь! Совсем не знаком с фольклором народным! Помнишь, как в сказке: пришел волк и сожрал… Кого?

– Красную Шапку, – послышался голос Гулько.

– Красную Шапочку ты в своем баре по пятницам тянешь! – отсмеявшись, отрезал Брагин. – Напомню тем, кто в садик не ходил: волк сожрал семерых козлят!

– И что? – прикурил следующую сигарету Петр Владиленович.

– А у нас один Козин сожрал семерых волков!

Милиционеры грохнули и почти покатились от хохота – сначала Гулько и Пятаков, затем брезгливо отирающие о траву испачканные в крови и дерьме башмаки омоновцы, и в конце концов засмеялся и Козин.

Он смеялся громко, с повизгиванием, до слез, до истерики, до оранжевых кругов перед глазами, возникших не то от взрыва, не то от надрывного гогота, не то от яркой луны, печально светившей во все небо.

А потом Брагин толкнул его в бок:

– А может, я ошибаюсь? И гранату выронил кто-то из этих семерых? Что скажешь, Петр Владиленович? Наши условия ты знаешь…

Козин знал брагинские условия, и они его не устраивали.

– Работу оплачу, но не более.

Да, это был риск. Брагин, попади ему вожжа под хвост, мог закатать Козина хорошо и надолго, но опер заглянул Петру Владиленовичу в глаза, что-то такое для себя понял, и они договорились – почти мгновенно. С тех самых пор Брагин, теперь уже подполковник, оказавший Козину немало достойно оплаченных услуг, все время вспоминал эту историю. Он часто пересказывал ее своим коллегам, добавляя все новые и новые подробности.

И неизменно в финале истории, под слова «а конец один – кишки наружу!» – вся компания стражей порядка и слуг закона закатывалась диким хохотом, пугая мирных посетителей кафе и ресторанов.

И только виновник этой смешной истории, Петр Владиленович Козин, подобной беззаботностью козырнуть не мог. Особенно теперь.

Снос

Алена была довольна: уже к вечеру близкие к мэрии журналисты сориентировались.

– …Речь идет о распоряжении мэра Лущенко, касающемся сноса коммерческих киосков с улицы Карбышева в срок до 1 июня, – каждый час зачитывал один и тот же текст диктор местного телевидения.

– Городские службы указывают, что коллектор на Карбышева находится в критической ситуации и требует немедленного ремонта, – подхватила «Вечерка», – до начала работ все торговые палатки должны быть снесены.

Ну, а к 22.00, к вечернему выпуску городской радиостанции, жители услышали и голос мэрии, гласивший устами молодого пресс-секретаря.

– Улица Карбышева – это стратегический район города, – размеренно и трагично, пытаясь подражать Левитану, говорил вчерашний выпускник литинститута, – именно под ней проходят коммуникации МЧС, ФСБ и правительственная связь. Случись даже самая обычная авария, и последствия будут катастрофические.

А уже к утру Сериканов предоставил Игорю Петровичу и все остальные, не столь юридически обоснованные, но не менее действенные аргументы в пользу ликвидации козинской «лоточной империи».

Сначала прошло интервью с главным городским крысобоем, прямо указавшим на главный источник «серой чумы» – места неупорядоченной торговли. Затем подключились и другие службы СЭС, рассказавшие ошарашенным телезрителям о реальном качестве купленных в киосках продуктов, и уж каких там палочек только не оказалось! Ну, а затем Роберт Сериканов лично продемонстрировал телезрителям несколько самовольно установленных киосков.

– На них вообще нет никаких документов, – тыкал в глядящую сквозь окошко испуганную киоскершу первый заместитель мэра, – они не числятся в СЭС, о них не знают в пожарной части, и, само собой, их не замечает налоговая инспекция.

Нет, Козину эти киоски не принадлежали, но это было и неважно – важно было создать для широкой публики общую картинку, и Роберт честно отрабатывал свое первое после Игоря Петровича кресло в мэрии.

Конкуренция

Петр Владиленович понимал, что происходит, лучше остальных. Свежая, неизвестная широкой публике информация стекалась в его офис каждый час.

– Алена договорилась о доставке из Турции еще нескольких строительных бригад, – сообщил ему малозаметный служащий аэропорта. – Деталей не знаю, но четыре «Боинга» прибудут уже послезавтра.

– Алена перевела деньги на премирование инженерно-технического персонала при условии досрочной сдачи своих объектов, – доложил скромный оператор одного из крупнейших и надежнейших банков города. – Сеть гипермаркетов – на первом месте.

– Алена уже договаривается об оптовых поставках товара… – отрапортовал завскладом собственной Алениной базы.