Татьяна Шипошина - Звёзды, души и облака Страница 51

Несколько раз её подмывало закончить со всеми этими пьянками и разогнать всех членов клуба по своим квартирам.

Однажды Шурочка так и сказала всем:

— Всё, я больше не могу! И не хочу убирать эту грязь! Вы плюётесь и пепел от сигарет на пол бросаете. И соседи ругаются, что музыка громко играет.

Однако члены клуба бросились уговаривать Шурочку. Обещали стряхивать пепел в пепельницы и даже решили выделять Шурочке в помощь дежурного, чтобы помогал убирать за всеми. Правда, это решение выполнялось, мягко говоря, с трудом.

Да Шурочке и не нужен был никакой дежурный. У неё это в крови было — убирать, и расставлять всё по местам. Это Шурочка просто ещё сомневалась, и искала какую-нибудь приличную причину, чтобы разогнать «Зелёную пятницу». В глубине души противны были ей эти пьянки, и более того…

А что может быть более того?

А более того — пьянки эти становились Шурочке скучны!

Но ей льстило положение хозяйки. Ей льстило некоторое заискивание членов клуба перед ней, как перед хозяйкой. Да и привыкать Шурочка стала. Стала ловить себя на том, что ждёт этих пятниц, как и все остальные. Хоть и скучновато, да ничего же другого нет! Вот и получается — «как все». Как все, так и Шурочка. И Шурочка перестала внутренне сопротивляться.

Но кое-кто из клуба ушёл. Отсеялся, так сказать.

Постепенно определились постоянные члены «Зелёной пятницы». Парней осталось трое. Как ни странно, толстый Вадик отвоевал у родителей право на «пятницу», и приходил на вечеринки регулярно, вместе со Славиком и Арсом.

Девчонок же осталось человек пять, включая Шурочку. «Заседания» клуба стали постепенно приобретать новое направление.

Парочки образовались! Настя с Арсом, Вадик — с толстушкой Верочкой, а Славка — с Людочкой-Мерлин.

Вадик попытался было, поначалу, взять себе в пару Шурочку. Но Шурочка даже представить себе не могла, что можно всерьёз «заниматься любовью» с Вадиком! Вот это уж нет, это уж — ни за какие коврижки!

Деликатно, но твёрдо отвергнутый Вадик переключил своё внимание на пухленькую Верочку, чему та была несказанно рада. Кажется, и Вадик быстро утешился.

Шурочка, конечно, и танцевала, и целовалась со всеми по очереди, но…

И ещё одна девчонка из членов клуба осталась без пары — Светка Сергеева. Но Светка как бы и не проявляла интереса к противоположному полу. Светка, конкретно, брала себе бутылку вина, садилась за стол и, за вечер, потихоньку одна её и приговаривала. Закусывала, в основном, сигаретами. Светка почти не пьянела и снисходительно поглядывала на парочки, уединяющиеся на кухне.

А Шурочка занимала место на своей кровати, курила, потихоньку потягивала вино и слушала музыку.

Однако, пришла весна. И появился он.

Да, он появился весной, когда снег уже растаял, но на деревьях ещё не было листвы. Его привёл Арсик.

— Господа! — сказал Арсик. — Позвольте представить вам моего давнего друга Юрия, с которым я сидел за одной партой. Сейчас он заканчивает, в отличие от некоторых, уже второй курс. Но не у нас.

— А где? — спросила Людочка. — Где же это учатся такие красавчики?

А мы тебе не скажем! — Арсик раскланялся. — А то ты бросишь нас и убежишь туда. Итак, господа! Прошу любить и жаловать! А, в основном, любить! Это вас касается, прекрасная хозяйка! Встречай дорогого гостя! А, главное, гость принёс членские взносы!

— Ура! — закричали все. Взносами были три бутылки вина.

— Один взнос мне! — сказала Светка. — Персонально! Никто не возражал.

Юра-Юра, откуда ты взялся на бедную Шурочкину голову? Эх, почему ты сразу заставил забиться бедное Шу-рочкино сердце?

Нет, не потому, что ты был так красив…

Хотя Юра, конечно, был красив.

Тёмные, прямые волосы. Прямой нос, чуть-чуть смугловатый цвет кожи, и, при этом — пронзительные, большие, серо-голубые глаза.

Нет, не потому, что Юра был красив, Шурочке захотелось зажмуриться. Зажмуриться, или спрятаться.

А ей захотелось спрятаться, или — просто убежать. Потому что, как только взглянула Шурочка на этого парня, так сразу и поняла что сделает для него всё, что он захочет.

Странным холодком повеяло от этой мысли. От того, что Шурочка это поняла, ей и хотелось убежать, но она стояла как вкопанная и смотрела на него.

«Вот ты какая, судьба моя», — подумала Шурочка, беря у него бутылки с вином. Казалось, что молния, видимая глазом, проскочила между ними.

Потом Шурочка поставила на стол бутылки, села к столу и выпила немного вина. Она практически не замечала того, что происходит вокруг.

Ей хотелось ускорить, и одновременно хотелось отдалить то мгновение, когда этот парень пригласит её танцевать. Странное ощущение охватило Шурочку. Ей казалось, что она мчит в автомобиле по ледяной дороге, как погибшая дочь отчима. Её казалось, что она видит идущий ей навстречу гружёный КАМАЗ, и прекрасно знает, что сейчас будет столкновение… но что ничего, ровным счётом ничего уже не может она сделать. Ничего…

А потом они танцевали. Танцевали, танцевали. Они стояли в перерывах между танцами, не разрывая объятий.

Парочки уединялись на кухне, и вечеринка текла, как обычно. Как обычно, часов в двенадцать ночи все ушли, долго толкаясь в маленьком коридорчике и подшучивая друг над другом.

Юрка тоже оделся и вышел вместе со всеми, обещая прийти в следующую пятницу. Для Шурочки же — всё это продолжало происходить, как во сне.

Она осталась в своей квартирке одна и даже не смогла сразу начать уборку, как делала всегда, после ухода гостей.

Через некоторое время она поднялась, убрала мусор из комнаты и унесла на кухню грязную посуду. И в это время раздался звонок в дверь.

Шурочка открыла, не спрашивая. Она знала, кто там. Юра вернулся.

«Надо прогнать его!» — мелькнула быстрая мысль в Шу-рочкиной голове. — «Нельзя, нельзя! Ну и что, что все так делают! Я-то знаю, что так нельзя! Я ведь не люблю его…»

Но вот уже захлопнулась входная дверь, вот уже его куртка упала на пол, не удержавшись на вешалке…

«Как все, как все, как все…»

Глава 8

Вот и стало у Шурочки всё, как у всех. Теперь и она знала, как это бывает. Это — как с сигаретой. Сначала — как бы противно, стесняешься, боишься. А потом привыкаешь, и уже — вроде бы так и надо. И закурить хочется, и забыться, чтобы совесть не мучила.

Чтобы никакой червячок не точил изнутри, говоря: «Что ты делаешь? Ты же знаешь, что так нельзя! Ты же даже не понимаешь, любишь ли ты его! Если любишь, то почему тебе на сердце так тоскливо, так беспокойно? И если это не любовь, то тогда — как назвать всё то, что с тобой происходит? Секс?»

Нет, Шурочке не нужен был секс, как таковой. Может, конечно, он был ей нужен, только во вторую очередь, не в первую. Любви хотела Шурочка, вот чего она хотела. Хотела давно. Сколько помнила себя, столько и хотела…

Хотела и сейчас. А толку? Толку от этого хотения не было никакого.

«Я люблю… — уговаривала себя Шурочка. — Я так люблю его…»

И опять, как и раньше — то верила себе, то не верила. И ждала его прихода, ждала его объятий, ждала тех часов, когда они оставались наедине, и забывала в его объятиях все свои сомнения…

Временами ей казалось, что она счастлива, но — временами ей казалось, что надо как можно быстрее бросить всё это.

Так продолжалось около месяца.

А вот Юрку, казалось, ничего не беспокоило. С родителями он был в ссоре и жил в общаге своего института. Нелегально жил, просто с ребятами из своей группы. А как с Шурочкой познакомился, то, бывало, и у Шурочки жил, дня по два, по три. Совсем переезжать не хотел.

— Хочу свою свободу сохранить, — говорил он. — И не только свою, но и твою!

И он обнимал Шурочку, прижимал к себе. И сразу всё становилось ясно.

И в те дни, когда Юрки не было, Шурочка ездила в институт и рьяно, напористо занималась, стараясь наверстать упущенное. Сдавала коллоквиумы, подтягивала долги. Не за горами была летняя сессия, а Шурочке обязательно надо было сдать её на стипендию. Уж очень мало денег выделяли ей мать с отчимом.

Хорошо, что на «пятницы» не надо ей было скидываться, как хозяйке. А то пришлось бы клуб закрыть, за недостатком средств.

У Юрки же деньги водились.

— Откуда у тебя такие деньги? — спрашивала Шурочка. — Ты же с родителями поссорился! И не работаешь!

— Не забивай свою красивую головку ненужными вещами! — неизменно отвечал Юрка. — Давай лучше вместе будем проматывать наследство американской тётушки!

Проматывать, так проматывать. Пришлось Шурочке в очередной раз согласиться с не зависящими от неё обстоятельствами.

— Нет, скажите вы мне, где, где это люди берут американских тётушек? — только и могла вздохнуть Шурочка. — Почему же это у меня только старая тётка в Рязани?

А Юрка — приносил огромный букет цветов, то шоколадный торт. То билеты на какую-нибудь крутую группу, или тащил Шурочку в дорогой ночной клуб, где они танцевали без устали целую ночь.