Игорь Чубаха - Злаки Зодиака, или Ижица-файлы Страница 53

– Отправляйся отнимать Злаки, мой дорогой союзник, – в полуобороте напутствовал МакМака шлепающий по лужам на выход мусульманин. – Но не мечтай, когда завладеешь Злаками, увести их налево. Посмотри на свое запястье, откуда пропала пуговица. Это твоя очень не везучая рука. Видишь царапину? А боли не чувствуешь? И наверняка знаешь, что слюна вампиров обладает анастезирующими свойствами. Закрой рот, открытым ртом делу не поможешь. Поздно рот раскрывать от удивления, ты заражен вампиризмом, и у тебя есть только сутки, чтобы вылечиться. Иначе к завтрашнему вечеру будешь клыками клацать, как пишущая машинка. И вылечить тебя можем либо я, либо Гребаха. Но я – гораздо меньшее зло. Салам алейкум!

Ижица-файл 9

Операция, а точнее степень боевой готовности личного состава ИСАЯ «Бдение» предполагала присутствие всех на рабочих местах до тех пор, пока «Бдение» не отменят.

Перов прибыл в райотдел раньше всех, и потом был вынужден сквозь зубы отвечать каждой по очереди опаздывающей сестре, что сам не осведомлен, почему такие строгости. Так и не добившись внятного ответа, сестры стали перетряхивать содержимое своих тревожных чемоданчиков[55]. Больше всего времени у боевых подруг заняло разглядывание смены одежды из чемоданчика Ларисы.

Счастливый, что его оставили в покое, Перов попробовал испытать конфискованный фотообъектив, позволяющего снимать изображение с сетчатки глаз. Как он ни возился, хитрая техника отказывалась подчиниться. «Это иллюзия, – меланхолично подумал Эдик, – Большая иллюзия, будто что-то там в глазу можно сфотографировать. И такая же иллюзия, будто Лариса согласится пойти со мной в ресторан».

И тут ожившее лицо Циолковского грозно рявкнуло со штатного портрета:

– Боевая тревога, всему личному составу прибыть к головному офису! Из личных вещей разрешается взять оружие и амулеты! Мобильные переговоры запрещены!

Тревожные чемоданчики остались распахнуты. Во главе троицы девиц Перов покинул помещение. В угольном мраке коридора кто-то чужой поймал Алину со спины и зажал рот, что не пикнуть. Прежде чем успеть испугаться она узнала запах одеколона. И перестала вырываться.

Когда грохот подошв коллег сошел на нет, напавший убрал ладонь со рта Алины.

– Эй, гражданин, что вы себе позволяете? – игриво прошептала сестра.

– Помнится, – обольстительно мурлыкнул Валера, – мы собирались поиграть не в кровати?

На слух Алина определила, что он толчком ноги открыл родную дверь, хотя прекрасно помнила, как та захлопнулась с противным лязгом.

– Валер, у меня серьезная тревога. Мы все обязаны прибыть к головному офису! – боролись в сестре страсть и совесть.

Не включая свет и не слушая, Валера под ручку провел Алину в центр кабинета.

– Во что будем играть сегодня? – спросил он голосом, перед которым невозможно устоять.

– Играем в посетительницу ресторана, – перестала Алина отпираться, – кавалер которой сбежал, и ей нечем заплатить кроме своего тела?

– Никогда не завидовал халдеям.

– Играем в чапаевских Петьку и Анку? Только что кончился бой, – Алина в темноте нашла пуговицу Валериной рубашки, расстегнула, и отправила туда левую ласковую руку. – Цепи капелевцев расстреляны. Вокруг ноябрьская степь и звезды, и ветер крадет последнее тепло. Единственное теплое место – у пулемета, его ствол горяч, вода под кожухом вскипела. Мы жмемся к этому теплу на неудобной тачанке… – Алина попыталась, не вынимая руку, лечь спиной на неудобную тачанку, и на пол ухнул фотоаппарат.

– Что это было?

– Наверное, какая-то фиговина от пулемета отвалилась, – равнодушно пожала плечами Алина.

– Скошенные цепи белогвардейцев вокруг мне нравятся. Эрос и Танатос идут рядом. Но для истинной романтики не хватает реального звездного неба.

– Тогда следующие правила игры. Студентка сдает зачет по сопромату молодому профессору. И материал, то есть профессор, очень долго сопротивляется.

– У меня лучше идея. Мы будем играть в маньяка в зале игровых автоматов. Я только что продул все деньги. У меня остался последний жетон. И мне померещилось, что если я принесу ритуальную жертву, то сорву «Джек Пот».

– Я – продавщица жетонов, – подхватила Алина и села на стол, слабо различимая в темноте. – Сижу в кабинке за бронированным стеклом. Охранник выскочил на пятнадцать минут за сигаретами. Кстати, Валер, у тебя не будет сигареты? Что-то сразу курить захотелось.

– Но ведь все сигареты кончились и у тебя, и у охранника, – Валера мимоходом погладил Алине колено. – Поэтому он и побежал в ближайший ночной магазин. Кстати, когда он вернется?

– Когда он убегает «на пятнадцать минут», то возвращается не раньше, чем через час.

– Успеем, но я тебя должен выманить из-за бронированного стекла. Итак: девушка, у вас автомат «Морской бой» отрубился. Мигнул и погас, слопав мой жетон.

– Не может быть. Его сегодня проверял механик.

– Нет, он точно сломался. Перед этим, я когда кидал жетон, он без игры в корыто выплюнул три.

– По правилам нашего заведения я не должна выходить к клиентам. Я так защищена, что комар не укусит.

– Ладно, мне лень придумывать, как тебя выцарапать оттуда. Играем, будто ты уже вышла.

– Лады. Надеюсь, уважаемый клиент, вы учтете, что я ради вас пошла на нарушение правил заведения…

– Я все врал, техника работает идеально, а на самом деле я хотел вас изнасиловать!

– Так сразу?

– Охранник скоро вернется!

– Тогда насилуйте быстрее.

– Нет, ты должна отвечать иначе. Соврать что-нибудь. Типа уже нажала тревожную кнопку, и сейчас примчится наряд вневедомственной охраны.

– Увы, мой дорогой маньяк, стыдно признаться, но хозяин зала игровых автоматов такой жлоб, что не установил тревожную кнопку.

– И ты совершенно беззащитна?

– Увы.

– И я могу изнасиловать тебя на бильярдном столе? Типа у вас кроме игровых автоматов в зале есть бильярдный столик. Аренда – сто двадцать рублей в час.

– Я бы на это только визжала, как голодный грудной ребенок. Но никак не смогла бы воспротивиться.

– Напомню, я – маньяк, но не сексуальный. Мне не интересно изнасилование. Я хочу принести ритуальную жертву. – Валера на ощупь нашел на столе линейку, и она, осветившись неоновым мерцанием, вдруг превратилась в доподлинный нож.

Мерцание все испортило, кроме прочего оказалась освещена и Валерина рожа. И лучше бы Алина этого не видела.

Игра оказалась настолько достоверной, что доверчиво развалившаяся Алина нашла ресурсы сползти со стола и раньше Валеры оказаться у выхода из кабинета.

– Знаешь, я ведь должна по тревоге быть со своими. Меня накажут. – Чутьем на уровне коленок она поняла, что ее жалобно ломающийся голосок Валеру не пробил.

Он шел на нее, занеся светящийся, как в «Звездных войнах» клинок.

– За что?

– Чтобы комариную тревогу по Храпунову не подняла!

И тогда Алина ломанула по коридору с прытью лани, и только звериный инстинкт выживания ей подсказывал, как не расшибить во мраке лоб.

Утверждение, что Богдухан обеспечил МакМаку легкую дорогу наверх, звучало бы издевательством. Подземелье затоплялось с бешенной скоростью. Мозг игумена Храпунова отключился, доверившись инстинкту выживания, и фиксировал отдельные жуткие сцены.

...Каменный тупик, вода поднимается и поднимается, и рядом с головой барахтающегося Макса плавает всякий мусор, среди которого кожаная потертая кобура, и тут вода закоротила проводку накопителя призраков... Штыком прокалывающее легкие удушье, и безмерное сожаление, что еще не окончательно превратился в вампира, которому утопнуть не грозит, залег бы камбалой на дно и выжидал. Библиотечные книжки плотами, и на телефонном справочнике за девяносто восьмой год мокрая мышь... Утопший Финита, подплывающий бревном под локти и мешающий свернуть решетку, которая преграждает... Заплыв по бесконечному полузатопленному коридору, будто лотосами, запятнанному покачивающимися на волне секретными бумагами...

Адекватное восприятие действительности вернулось к Храпунову в кабинете, где до сих пор невинно дрых мордахой в стол успокоенный лимонадом забвения салага. Здесь вода доходила пока только до колен. Максимыч отхлестал юнца по щекам и плюнул на это безнадежное дело – желторотый боец не удосуживался очнуться...

...Мокрый по уши Максимыч держал салагу под грудки перед собой и, пряча за затылком юноши лицо, по новому оглядывал помещение бара «Приют инока», превращенного ИСАЯ в фильтрационный пост. Следовало признать, к новой функции территория оказалась гораздо лучше приспособлена, чем к прежней. За барной стойкой теперь вместо бармена на высоком табурете восседала сама Матюгаевна. По случаю тревоги командирша ИСАЯ дополнила деловой костюм оранжевой строительной каской. Во избежание происков со стороны спасшихся от потопа арестантов Дина Матиевна заговорила бусы, и они, обратившись в похожие на апельсины шаровые молнии, кружили вокруг чела начальницы по орбите, готовые испепелить любого, кто дерзнет нарушить дистанцию.