Ирина Мартыненко - Граничные хроники. В преддверии бури Страница 54

– Это старый штаб, – на всякий случай пояснила Сохиши.

– Знаю, – на сей раз Ласточка все же подал голос. – Анарин показала мне это место.

– Это на нее похоже, – заключила Соша. – Только не думаю, что ты это место даже с закрытыми глазами найдешь.

– Не найду, – ответил ей алеги. – Да и не думаю, что, кроме нас, кто-либо станет сюда лезть.

– В здравом уме и доброй памяти – нет, но вот если в голову моча ударит, попрут как миленькие. Путники еще те стервецы, а особенно нынешние мелкие засранцы готовы в лепешку расшибиться, лишь бы показать всем и каждому, какие они крутые и всесильные истинные путники, чтоб их летунов треклятых покосило.

– Ты имеешь что-то против адептов?

– Я не люблю, когда гробят нашу технику.

– А… Тогда ясно…

– Что тебе ясно, Ласточка? Ты хоть представляешь, что они творят? У них мозги отсутствуют напрочь. Все извилины крест-накрест встали. Ты же редко сейчас в Пути сидишь да штаны протираешь, а мы тут по полной огребаем. Ты хоть знаешь, что этот резвый стервец, пригретый Альбертом, учудил? В один прекрасный момент малолетний пацан возомнил себя великим и всемогущим всезнающим пилотом, после чего устроил нам показательные выступления, чтоб никому неповадно было. Поперся на границу с Изнанкой. Идиот. Чтоб его… Это хорошо, что я Бромура с пятой точки подняла, чтоб за ребенком проследил, а то бы вообще все в клинический случай превратилось. И все равно этот мелкий и там выделился. То есть когда ребята вернулись на базу, меня чуть удар не хватил. Уж не знаю, как они летели – по Потоку разве что слепой и косой путник лететь не сможет, – но крылатик угробили. В хлам! А нам еще говорят средства экономить. Бакши со своей сберегательной кампанией вообще достал. А тут еще и мелкий выродок Альберта по той же колее вслед за своим дружком пошел. Достали они меня. До последней доски довели.

– Сочувствую.

– Хотя бы сделал вид, что делаешь это искренне, – проворчала Соша.

Ласточка не ответил – только пожал плечами, дескать, я пытался – как мог, не получилось – не моя вина.

– А теперь еще и этот бедлам на мою голову, – продолжила эолфка. – Куда только мир катится.

– Кто его знает, – ответил ей Ласточка.

– Вот и я о том же.

Она шумно вздохнула.

Теперь, сидя на старой протертой тахте, в полумраке потайной комнаты, Соша пыталась с горем пополам настроить яркость лампы, внешне практически ничем не отличимой от того масляного хлама, что дарит радость света на ее родине. Ласточка взирал на потуги Сохиши без всякого интереса. Шиско видела, как спокойные желтые глаза алеги то и дело рассматривают помещение. Он, как и Анарин, никогда не показывал свою настоящую заинтересованность. Ласточка мог видеть, не глядя, как настоящий воин, ведь движение глаз настораживает, а бесцельная пустота никому никогда не казалась чем-то обременительным. Ты даже не замечаешь, как за тобой следят. Вот только эолфку так просто не провести, да и она в целом была не против того, что алеги внезапно так заинтересовался бывшим штабом.

Старые прогнувшиеся полки, забитые всяким ненужным старьем, за которыми вряд ли кто-то уже вернется, выцветшие плакаты вперемешку с чьими-то фотографиями на одной из стен, а под ней куча ржавого оружия, едва прикрытого облысевшей шкуркой барашки, рядом с ней – свернутый аляповатый прохудившийся ковер, подпертый чучелом хохотуна, нависшим над разломанным глобусом. С потолка свисают всевозможные обереги, забытые гирлянды с давно прошедшего праздника, ленты и пара засушенных птиц такого жалкого вида, что невольно душа сжимается – и это все на фоне объемной карты какой-то забытой галактики, установленной в штабе еще до того, как Соша собственноручно подписалась на эту зыбкую топь. Одним словом, штаб давно уже превратился в огромный пылесборник, с кучей никому не нужных вещей, к тому же древние дырявые ковры под ногами ничуть не способствовали улучшению первого впечатления.

Ни Ласточка, ни Соша ни словом не обмолвились о месте, в которое пилота притащила эолфка. У Сохиши Шиско не было настроения на пламенную длинную речь в духе джолу, а Ласточка был не из тех, кто любит выспрашивать заинтересовавшие его вещи.

– Он взорвался изнутри, – после последней попытки нормализовать свет в лампе потуги главного механика завершились сокрушительной победой, и теперь она могла приступить к беседе, заставившей ее и алеги прийти в это, всеми забытое место. – Наша удача, что сердце Эос было слишком старым и не настолько мощным, чтоб сдетонировать в унисон. Поверь моему опыту, все могло закончиться еще хуже. Наша удача, что взрывчатку эти бестолочи положили заблаговременно и явно рассчитали под стандартное сердце. Любой стервец, не связанный с полетами, считает, что каждое сердце Эос делается под копирку косоруким мастером, и только забивка летной команды отдельная статья расхода.

– Это кто-то из наших, – перебил Сошу Ласточка.

Он задумчиво смотрел на шахматную доску, выгравированную на столе каким-то заботливым чудаком, и вертел в руках очередную самокрутку, не решаясь ее зажечь из-за концентрата всевозможных горючих средств в маленьком пространстве.

– Да ну? А может, это миротворцы или подопечные Лукреции? – фыркнула Соша. – Узколобых дураков во все времена было хоть отбавляй, тем более при нынешней-то политике. Эти гады сами не ведают, что творят. К тому же не думаю, что в Пути найдутся такие форменные идиоты, у которых полная анемия в развитии. Летное дело у нас все под гребенку проходят. Даже сейчас.

– Ну… Не скажи.

– Думаешь, я не права? За работой не вижу, что творится на летных площадях?

– И это тоже. Уж поверь моему опыту, не все сейчас хотят идти по старым следам. Зачем им такое мучение? С таким количеством простых путей выбирать самые сложные. Глупости.

– У тебя что, опять предчувствие?

– Можно и так сказать.

Они ненадолго замолчали. Каждый из них задумался о своем. В тишине старого штаба мгновения исчезали бесследно. Время словно потеряло свою реальность и стало чем-то вполне метафизическим. Эдаким несущественным объектом для исследования. К тому же, обстановка весьма способствовала ощущению абсолютного восприятия происходящего где-то на периферии великой реки жизни.

– Это дело не должно выходить за пределы Пути.

Голос Ласточки тих. Алеги по-прежнему держит в руках смятую самокрутку. Скорее для успокоения собственной совести, нежели для проведения своего любимого ритуала.

– Еще бы, – неожиданно покладисто согласилась с ним главный механик. – Нам самим стоит найти этих подонков, изуродовавших крылатик и старушку-эос. Я даже не говорю о том, во что по их милости превратился плац… Порву гадов, когда дотянусь до их узких шей. Сверну, чтоб его… Попляшут потом у меня стервецы, еще как попляшут. И если это действительно кто-то из наших… Да… Какой же надо быть последней рухлядью, чтоб допустить такое, – с жгучей горечью в голосе сказала эолфка. – Почему я не проверила крылатик перед взлетом?

Ласточка не ответил. Утешать он никогда толком не умел, да и не любил. К тому же, утешение Сохиши Шиско не казалось ему благодарным делом. С кем с кем, а с ней, лучше было не лезть с утешениями – Соша не терпит, когда с ней начинают сюсюкать и заискивать.

– Думаешь, это дело все тех же сил? – Через какое-то время Ласточка понял, что даже окончательное отравление собственной души гнетущими ее проблемами не стоит того, чтоб окончательно вывести из строя остатки разумных мыслей в голове.

– А ты представляешь более удобную ситуации сдетонировать сердце? – Сохиши отозвалась практически сразу.

– Есть множество вариантов…

– Но этот стервец выбрал отчего-то самый шумный. К тому же, это сердце…

– …не дает покоя?

– Еще бы, – она шумно ударила кулаком об стол. – Найти бы хвост этой паранойи и задрать бы его до полусмерти.

– Думаешь подключить серкулуса?

– У него и без нас проблем сегодня слишком много. Я не думаю, что мои опасения пойдут нашей Гильдии на пользу. Как говорится, есть вещи, которых не следует касаться.

– Ты так быстро меняешь свое мнение?

– А что мне прикажешь делать, раз в ангаре недостатача летательного средства, а вместо него хорошенький фантомчик, сварганенный, явно, кем-то из местных раздолбаев.

– Тоже заметила?

– Я что слепая в конце-то концов, – Сохиши нехорошо прищурилась. – Парень, я же все-таки эолфка из племени свахтов. А в ангаре нашем ни одного видящего отродясь не было, да и среди моих механиков их не так уж и много. Сменщики одни такие прекрасно-одаренные у нас, да и то лишь местами – уйди они из нашей славной Гильдии, то враз бы все свои способности растеряли. Учти еще, что никто из наших врожденным талантом к просмотру истинных картинок не поощрен. Было бы иначе – тут бы отбоя не было. Гильдия Ветра обожает слепцов, особенно в ангарах Пути. Кому нужны видящие там, где делается самая важная работа?