Олеандр Олеандров - Сборник: 200 рассказов Олеандрова Страница 54

– Нашёл её!

А дальше начало происходить нечто вообще невообразимое.

Девица вдруг повернулась к незнакомцу и сказала то же самое что говорила мне:

– Ты ангел! Я искала тебя всю жизнь… – И пошла к нему.

– Наконец-то! – Сказал незнакомец – Мы тебя с утра ищем.

Из-за угла показалась карета скорой помощи. И развернувшись остановилась прямо возле нас. Четверо санитаров вышли из неё.

– Грузите её!

– Из психбольницы сбежала. – Пояснил незнакомец. И вдруг его взгляд изменился – А ты собственно кто такой? И о чем Вы тут разговаривали?

Может об ангелах?

Санитары которые связывали девицу вдруг остановились и с интересом стали смотреть на меня.

– Да нет. Вижу шмара кантуется на улице. Вот думал может трахнуть вечерком…

– А – а -а… понимающе улыбнулся санитар и взгляд его потеплел. – Понимаю! Но не повезло тебе приятель. Увозим её.

И через минуту карета скорой помощи рванула с места увозя блондинку в неизвестном направлении.

– Что же это было? – Думал я и тупо смотрел куда то перед собой. Где только что стояла незнакомка.

Потом поднял голову и посмотрел на птиц которые кружились над моей головой.

– Сядьте возле меня! – Приказал я им.

И лишь комок дерьма капнул на асфальт у моих ног.

– Пусть туча рассеется! – Приказал я туче.

Но оттуда лишь начал моросить мелкий дождь. Похожий на понос после несвежего йогурта.

Темнело.

День кончался.

Пора домой. – Подумал я. И мои шаги снова зазвучали по пустой улице…

Крик доктора Рикора

Он лежал на диване. И решал как ему умереть… – отравиться или застрелиться?

В комнате пахло валерьянкой. Доктор Рикор не любил запаха валерьянки.

Было утро и солнце падало через занавеску на окне прямо на его глаза.

Завтра… кто-то будет смотреть на солнце, смеяться, плакать, прятаться от дождя или мучаться от зубной боли.

А его будут закапывать.

Там, в земле, его тело будут кушать червяки. Он будет разлагаться и смердеть, пока не останутся череп и кости.

Страшно.

Очень страшно.

Как же хочется спрятаться куда-то… но некуда.

Его все равно найдут, будут терзать, будут кусать от ненависти и разрывать на части голыми руками…

Доктор встал с дивана и вынул чистый лист бумаги.

"Я, доктор Рикор, убил две тысячи человек."

Рука доктора задрожала и он встал из-за стола…

– Будь ты проклят – вдруг прозвучало у него в ушах. Как -то глухо… будто издалека.

– Послышалось наверное – подумал доктор. Он сжался от ужаса и посмотрел на себя в зеркало.

На столе стояла капсула с мышьяком.

Это конец – понял доктор.

Продут годы.

Десятилетия.

Столетия

Он все-таки тогда убил себя как планировал и сгнил в гробу. И никто не нашёл его могилы. Проклятой и забытой.

Но его история – история доктора Рикора не забыта.

А ведь современной медицине – так хочется забыть её…что -бы он, доктор Рикор не выглядывал оттуда, из истории, своей паршивой физиономией.

Он он выглядывает как будто просит у нас, у человечества – прошения.

– Я НЕ ХОТЕЛ!!!!! – кричал он умирая.

Я знаю.

Потому что так все кричат такие как он.

Он ведь хорошо учился.

Был послушным мальчиком.

И помогал людям.

Он лечил венерические болезни. А именно – Гонорею. С её вонючими выделениями, болью и прыщами.

Вот они, прыщи и стали причиной его преступлений.

Почему у одних людей – гонорея вызывала только гниль и она лечилась?

А у других – прыщи.

Страшные прыщи которые вскоре делали кожу человека похожую на свинячью, кости человека – мягкими как бумагу, а его разум – безумным.

Человек умирал жуткой смертью разрушаясь прямо живьём И ничто не могло помочь ему.

НИЧЕГО!!!!

И тогда доктор Рикор сделал великое открытие – Гонорея не одинока.

Есть ещё одно заболевание!

Он дал ему название – Сифилис.

Он говорил что Гонорея и Сифилис – это не одно и тоже. Это – разное.

Но ему никто не верил.

С него смеялись. Издевались.

Его научные труды игнорировали.

Его называли дилетантом и его научная карьера была закончена.

И вот тогда, он, доктор Рикор сделал то что до сих пор вызывает ужас у всего человечества.

Страшное клеймо которое столетиями не может отмыть медицина.

Ах! Как бы она хотела забыть про преступление доктора.

Забыть что смеялась с него.

Издевалась.

Игнорировала.

Но назад – время не вернёшь

И доктор доказал свою правоту – как умел.

Он заразил две тысячи человек.

Половину из них – сифилисом, который тогда не лечился.

Другую половину – гонореей.

Он зараживал всех – детей. женщин, стариков, мужчин.

Он не знал жалости. Потому что знал что последний приговор – он вынесет себе сам.

И он все-таки доказал что гонорея и сифилис – это разные заболевания.

Более тысячи человек – умерли ради этого.

Он убил их. Страшной смертью.

Последним умирал сам доктор Рикор.

От яда мышьяка.

Он выл от боли в животе, корчась и падая с дивана.

Звал на помощь и никто не приходил к нему.

– Простите меня!

Это крик доноситься ко мне из глубины веков.

Он звучит в ушах. Отчаянный крик. И несчастный тоже.

– Пожалуйста простите меня!

Бог тебя простит, доктор Рикор.

И я – прощаю тоже.

Аминь тебе доктор.

Засыпай.

Последний полет маньяка

Дверь камеры захлопнулась. Как мышь в мышеловке – подумал Сергей.

Новая жизнь оказалась страшной.

Четыре шага вперёд Потом назад. Два шага в сторону. Стул. Нары.

Единственное развлечение это звуки. Их было 26.

Самый любимый когда кто-то кричал из камеры 21.

Он кричал страшно. Сначала а-а-а-а-а которое потом переходило в м-м-м-м-м-м.

Гортанный, страшный звук. Потом его забрали в психушку. И он остался один.

Пожизненный срок, это когда ты один в камере. Всю жизнь.

Четыре шага вперёд и два в сторону.

Сначала хотелось мяса. Потом халвы. Потом появился странный запах.

Он подымался снизу. От ног. Они болели, воняли.

Ему не хватало движений.

Единственная радость пришла неожиданно в виде маленького паучка.

Он вылез откуда-то на потолок и они пол дня смотрели друг на друга.

– Ты будешь называться Борька – сказал ему Сергей. И добавил – не покидай меня пожалуйста.

И Борька остался с ним.

Крошки от хлеба он затаскивал куда-то в угол.

Крохотный Борька вернул частичку жизни в камеру Сергея.

И эта частичка рвала ему душу, не давала спать по ночам, заставляла вставать с нар и ходить часами по камере.

Однажды Борька исчез и ужас одиночества прижал Сергея к стенам камеры.

Он ползал по полу и звал Борьку.

– Только не уходи от меня Боренька. Я вырвусь отсюда и тебя вытащу тоже.

Обещаю всем что есть у меня на свете.

Напрасно клялся Сергей ему. Ведь у него никого не было кроме Борьки.

Но Борька почему-то вернулся через два дня.

И Сергей впервые был счастлив как никогда до этого. А потом подумал что без Борьки его жизнь потеряет всякий смысл. И он умрёт.

И тогда он решил спасти. Себя и Борьку.

План был простой. У приговорённого к пожизненному заключению есть только одно право.

Это пожертвовать своё тело науке.

И тогда Сергей начал писать письма, просил использовать его для научных экспериментов. Для любых научных целей. Потому что он молодой, здоровый, сильный. Ну зачни же умирать такому телу?

– Ничего, прорвёмся Боря – шептал Сергей – вот повезут нас с тобой из камеры на эксперимент, а мы с тобой возьмём заложника. И Бог даст вырвемся. А если меня пристрелят то хоть тебя смогу выпустить на свободу.

Вот только где нам взять нож? Или отвёртку? Или кусок стекла?

Ответ подсказал ему Борька. Крохотными лапками он чистил свою мохнатую мордочку.

И тогда Сергей понял. Он вырвал у себя зуб и заточил его об край стены.

Получился острый коготь. Опасный как нож.

– Теперь мы готовы к экспериментам – сказал он Борьке.

А потом приехала комиссия из какого-то института. И все полетело к черту.

Прямо в камере они посмотрели на Сергея, послушали его сердце, измерили давление и сказали что ответ скажут через начальника тюрьмы.

Бешенству Сергея не было предела. Все летело к черту. И острый зуб оказался не нужным. Только пол рота болело по вечерам.

Да и корень от зуба остался во рту.

А через месяц его вызвали к начальнику тюрьмы. И тогда Сергей понял что зуб ему уже не поможет.

Ему предложили принять участие в необычном научном эксперименте.

Рассказали что автоматика на далёких космических зондах не срабатывает.

В общем, очень дорого запускать спутники которые превращаются в мусор.

Так нужно было что бы кто-то сидел на спутнике и следил за автоматикой.