Дэвид Стори - Сэвилл Страница 58

Большие черные глаза устремились на них, черные густые брови медленно поднялись. Очки были медленно сдвинуты вверх по широкой платформе носа мисс Вудсон.

Поднялась рука Уокера, и руки почти всех остальных тоже — в едином дружном движении.

— Я рада видеть столько поднятых рук.

Маленькое серебристое лезвие защелкнулось, перочинный ножик с ручкой из слоновой кости вернулся в большую черную сумку.

— Две трети.

Сумка, стоявшая до сих пор на столе, была спущена на пол рядом с его ножкой. Маленькая плотная фигура мисс Вудсон, увенчанная пышным гребнем иссиня-черных волос, опустилась на стул с круглой спинкой позади стола.

— Две трети.

— Мисс! Мисс! — сказали два-три мальчика.

— Две трети.

Ее большие глаза скользнули неторопливым взглядом по одному ряду, потом — в обратном направлении — по другому и остановились на Стивенсе.

Его прикованные к ней глаза, расширенные, испуганные, вдруг опустились.

— Стивенс!

— Ноль… — сказал Стивенс. Его рука все еще была поднята, словно ее пришпилили к стене.

— Ноль целых, Стивенс… — сказала мисс Вудсон и выжидательно умолкла.

— Ноль целых, — сказал Стивенс, потом добавил: — Шесть.

— Шесть. — Она быстро оглядела класс, и ее глаза снова остановились на Стивенсе. — Что-нибудь еще, кроме шести?

— Мисс! Мисс!! — повторяли несколько мальчиков.

— Две трети, выраженные в десятичных дробях, составляют?..

Она подождала.

— Уокер?

Уокер благоразумно убрал руку на более безопасное место почти у самой парты, но тем не менее что-то — возможно, его красный носик — привлекло внимание мисс Вудсон.

— Не знаю, мисс, — сказал он и мотнул головой.

— Уокер не знает. Интересно, — добавила она, — относится ли это… — она помолчала, — и ко всем остальным?

— Мисс, мисс! — повторяли чуть ли не все мальчики.

— Сэвилл!

— Ноль целых, шесть, шесть, — сказал он, — в периоде.

— Ну что же, — сказала она. — Надеюсь, вы все это слышали. — Очки в толстой оправе были медленно сдвинуты вниз. — Уокер!

— Ноль целых, шесть, шесть в периоде, — сказал Уокер.

Поднятые руки опустились.

— А чему равна одна треть, выраженная в десятичных дробях, Уокер?

— Ноль целых, три, три в периоде, — сказал Уокер.

— А если бы я попросила вас дать мне две трети фунта, Уокер, сколько вы мне дали бы?

— Две трети, мисс? — сказал он. Его глаза расширились, нос стал еще краснее. Ноги под партой переминались.

— Две трети, Уокер, — сказала мисс Вудсон.

— Две трети фунта — это будет… — сказал Уокер, лихорадочно шевеля сплетенными пальцами. — Две трети…

— Стивенс!

— Да, мисс?

— Что это за «да, мисс»? Две трети фунта, Стивенс, в шиллингах и пенсах.

Голова Стивенса задергалась, его лицо просветлело от ужаса, даже волосы затрепетали, и он сгорбился еще больше обычного, словно стараясь соскользнуть под нарту.

— Мисс, мисс! — повторяли двое-трое мальчиков.

И вновь дружным защитным жестом почти все подняли руки.

— Две трети фунта, Стивенс.

Взгляд Стивенса оторвался от глаз мисс Вудсон, медленно перешел на дверь позади нее, потом безнадежно скользнул по стене и примерно на полпути задержался на низком прямоугольном окне, которое выходило на подпорную стенку подъездной дороги. Сквозь частую проволочную сетку не было видно ничего, кроме изъеденных временем камней.

— Двенадцать шиллингов, мисс. Примерно, — сказал он.

— Двенадцать шиллингов, Стивенс. Примерно, — сказала мисс Вудсон. Ее губы растянулись, внезапно стали видны два ряда крупных неровных зубов. — Если двенадцать шиллингов равны двум третям фунта, чему равен остаток? — сказала она.

— Мисс, мисс! — повторяли несколько мальчиков.

— Восемь шиллингов, мисс Вудсон, — сказал Стивенс.

У него дрожали уже и губы. В глазах стояли слезы.

— Равен, Стивенс, равен. Если двенадцать шиллингов соответствуют двум третям, чему соответствует остаток?

— Одной трети, мисс.

— А одна треть, по вашему расчету, Стивенс, равна восьми шиллингам. В таком случае чему равны три трети?

— Мисс! — сказали несколько мальчиков.

— Двадцати четырем шиллингам, — сказал Стивенс.

— А сколько шиллингов в фунте, Стивенс?

— Двадцать шиллингов, мисс, — сказал он.

— Так сколько же шиллингов и пенсов составляют две трети фунта, Уокер?

— Вы мне, мисс? — сказал Уокер.

— Что это за «вы мне, мисс?», Уокер? Или я стенку спрашиваю? — сказала она. — Отвечайте, не то я вас выдеру.

Она медленно поднялась из-за стола и пошла по проходу между партами, глядя в окно в глубине класса. За ним виднелась площадка для игр: между кирпичными бомбоубежищами трусила черная собачонка.

— Не знаю, мисс, — сказал Уокер.

— Идите к столу, Уокер, — сказала мисс Вудсон.

Уокер встал. Чуть наклонив голову набок, он осторожно проскользнул между своей партой и мисс Вудсон.

— Станьте лицом к доске, Уокер, — сказала мисс Вудсон.

Он повернулся к доске, заложив руки за спину, расставив ноги.

— Возьмите лежащий перед вами кусок мела.

Уокер взял мел из деревянного желобка под доской.

— Напишите на доске «один фунт», Уокер.

Уокер, вытянув руку вверх, написал: «один фунт».

— Теперь, Уокер, разделите один фунт, — сказала мисс Вудсон, — на три. Четко и подробно. Мы все хотим убедиться в вашем невежестве, — добавила она.

— Единица на три не делится, мисс, — сказал Уокер. Он стоял, крепко сжимая белую палочку в поднятой руке.

— О господи! А что мы делаем в подобных случаях, Уокер? — сказала мисс Вудсон.

Она осталась у задней стены и смотрела на Уокера и доску через весь класс.

— Превращаем фунт в шиллинги, мисс Вудсон, — сказал Уокер.

— Так покажите нам, как действует ваша блистательная логика, Уокер, — сказала она. — Двадцать шиллингов, разделенные на три.

— Двадцать, деленное на три, дает шесть, — сказал Уокер. — И два в остатке.

— Два чего, Уокер? Два уха, два глаза, два локтя?

— Два шиллинга, мисс.

— А как мы делим их, Уокер?

— Превращаем их в пенсы и делим на три, мисс, — сказал Уокер.

— И каков же ответ, математический гений?

— Восемь пенсов, мисс.

— Так чему же равна одна треть фунта, Уокер?

— Шести шиллингам восьми пенсам, мисс Вудсон, — сказал Уокер.

— Идите на место, гений, — сказала мисс Вудсон.

Она медленно пошла по проходу.

— Когда я задам вам следующий вопрос, чтоб я не видела опущенных рук. Чему равны две трети фунта?

Все, кроме Стивенса, мгновенно подняли руки.

— Так чему же равны две трети фунта, Стивенс?

Он что-то быстро писал пальцем на крышке парты.

— Вы моете парту, Стивенс? — сказала мисс Вудсон. — Или стараетесь ее отполировать?

— Нет, мисс, — сказал Стивенс и мотнул головой.

Несколько мальчиков засмеялись.

— Я не дам вам больше ни секунды, Стивенс. Две трети фунта — отвечайте сразу же!

— Шестнадцать шиллингов восемь пенсов, мисс.

Мисс Вудсон сняла очки и с неожиданным, не свойственным ей раздражением ударила ладонью по парте.

— Что это за ответ, Стивенс? — сказала она, глядя ему прямо в глаза.

Темноволосый мальчик помотал головой. Казалось, эти двое заняты каким-то своим разговором: Стивенс еще больше сгорбился, мисс Вудсон наклонялась к нему, их разделяли какие-то дюймы.

— Так чему же равны две трети фунта, Стивенс?

— Я не знаю, мисс, — сказал Стивенс и снова мотнул головой. Он всхлипнул, сжал голову обеими руками и стукнулся лбом о парту.

Секунду мисс Вудсон смотрела на его волосы, потом с чем-то похожим на стон, на самозабвенный, придушенный вопль, она медленно выпрямилась.

— Кто в этом классе не знает, чему равны две трети фунта? — сказала она.

Все руки были подняты.

— Две трети фунта, — повторила она почти нараспев.

— Мисс! Мисс! — выкрикивали почти все.

— Ну, Уокер?

— Тринадцать шиллингов четыре пенса, мисс, — сказал он.

— Тринадцать шиллингов четыре пенса, — сказала мисс Вудсон. — А чему это равно в десятичных дробях?

— Ноль целых, шесть, шесть в периоде, мисс, — сказал он.

— А чему равны в десятичных дробях шесть шиллингов восемь пенсов?

— Ноль целых, три, три в периоде, — сказал Уокер.

— А теперь весь класс — чему это равно?

— Ноль целых, три, три в периоде, — сказал весь класс.

— А какую часть фунта составляет ноль целых, три, три в периоде?

— Одну треть фунта, мисс Вудсон, — сказал класс.

Она опустилась на стул. Стивенс упирался в парту лбом и тихо всхлипывал, сжимая голову руками. Его горб торчал, точно упрекая класс.