Александр Лекаренко - Последнее путешествие Клингзора Страница 6

- Юрген - это ее любовник?

- Да.

- Вы были с ним знакомы?

- Да.

- И какие у вас были отношения?

- Вполне нормальные. Не ревновать же было его к Инге. Я даже симпатизировал ему.

- Сколько ему было лет?

- Лет тридцать пять, я думаю. Но почему было? - он усмехнулся. - Юрген жив, здоров и получит не более трех лет за убийство в состоянии аффекта. А может и вообще ничего. Если адвокаты докажут, что мерзкая старуха держала его в рабстве. А оно так и было.

Они замолчали, обходя яхту по периметру. Это было внушительное зрелище. Диана никогда не думала, что такое количество дерева можно отполировать, отлакировать и довести до такого совершенства.

- Сколько лет было Инге? - спросила она.

- Сорок семь.

- Она была богата?

- По моим и вашим меркам - очень богата.

- А чем она занималась?

- Ничем не занималась.

- Что, вообще ничем?

- Ну, в молодости она была моделью. Представляете, Инга - моделью!

- А что в этом странного?

- Ах, ну да, я забыл, вы же ее не видели. Дело в том, что в последние годы она была похожа на высохший корень девясила. Или саксаула.

- Как вы с ней познакомились?

- Очень просто. На регате. Я ведь тоже слегка баловался этим делом, - он кивнул на яхту. - Ей было лет тридцать или около того. Ее муж, швед, только что сковырнулся. Отсюда, кстати, и деньги. Он возил нефть туда-сюда, понимаете? Я думаю, они его и заездили, Инга и нефть.

Они подошли к мощному мотоциклу “Мицубиси”, стоящему в специальных колодках. Диана похлопала его по кожаному сиденью так, как хлопают по крупу любимую лошадь:

- Классная машина.

- Да. Именно на такой или похожей Инга и переломала свои старые кости.

- Где она похоронена?

- Нигде. В завещании она написала, чтобы ее кремировали. Я и кремировал. Там, - он кивнул в сторону яхты, - в ее каюте банка с пеплом.

Этот день прошел в хлопотах по обустройству. Поскольку в доме до самого последнего времени жили, то он и был вполне живым. Обнаружилось, что Инга запаслась дизельным топливом для генератора в более чем достаточном количестве, рассчитывая, видимо и на дизель яхты. Было горючее и для автомобилей. Сложнее оказалось с провизией. Поскольку взять с собой продуктов на длительное время, во всяком случае, свежих продуктов, было невозможно, то они и не взяли. А в сельской лавчонке выбор был слишком скуден. Поэтому им пришлось договариваться с местными жителями насчет мяса, масла и яиц. А также рыбы. Чего здесь хватало, так это рыбы. Любой рыбный ресторан в любой части света позавидовал бы выбору деликатесов в этом глухом рыбацком поселке. Здесь было все: камбала, судак, кефаль, ставрида, гигантские осетры - за бесценок. Деликатесными осетровыми головами здесь кормили собак. Креветки считались побочным продуктом лова. Мидии гроздьями висели на сваях причала - местные жители ими пренебрегали. Но самое главное - икра. Черная, как самая черная браконьерская ночь. Икра во всех видах: свежая, соленая, паюсная. Кстати, холодильник Инги, бедняжки, оказался забит этой самой икрой. А еще было много вина. Эти места славились виноградарством. В каждом дворе, куда они заезжали в поисках продуктов, им предлагали попробовать. И они пробовали. В результате, выгружая возле дома купленную в поселке гигантскую бутыль с белым вином, они едва не расшибли себе лбы, с размаху стукнувшись головами.

- Тризна! - кричал он, входя в дом в обнимку с тяжеленной бутылью. - Диана, сегодня мы будем поминать Ингу.

Он сделал шашлык из осетра, он приготовил “пьяных креветок”, бросив их, живых в сосуд с белым вином, и они съели их, макая в соль и запивая этим же вином, и ни разу у него не возникло никаких проблем с Дианой по поводу несовпадения в дозах.

- Этот Юрген, - спросила она, - он кто?

- Моряк был. Пока Инга его не скурвила. А еще, он был гомосексуалист. Или бисексуал, что-то вроде этого. В этом смысле Инга его быстро выправила, - он усмехнулся. - Она сделала из него стопроцентного мачо, однолинейного. Мачо в ошейнике.

- Это как?

- Да вот так. Она била его, как собаку. И трахала во всех смыслах. Пока бедный ублюдок не поехал крышей да и не трахнул ее раз и навсегда. Самым извращенным способом - в сердце. Пулей двадцать второго калибра.

- Почему он не ушел от нее?

- Он пытался. Он убегал от нее несколько раз. И каждый раз она возвращала его назад, в лоно свое. Видите ли, Германия - маленькая страна. И Швеция - маленькая страна. И Дания - маленькая страна. Не так уж сложно разыскать там парня, который балуется в попу. Особенно, зная, где искать.

Некоторое время он задумчиво пускал в потолок струйки голубого дыма, потом усмехнулся.

- Верите ли, однажды он прибежал прятаться ко мне.

- К вам?

- Да, ко мне. Я жил тогда в доме у Инги. То есть, в родительском доме ее покойного мужа, в Швеции. Прямо в лесу. Очень красиво. Некоторое время я даже считал этот дом своим.

- Теперь он, действительно, ваш.

- Теперь он, действительно, мой. Мы пропьянствовали с Юргеном двое суток. А потом Инга приехала и забрала его.

- И он спокойно уехал?

- И он спокойно уехал, утирая сопли. Знаете, Диана, у него внешность мужика с рекламы “Мальборо”. Крутой парень. И он, на самом деле, крутой парень, насчет морду набить. Но, притом, нежен и раним, как ребенок, - секунду он помолчал. - Я до сих пор не понимаю, как его угораздило пристрелить Ингу. Я скорее мог бы предположить, что он застрелится сам.

- Инга содержала его? - спросила Диана.

Может быть, под воздействием алкоголя, а может быть и по другим причинам, но настроение его резко изменилось. Он раздавил окурок в пепельнице.

- Знаете, - сказал он несколько раздраженно, - я не могу взять в толк, почему вас так интересуют подробности жизни Инги?

- А что же здесь непонятного? - спокойно возразила она. - Инга была вашей женой, мы живем в ее доме и, судя по всему, она была очень интересным человеком.

- О, да, - успокаиваясь, ответил он. - Очень интересным. Она говорила, что ее бабка была ведьмой, - он ухмыльнулся. - И я ей верил, - язык у него уже слегка заплетался. - Давайте-ка, помянем ее напоследок, молча, да и пойдем спать.

Едва добравшись до постели, он рухнул в мертвый, пьяный сон. Поэтому и не видел, как Диана, сняв с себя всю одежду, вышла из-за ширмы. Некоторое время она прислушивалась к его нервному, хриплому дыханию. Потом бесшумно спустилась вниз и вышла вон из дому.

Ярко светила луна, свистел холодный ветер. И Диана побежала вдоль линии прибоя, сначала медленно, потом быстрее и быстрее, во тьму, прочь от теплых человеческих огней.

Глава 6

Под утро ему приснился совершенно дикий сон. Как будто, мучимый жаждой, он спускается в холл, чтобы выпить воды. И слышит из-за двери, ведущий в ангар, какой-то стук. Он входит в ангар и обнаруживает, что стук доносится из Ингиной яхты. Он поднимается по лестнице на борт, спускается в кок-пит и видит в каюте Ингу. Инга сидит на узком диванчике и из всех сил колотит кулаком в переборку, в другой руке у нее банка с ее собственным пеплом. Увидев его, она начинает орать, в своей обычной, хамской манере, жилы вздуваются на ее шее. Он слышит ее голос, но не может разобрать ни слова. Инга злится, пытается ему что-то втолковать, грозит красным кулаком, но он ничего не понимает. Тогда она, в ярости, запускает ему в голову банкой. Пепел рассыпается, замкнутое пространство наполняется серыми хлопьями и все окутывает тьма.

Он проснулся с пересохшим ртом, с головной болью, и побрел вниз. Диана сидела за столом в кухонном углу, свежая, в коротком черном кимоно, под которым, похоже, ничего не было, и пила кофе.

- Выпейте кофе, - сказала она, кивая на серебряный кофейник, под которым тлело спиртовое пламя.

- Сейчас, - мрачно ответил он, направляясь к унитазу за пластиковой занавеской. Благо, помещение было огромным. Иначе журчание, пожалуй, оглушило бы ее. И он, пожалуй, опохмелился бы, если бы не присутствие этой роскошной девки.

Кофе, конечно, не мог снять похмельный синдром - не то время и не тот возраст. Поэтому пришлось открыть ящик Пандоры и принять феназин. После этого он заметил, что день сегодня ясный, солнечный, ветреный, и у Дианы мокрые волосы.

- Вы купались? - спросил он.

- Да, поплавала немного.

- Не холодно?

- Нет. Очень хорошо.

- Надеюсь, вы купаетесь голой?

- Конечно, - она звонко расхохоталась, глаза ее были, как голубой пламя под кофейником. - Можете посмотреть. Если не проспите.

- И если мои старые глаза не выпадут на песок, и их не унесет волной, - ответил он.

После кофе они прогулялись вдоль берега, и свежий морской ветер окончательно привел его в себя. Настолько привел, что он решил засесть за работу.

- А с чего вы взяли, - спросила Диана, перебрав его справочные книги, выложенные на стол, - что амазонки были союзом матриархальных племен?

- Так считают современные ученые, - ответил он.