Лия Флеминг - Спасенная с «Титаника» Страница 64

Элла выскочила из автобуса, торопясь не пропустить больничные часы приема, и застала у дверей палаты дядю Селвина. Выглядел он очень озабоченным.

– У твоей матери высокая температура, врачи пытаются ее сбить. Она немного бредит, но не пугайся, это пройдет, как только спадет жар. Ее перевели в отдельную палату.

Ощущение чудесного дня испарилось, его место занял леденящий душу страх. Мама лежит в больнице уже неделю, а ее состояние только ухудшается.

– Можно к ней? – спросила Элла.

– Возможно, она тебя не узнает. Лихорадка дурманит мозг, – предупредил Селвин.

…И все равно Элла не ожидала увидеть таких перемен. Отек стал еще больше. Сиделка улыбнулась и подвела ее к постели больной.

– Твоя мама спит, мы даем ей жаропонижающее.

– Скажите, она поправится?

– Боюсь, она очень плоха. Инфекция распространилась по всему организму. Мы делаем все возможное. Наберись мужества, девочка.

Заслышав голоса, Мэй повернула голову и посмотрела на Эллу сонным, мутным взглядом, как будто не вполне узнавала ее.

– Мамочка, это я. Я рядом.

Мэй покачала головой.

– Не надо тебе здесь сидеть, иди домой… Чай на столе… Скажи Селесте, пусть придет. Мне не становится лучше, так что Джо тоже скажи. Я хочу видеть Джо… Где Джо и Элен?

– Это все жар, – вздохнула сиделка и промокнула лоб Мэй салфеткой.

– Дядя Селвин предупреждал, – кивнула Элла, пытаясь взять себя в руки и унять дрожь.

В памяти всплыл тот день на морском побережье много лет назад, когда маме стало плохо и ее увезли в психиатрическую лечебницу, но сегодня все почему-то казалось гораздо серьезнее.

– Она выздоровеет? – опять спросила Элла.

– Мы делаем все возможное, – повторила сиделка. – С Божьей помощью…

Мэй снова заснула, и Элла на цыпочках вышла из палаты. Увидев Селвина, она разрыдалась.

– Кто такая Элен? – всхлипывала она, обиженная, что мать ни разу не справилась о ней. – Мама говорила про Джо и Элен.

– Ты и есть Элен, – просто ответил Селвин.

– Нет, я Элла.

– Элла – производное от Элен, разве не знала?

– Мама никогда раньше не называла меня Элен. Это действительно мое имя?

Она озадаченно взглянула на Селвина: речь как будто шла о другом человеке.

– Не приставай ко мне, загляни в свое свидетельство о рождении. Я ведь говорил, она бредит.

– Мама умрет? – задала Элла пугающий вопрос, в душе страстно желая услышать обратное.

Последовала долгая пауза, а потом Селвин посмотрел на нее добрыми глазами.

– Инфекция попала в кровь. Я видел такое на войне. И все же не надо терять надежду. Сильный организм должен победить болезнь, а твоя мать – сильная женщина.

Элла рассчитывала на другой ответ, но понимала, что плохих новостей сегодня больше не вынесет.

– Когда вернется Селеста? Ну почему она уехала именно тогда, когда нужна здесь больше всего!

– Я отправил ей телеграмму. Уверен, она вернется, как только сможет.

Непонятно, как Селвину удается сохранять спокойствие? Неужели ему все равно? Элле казалось, будто мир разваливается на куски, и вся «взрослость», которую она чувствовала еще недавно, напрочь исчезла. Если мамы не станет, кто будет заботиться о ней?

Глава 83

Нью-Йорк

В квартире духота; Анджело не хватает воздуха. За соседней дверью дерутся, из окон доносятся крики и визг, и ни одного дуновения ветерка. Патти на всю громкость крутит граммофон и репетирует чечетку. Она занимается в ансамбле «Маленькие бойцы Мандело», участники которого поют и пляшут на каждом углу, демонстрируя пестрые костюмы – Кэтлин шьет их из обрезков, добытых в магазинах тканей.

Джек опять дерзит матери, но у Анджело нет сил дать ему подзатыльник. Сын превращается в настоящего хулигана, связался с местной шпаной, которая целыми днями без дела ошивается по улицам. Мало ли чем он занят, когда родители его не видят… Анджело всерьез опасается «Padrones» – «Хозяев», членов мафии, на чьи деньги существуют подпольные питейные заведения, наводнившие город. Эти люди безжалостно расправляются с мальчишками, которые за несколько грошей, обещанных полицией, добывают сведения об их бизнесе.

Анджело опять закашлялся. Он болен давно, ему трудно даже по лестнице подняться. Все та же старая болячка, и все знают о слабости, которую он пытается не выдавать. В другом углу комнаты Фрэнки старательно готовится к вступительным экзаменам, стараясь не обращать внимания на топот Патти.

Ища утешения, Анджело перевел взгляд на изображение Богоматери. Как навести порядок в семье – поставить на место Джека и утихомирить Патти? Теперь Кэтлин работает в магазине ирландского белья, а он должен управляться с этой бандой мучителей.

Душу грызет, не отпускает страх, что его время почти вышло. Анджело Бартолини, который годами не переступал порог церкви, вновь начал исповедоваться старому отцу Бернардо. Доктор сказал, что его легкие пострадали от избытка дыма и плохого воздуха, кроме того, организм ослаблен после гриппа, так что любое осложнение скоро сведет его в могилу, если он не начнет дышать свежим воздухом и не даст себе отдыха.

Жена, потрясенная этим приговором, хотела, чтобы вся семья переехала жить в деревню, однако сказать легче, чем сделать. Кэтлин утратила прежнюю живость и энергию, а Джако, пользуясь состоянием матери, прогуливает уроки и болтается по улицам со своей шайкой.

Фрэнки хотел оставить учебу, чтобы работать в лавке дяди Сальви, но Кэт даже думать об этом запретила. «Мы приехали в эту страну за лучшей долей, пусть не для себя, так хотя бы для наших детей. Ты не бросишь школу, Фрэнки, тем более сейчас, когда отцы церкви Святого Причастия так довольны тобой и тебе обещано место в младшей семинарии. Как-нибудь выкарабкаемся. Джек остепенится и даст повод для гордости, а нашу Патти мы рано или поздно увидим на бродвейской сцене, так она сама мне сказала», – с улыбкой произнесла Кэтлин, скрывая отчаяние от любимого сына.

Анджело никогда еще не чувствовал себя таким беспомощным. Если бы только к нему вернулись силы и он вновь стал бы настоящим мужем и отцом, вместо того чтобы тоскливо глядеть, как жизнь проходит мимо… Младший сын тоже не радует: голова Фрэнки забита латынью, греческим, литургиями и мессами, что в этом хорошего? Он любит музыку, поет в церковном хоре – исполняет гимны, хоралы, играет на органе. Еще на первом причастии Фрэнки определил свое призвание и ни разу не свернул с пути, как бы ни высмеивал его Анджело. Из-за этого между родителями происходили постоянные скандалы, и Кэтлин постепенно склоняла чашу весов в свою сторону.

– Если Господь призывает нашего сына служить ему, кто ты такой, чтобы противиться?

– Я – его отец и говорю, что мой сын не пойдет в церковники.

– А я – его мать и говорю, что пойдет!

Когда болезнь нанесла удар, споры прекратились, ведь стало не до этого: Анджело едва хватало сил дышать.

Для него соорудили кровать из двух сдвинутых кожаных кресел. Он смотрел в окно на лошадей и повозки, слушал автомобильные гудки и мужественно ожидал последнего визита священника. Откинувшись на подушки, Анджело брал маленькую коробочку с фотографиями и всматривался в лица Марии и ребенка, которого так и не увидел. И конечно, его пальцы гладили крохотный башмачок. Анджело по-прежнему уверен, что эта пинетка, scarpetta, слетела с ноги дочурки. «Она жива, – бормотал он себе под нос, глядя в сторону улицы. – Она где-то там, моя Алессия, я знаю…» Он прижимал руку к сердцу и в сотый раз повторял историю «Титаника», которую вся семья уже знала наизусть в мельчайших подробностях: как Анджело работал на стройке, когда пришло известие о катастрофе, как он ждал в порту, но Мария и Алессия не появились, как он каждый день ходил в штаб-квартиру компании «Уайт стар лайн» и своими глазами видел их имена в списках пропавших без вести…

Анджело заходился в приступе хриплого кашля, а Кэтлин его успокаивала: «Если она жива, то когда-нибудь найдет тебя, а если нет, значит, ждет встречи с тобой на небесах».

Как-то раз доктор пришел не один, а привел с собой коллегу из больницы. Тот постучал по груди Анджело и попросил его сделать несколько глубоких вдохов и выдохов.

– Увозите его из города. Ему нужен чистый морской воздух, а еще лучше – горный.

Анджело усмехнулся.

– Мы что, в лотерею выиграли? Как вы могли заметить, у меня есть семья, которую нужно кормить. – Неужели доктор сам не видит? Джанни Фальконе – хороший человек, только живет как будто в другом мире. – Говорите прямо: сколько мне осталось?

Врач пропустил вопрос мимо ушей.

– Всем известно, что вы потеряли жену в крушении «Титаника». Фонд помощи жертвам катастрофы до сих пор существует, вы могли бы обратиться туда за материальной компенсацией. Кроме того, вы потеряли здоровье на войне, так? Двойной выстрел в цель, Анджело.

– Я не убогий какой-нибудь, чтобы выпрашивать милостыню!