Лия Флеминг - Спасенная с «Титаника» Страница 67

– Родерику не терпелось оторваться от твоей юбки. Он постоянно писал, что в Англии ему все наскучило.

– Едва ли это правда. И какой отец будет опаивать снотворным собственного ребенка, чтобы потом пронести его на борт корабля, словно контрабандный товар?

По крайней мере, Гроверу хватило совести покраснеть.

– Такой, который знает, что необходимо мальчику, чтобы вырасти настоящим мужчиной! – надменно ответил он, и Селеста поняла, что ее страхи насчет похищения Родди оправдались.

– Он был маленьким мальчиком и ничего не понимал, но сейчас многое осознает. На твоем месте я бы остерегалась, иначе однажды ты получишь от сына неприятный сюрприз. – Взаимные обвинения распалили гнев в обоих. Селеста с трудом сдерживалась. – Я села на «Титаник» и вернулась из Англии только из-за Родди. Порой я думаю, лучше бы мне утонуть в ту ночь!

– Жаль, что этого не произошло, избавила бы нас от массы проблем. Все, ты сказала достаточно, теперь уезжай.

– Уеду, когда сочту нужным! – крикнула Селеста. Находясь в одной комнате с Гровером, она испытывала отвращение к нему и в то же время странную уверенность в своих силах.

– Посмотрим, посмотрим. Кстати, тут принесли телеграмму, в ней что-то насчет твоей подруги-нищенки. Тебе, видимо, будет интересно узнать…

Гровер швырнул ей листок. Телеграмма была уже вскрыта. Селеста прочла содержание и устремила на мужа взгляд, полный нескрываемого презрения. Он нарочно придерживал новость для этого момента.

– Ублюдок!

Издевательская усмешка Гровера сказала все без слов. Он смотрел, как побледневшая Селеста перечитывает телеграмму. Покачав головой, она вылетела из гостиной и яростно хлопнула дверью.

– Вызовите такси! – рявкнула она Хэрриет, топтавшейся под дверью. – Я еду домой!

Селеста с чемоданами стояла на перроне в ожидании поезда на Нью-Йорк. Хлестал дождь. Родди был ошеломлен известием о внезапном недуге Мэй, как и тем фактом, что отец знал об этом уже не один день, поскольку телеграмму прислали на адрес его офиса.

– Я напишу Элле, обязательно напишу, – пообещал он Селесте. – Жаль, что ты уезжаешь. У тебя расстроенный вид. Это из-за папы? Что он сказал?

– Все то же, что и прежде… Мне действительно пора. Ты добьешься успеха, чем бы ни решил заниматься. Я верю, что, когда придет время, ты будешь делать свое дело честно и достойно. Знай: ничто и никто не разорвет ниточку между нами, хоть мы и должны расстаться. Боюсь, с Мэй что-то серьезное. Она мне как сестра. Да, мы с ней принадлежим к разным классам, но та ночь на «Титанике» связала нас навсегда. Это нельзя объяснить. Возможно, когда-нибудь ты переживешь что-то похожее. Это особая дружба, выкованная в пламени страшных событий. Порой мне кажется, что «Титаник» будет преследовать меня до последнего вздоха, и все же благодаря ему я встретила Мэй и за это благодарна Создателю. Она заботилась о моем отце, ухаживала за мной, когда папа умер, а ты… Теперь понимаешь, почему я просто обязана вернуться?

Родди кивнул.

– Будь верен себе, мой мальчик, – на прощание сказала Селеста. – Не поддавайся на дурное. Твой отец глубоко несчастлив. Прошу, не суди все супружеские отношения по примеру тех, что сложились между твоими родителями.

Паровоз, пыхтя, подошел к станции. Селесту охватила паника: а вдруг они расстаются навсегда?

– Не пропадай, пиши… Приезжай навестить нас, – всхлипывала она. – Боже, как тяжело… – Слезы застили ей глаза, она тянула к сыну руки, точно слепая.

– Все будет хорошо, мамочка. Обещаю писать, и… я все обдумаю. Ты приехала… я знал, верил, что это случится. Ты – моя единственная мама, другой мне не нужно. – Родди наклонился и крепко обнял мать, а она сотрясалась в рыданиях, испытывая одновременно боль разлуки, облегчение и страх.

– Береги себя, сынок, береги.

– До встречи! – крикнул Родди, когда Селеста встала у окна в вагоне, чтобы бросить последний взгляд на своего ребенка.

Родди шел до самого конца платформы, провожая мать, пока поезд не увез ее прочь.

Селеста сглотнула комок в горле. Расставаться так скоро было невыносимо, но что оставалось делать? Ей предстоит долгое путешествие домой, и, по крайней мере, в дороге будет время осмыслить разговор с Гровером и беседы с Родди, которые они вели на прогулках.

Что ожидает ее в Личфилде? На этот раз она не должна опоздать, ведь история не повторяется дважды. Или… Селеста не успела попрощаться с матерью, так неужели Господь не подарит ей несколько драгоценных секунд теперь, когда при смерти ее единственная подруга?

Прямо с вокзала Селеста направилась в больницу. Она молилась, чтобы Мэй пошла на поправку, и представляла, что та встретит ее, сидя в подушках, и укорит за долгое отсутствие. По пути через океан Селеста строила планы, как вывезет Мэй на отдых, например, в Уэльс или даже за границу, если уговорит ее пересечь Ла-Манш.

Однако при виде подруги у нее подкосились ноги; Селеста едва не лишилась чувств. Мэй лишь изредка приходила в сознание, не могла самостоятельно дышать и чудовищно исхудала. Живыми на ее лице остались только глаза, глаза цвета серебристого мрамора, в которых сверкнуло узнавание.

– Я здесь, Мэй. Я вернулась и больше никуда не уеду, пока ты не выздоровеешь.

Мэй стянула кислородную маску и прохрипела:

– Ты вовремя… Я ждала тебя… думала, уже не успеешь. – Она с усилием втянула воздух в легкие. – Я должна… признаться… тебе одной.

– Что такое, милая? – Селесту душили рыдания.

– Кое-что насчет Эллы и ночи на «Титанике»… Ты должна сказать ей… – Мэй тяжело вздохнула. – …Она не моя дочь… никогда не была моей…

Только не это, – мысленно простонала Селеста и вдруг ощутила страшную усталость. Мэй опять бредит.

– Тише, тише. Ты ведь помнишь, я была рядом с тобой.

Селеста ободряюще погладила Мэй, но та отстранила ее руку.

– Мне дали чужого младенца, а я умолчала об этом… Я сожалею о своем поступке, но… Бог свидетель, это правда. – Из горла Мэй вырывался свист; объяснение отняло у нее последние силы.

Вновь обретя дар речи, ошеломленная Селеста спросила:

– Ты ничего не путаешь?

Так это правда? В ту страшную ночь Мэй в самом деле забрала чужого ребенка?

– Мать знает свое дитя… особенно когда глаза у него синие, а не карие…

– Кому еще известно?.. – испуганно прошептала Селеста. – Господи, Мэй, столько времени прошло!

– Я не смогла отдать ее… после того как погибла Элен. Селеста, милая, прости, что взваливаю на тебя… Умоляю, будь мне другом… – еле слышно вымолвила Мэй. Жизнь покидала ее, глаза заволокло туманом; она смотрела в пространство, на что-то такое, что видела она одна.

– Я постараюсь… – только и выдавила Селеста, охваченная смятением.

– Я должна была кому-то признаться…

Мэй в полном изнеможении откинулась на подушки. Последовал короткий полувздох-полувсхлип, а за ним – тишина. Тяжкие испытания Мэй Смит завершились, а ее собственные – с ужасающей ясностью осознала Селеста – только начинаются.

Селвин стоял в коридоре и смотрел в окно. Селеста медленно покачала головой.

– Все кончено… Не понимаю, как обычная царапина может привести к смерти?..

– Инфекция попала в кровь, а кровь разнесла ее по всему организму. Все очень просто и очень страшно. Я много раз видел подобное на войне. Бедная Мэй, она не заслужила такой участи, – вздохнул Селвин. – Боже, как мне будет ее не хватать… Мы спорили по каждому пустяку, но я восхищался ею. Она сильная женщина… Преодолела себя, вынесла все трудности, да и мне преподнесла пару уроков. Рядом с ней мне было стыдно за себя. Жизнь чертовски несправедлива!

В глазах брата стояли слезы, он едва сдерживал чувства.

– Мне надо выпить чего-нибудь покрепче, и плевать, если меня увидят, – устало произнесла Селеста.

– Тогда к «Королю Георгу»?

– Куда угодно, только уведи меня отсюда. Ты думаешь, что знаешь своих друзей, а потом оказывается… Ох, Селвин, у нас новая проблема, и большая.

– Ничего, сестренка, мы справимся. Понимаю, смерть Мэй – потрясение для всех нас, но в первую очередь мы должны известить Эллу. Она сейчас с Хейзел.

– Не торопись, пусть побудет там еще немного. Сперва я должна тебе кое-что рассказать, и, боюсь, никакое время это не изменит.

– Значит, к «Георгу»?

– Идем, – коротко отозвалась Селеста. Усталость накрыла ее с головой.

О, Мэй, ты будто нарочно выбрала момент, чтобы передать мне свою ужасную тайну… Как у тебя хватало сил нести столь тяжкую ношу все эти годы? И что нам теперь делать?

Селеста подумала об Элле, которая сейчас находится с семьей Хейзел и ни о чем не подозревает. Бедняжка… Поразительно, как Мэй умудрилась сохранить все в секрете. Селесте казалось, что подруга ее предала. Сколько было писем, сколько добрых дел она совершила… А теперь на попечении Селесты сирота – непонятно кто и откуда. Реально ли вообще по прошествии стольких лет выяснить ее настоящее имя, разыскать родителей?