Эльвира Барякина - Фабрика гроз Страница 7

— Давайте сломаем Стольникову руку! Скажем, что это бандитская пуля. Вот и пусть жалеют себе на здоровье!

Никитин все еще не остыл от пыла сражений, ему хотелось резвиться, но, видя, что его энтузиазма никто не разделяет, он перешел на серьезный тон:

— А вообще я думаю, нам надо сделать свои плакаты: растиражировать портрет Стольникова на фоне жены и собаки. Причем шрифт на них должен быть такой же, какой будет в бюллетене. В подкорке это оседает. Человек пойдет голосовать, возьмет бюллетень, и у него тут же сработает ассоциация со Стольниковым. Вот он и проголосует за нас!

— А у «тела» есть собака, чтобы с ней фотографироваться? — спросил Боголюб.

— Откуда я знаю?

— Можно взять нашу Кильку, — сразу предложила Леденцова.

— Не суть важно! — махнул рукой Никитин. — Пусть хоть с воблой фотографируется, лишь бы в тексте был нужный шрифт.

— Ладно, этим и займешься, — сказал Ивар. — И вот еще что… Вели своим журналисткам: пусть сочинят какие-нибудь призывы, чтобы горожане в день выборов поехали на дачи… Мол, ничто так не оздоровляет организм как стояние кверху задницей над грядкой.

— Это для того, чтобы они не пошли на выборы? — спросила Леденцова. А ну да, мы что-то подобное делали в прошлом году… Еще надо накатать статью, что Хоботов — алкаш… Боги, помнишь, ты мне вчера говорил, что после подсчета голосов Хоботов напился в стельку?

— Напиши, — кивнул Ивар в сторону Никитина. — Значит, так и поступим: Леденцова поедет вместе со Стольниковым окучивать селян, мы с тобой малость поработаем над хоботовской репутацией…

— А мне чего? — подал голос Боголюб.

— Тебе? — Ивар отхлебнул из кружки обжигающий кофе. — Разошли «казачков» по всем сельским избирательным участкам, и посмотри, что там и как. Надо еще раз произвести разведку местности. В первом туре мы явно недостаточно внимания уделяли деревенскому электорату.

… Когда все расходились по домам, Боголюб догнал Ивара в коридоре и протянул ему несколько листков компьютерной распечатки.

— Что это? — спросил Алтаев недоуменно.

— Как что? Ты же сам просил досье на Тарасевич.

— А-а… Я о ней совсем забыл. Спасибо.

Ивар страшно устал за сегодняшний день, поэтому не сразу смог сосредоточится на деле Тарасевич. Служебная машина мчалась через засыпающий город, его слегка покачивало, и от этого до смерти хотелось хоть на секунду закрыть глаза. Но усилием воли он все-таки заставил себя читать.

Биография как биография… Тарасевич Кристина Викторовна, окончила то-то, работала там-то… Развелась, имеет дочь. На настоящий момент в административном отпуске. Вроде бы ничего особенного…

Стоп! А вот это к общему тексту явно добавил сам Боги: «Долгое время дружит с Синим. Познакомились в университете. Предположительно у них был роман».

«Умненькая амбициозная девочка с хорошенькой мордашкой, которая устраивает свою карьеру через секс с мужиком на пятнадцать лет себя старше, — подумал Ивар. — Такие бывают опасны».

Он почти засыпал. Но до дома было еще минут десять езды, которые надо было как-то вытерпеть.

Невидящим взглядом Ивар смотрел в окно. Мимо неслись освещенные окна, деревья, фонари, заборы…

— Ну-ка притормози! — скомандовал Ивар шоферу. — Теперь поддай назад!

Выйдя из машины, он остановился перед внушительной надписью на заборе, сделанной краской из баллончика. Какой-то доморощенный неофашист нарисовал огромные буквы: «СМЕРТЬ». Рядом помещалась размашистая свастика.

Ивар отошел на несколько шагов, как бы любуясь получившейся картиной.

«А это, пожалуй, идея, — подумал он. — Такие слова действительно выглядят пугающе. Тем более, если ты не знаешь, откуда исходит угроза».

Он вновь сел в машину, шофер тронулся. Ивар достал свой ежедневник и нацарапал несколько слов в плане на завтрашний день: «Использовать устрашающие надписи типа „Месть“, „Смерть“, „Вы еще о нас услышите“ и т. п. Дать задание Боги».

Синий позвал всех в свой кабинет, который раньше принадлежал заведующей детсадом.

Хоботов, Танюша Петровна и Кристина кое-как разместились за его канцелярским столом. Михаил Борисович открыл бутылку шампанского и разлил вино по детским чашечкам. Танюша Петровна сняла целлофановую упаковку с коробки конфет.

— Ну что, за прописку в нашем дружном коллективе! — провозгласил Хоботов и первый чокнулся с Кристиной своей чашкой.

Она пила холодное вино, смеялась, отвечала на поздравления… Здóрово, что у нее с первого дня получилось вписаться в команду и даже принести пользу.

— Пойдешь ко мне работать после выборов? — хлопал ее по плечу Хоботов. — Точно, так и сделаем: вот выиграем кампанию, и я тебя сразу возьму куда-нибудь в пресс-службу областной администрации. А может, кстати говоря, и пресс-секретарем…

— Да ладно, Борисыч, пусть она лучше на телевидении звездит! — улыбался Синий. — Каждый должен заниматься своим делом. У Стольникова не хватило ума оценить нашу девочку, ну так пусть не обижается.

— Точно! — коротко подтвердила Танюша Петровна и запихнула себе за щеку сразу две конфетки.

Внезапно сотовый Синего отчаянно затрезвонил. Он взглянул на определитель номера и тут же переменился в лице. Все мгновенно осознали, что происходит что-то важное. Разговор сразу стих.

— Да, — проговорил Синий. — Хорошо. Понял. Спасибо вам за все.

Положив сотовый в карман, он кивнул Танюше Петровне.

— Слушай, будь другом… Сейчас к нам на факс придет кое-что. Сбегай, а?

Та пожала полными плечами.

— Ладно.

Она вернулась через несколько минут.

— Что это? — спросил Хоботов, глядя на плотно исписанный листочек.

Синий пробежался по нему глазами.

— Это черновик статьи, которую Никитин собирается опубликовать в завтрашнем номере «Городских новостей».

От Танюши Петровны Кристина уже знала, кто такой Никитин.

— У вас есть свои люди в штабе Стольникова?! — удивилась она.

Синий кивнул.

— Есть. Только, как ты сама понимаешь, это коммерческая тайна.

— Да, конечно…

— А о чем статья? — потянулся смотреть Хоботов, предчувствуя нечто весьма неприятное для себя.

— О твоем алкоголизме, — сурово произнес Синий. Праздничное настроение с него как рукой сняло. — Кто-то подсмотрел за нашим банкетом после первого тура. Может, кто из официантов донес, может, кто из своих… Мне сказали, что у Никитина даже есть соответствующие фотографии.

Хоботов недоуменно почесал подбородок.

— Интересно… Уж и сто грамм принять нельзя.

— Видимо, нельзя… — вздохнул Синий. — Та-а-ак, ну что ж, надо думать, как теперь нейтрализовать эту статейку…

— Главное, ничего не отрицать, — сказала Танюша Петровна. — А то все будет выглядеть так, будто мы оправдываемся.

Кристина прочитала статью. Написано было жестко и зло. Даже оскорбительно. Она вскинула взгляд на Хоботова. Господи, ведь наверное это ужасно, когда про тебя пишут такое!

Михаил Борисович сидел, глядя в стол прямо перед собой. Рядом стояла детская чашечка с недопитым шампанским.

— Знаете что? — подала голос Кристина. — Надо выпустить статьи о том, что сейчас все звезды пьют. Вспомнить всех артистов, всех ведущих политиков… Тогда материал о Михаил Борисовиче не будет выглядеть бомбой.

Синий внимательно посмотрел на нее.

— Верно… У нас есть кто-нибудь в «Городских новостях», кто бы мог пропихнуть это в завтрашний номер?

— Его уже сдали в набор, — покачала головой Танюша Петровна. — Может, лучше разместить в «Вестнике»? «Юная смена» тоже сойдет — у них один и тот же контингент читателей.

— Я сама все напишу! — торопливо заверила Кристина. — Только мне надо будет посидеть в Интернете.

… Они разошлись глубоко заполночь. Кристина хотела еще поработать, но Синий велел ей отправляться домой и сам вызвался подкинуть ее до подъезда. Какой-то мальчик из пресс-службы остался в ночь доделывать необходимые статьи.

Синий молча вел машину. Кристина в полусне смотрела на него и улыбалась. Она до смерти устала, но ей нравилась такая жизнь — чокнутая, сумасшедшая, когда каждую секунду что-то происходит… А как Хоботов смотрел на нее, когда она вызвалась спасать его репутацию! Он умел быть благодарным, и это было очень приятно. Сразу чувствовалось, что работаешь не зря, что все это кому-то нужно.

— Синий! — позвала она.

Тот повернул голову.

— Что?

— А кто тебе звонил насчет никитинской статьи?

Он усмехнулся:

— Вот любопытная девчонка!

— Ну правда, скажи! Я думаю, этот человек весьма близок к самой верхушке их штаба, раз он может так оперативно поставлять тебе информацию.

Синий скроил скучную гримасу.

— Это уборщица нашла черновик в мусорной корзине.