Сюзан Мэдисон - Цвета надежды (в сокращении) Страница 7

Когда Пол с Уиллом уехали в Бостон, Руфь позвонила в агентство недвижимости в Суитхарборе и договорилась о встрече. На Олд-Порт-стрит к ней подходили малознакомые люди. Они бормотали слова соболезнования и говорили, что Джози была доброй и отзывчивой девочкой. Руфь слушала их, улыбалась в знак признательности. Но все эти слова были для нее пустым звуком. Джози ведь больше нет.

Агентство недвижимости размещалось на втором этаже обшарпанного здания напротив магазина «Севен-илевен». Белл Ди, миниатюрная энергичная женщина с коротко стриженными белокурыми волосами, обменялась с Руфью рукопожатиями и налила две чашки кофе.

— Я слышала о вашем горе, — сказала она. — Глубоко вам сочувствую. Это так ужасно…

— Некоторое время мы не будем появляться в доме, — прервала ее Руфь. — Мне бы хотелось, чтобы вы поддерживали его в жилом состоянии.

— Поддерживали в жилом состоянии?

— Если не ошибаюсь, ваша фирма оказывает подобные услуги?

— Да, но…

— В таком случае дайте договор. Я заполню его, а потом завезу вам.

Белл поставила на стол чашку.

— Вы приедете следующим летом?

— Вряд ли.

— Тогда, может, сдадите дом в аренду?

— Я не хочу, чтобы в моем доме жили чужие люди.

Белл Ди нашла нужные бланки в ящике стола.

— Миссис Коннелли…

Руфь взяла документы и поднялась.

— Было очень приятно побеседовать с вами, — сказала она, развернулась на каблуках и вышла.

В тот же день она покинула коттедж. Отъезжая от него, она ни разу не оглянулась. Дом Картеров, живописно подсвеченный косыми лучами осеннего солнца, остался позади. Завершилась и осталась целая эпоха ее жизни.

В ту осень Пол с Уиллом почти каждые выходные садились в машину и отправлялись в Суитхарбор. Отец с сыном мастерили в память о Джози скамью. Пол уговаривал Руфь съездить с ними, но она каждый раз качала головой и отводила глаза.

— Такая классная скамейка, мама, — рассказывал ей по возвращении из Мэна Уилл. — Папа вырезал среднюю часть спинки в форме сердца. Он просто мастер.

— Да ты и сам не промах, — говорил Пол, ероша сыну волосы. — Уилл в совершенстве освоил шлифовальный аппарат. Такого гладкого дерева я еще не видел.

— Ты бы посмотрела, какие фигурные подлокотники сделал папа, — докладывал Уилл.

Руфь отворачивалась, ненавидя мужа с сыном за то, что они так довольны друг другом, злясь на них за то, что они были способны ездить в Дом Картеров.

Когда скамья была готова, Пол вмонтировал в спинку медную табличку с именем Джози и датами ее рождения и смерти. Руфь не пожелала взглянуть и на табличку. Категоричность второй даты убивала ее.

Устанавливать скамью Пол с Уиллом отправились без нее. У Дома Картеров их поджидал сосед Сэм Хекст. Втроем они погрузили скамью в пикап Сэма и отвезли на мыс Калеба.

— Я и не знал, что тик такой тяжелый, — сказал Уилл.

— Это очень прочная древесина, — объяснил Пол. — Надеюсь, мы не ошиблись в выборе материала, как Тед Тротмэн, пустивший на свой причал что-то безумно ценное.

— Уж тогда бы нам досталось от Джози.

— Не то слово!

Они залили в ямки бетон, установили скамейку лицом к морю, надежно закрепили ее и, убедившись, что она стоит как влитая, льняным маслом до блеска натерли дерево.

Сэм тронул пальцем свою кепку с меховой опушкой:

— Ну что ж, оставлю вас наедине с вашим горем.

— Спасибо, Сэм. — Пол пожал ему руку.

Когда старенький пикап, дребезжа, укатил прочь, он понял, что не горюет. Он лишь смотрел угрюмо на серые зимние воды пролива. Неужели Джози погибла по его вине? С моря дул холодный соленый ветер. По лицу Пола текли слезы, но в сердце его была пустота.

— Ничего, папа, — сказал Уилл. На глазах у мальчика тоже стояли слезы. — Все будет хорошо.

— Надеюсь.

— Если б еще мама не отказывалась говорить об этом.

— Она так борется с горем, — объяснил Пол. Он тронул сына за плечо. — Тебе плохо без Джози?

— Конечно. Она была мне не только сестрой, но и другом. — Уилл прикусил губу. — Мне ее ужасно не хватает.

— Мне тоже. Постоянно.

— Пап…

— Да?

— Думаешь, она могла бы… Понимаешь, иногда я думаю, а может, она все-таки жива.

— Ох, Уилл. Мне бы тоже хотелось так думать, но ее нет в живых. Мы должны смириться с этим. Ее нет.

— Наверно, ты прав.

По дороге в Бостон они больше не упоминали имя Джози.

— Я ничего не чувствовал, — позже признался Пол жене. Они сидели вдвоем в гостиной, но, как обычно теперь, по отдельности: Пол на диване с бокалом вина, Руфь — за столом. — Поставили для нее скамейку. А что толку?

— Да, понимаю, — отозвалась Руфь, не поднимая головы от принесенных с работы бумаг.

— Я обнял Уилла за плечи, а он зарылся головой в мою куртку, как щенок. Так и стояли и смотрели на океан.

— Это у него с детства привычка.

— Знаю. — Пол надолго замолчал, потом продолжил: — Я не мог плакать. Вернее, слезы лились, но это были слезы бесчувствия, а не скорби. Последний раз я по-настоящему плакал на поминальной службе.

— Я не хочу об этом думать, Пол.

— Руфь, я…

Она без всякого выражения посмотрела на мужа и вновь уткнулась в свои бумаги. Она не станет оглядываться на прошлое, думала Руфь. Она нашла способ ужиться с горем. Почти каждый день она работает до позднего вечера и возвращается домой усталая, так что с трудом ворочает языком. На выходные она берет работу домой, чтобы заполнить то пространство в сознании, где могла бы притаиться тень Джози.

Она исправно следила, чтобы Уилл всегда был чисто одет и не пропускал дополнительные занятия. Но по-настоящему она жила только на работе. Часто, не желая возвращаться домой, где все напоминало об утрате, она звонила мужу с сыном, говорила, что у нее неотложные дела, и потом проводила ночь у себя в кабинете.

В те дни, когда она приходила домой, Руфь готовила ужин, сидела за столом, но говорила мало или вообще молчала. Ела она без малейшего удовольствия: просто заправлялась топливом, необходимым для поддержания жизни. Ее жизни. А Джози погибла. Какая несправедливость!

Как-то в середине октября к ней в кабинет зашел Боб Ландерс.

— Тебе известно, который час?

— Нет. — Она машинально подняла голову и посмотрела на часы. — Боже, неужто уже восемь?

— Десять минут девятого. Ты слишком много работаешь.

— Возможно. — Она окинула взглядом разложенные по столу бумаги. — Но и работы много.

— Руфь, — сказал Ландерс. — Тебе пора отдохнуть. — Он сгреб документы в кучу. — Я знаю, у тебя есть основания засиживаться допоздна, но в последнее время вид у тебя очень утомленный. Не я один это замечаю.

— У тебя ко мне претензии? Я что-то не то сделала?

— Напротив. — Он смотрел на нее с нежным сочувствием. Они с Бобом подружились еще в университете, когда она еще даже не начала встречаться с Полом. — Собственно, мне давно следовало выразить тебе благодарность за то, что ты заполучила для фирмы такого денного клиента, как Фил Лавель.

— Спасибо.

Ей вспомнился прием у Тротмэна, на котором Джози — агрессивная, вздорная — была еще жива, и жизнь из нее била ключом.

— Не знаю, что бы я теперь без тебя делал, — продолжал Ландерс. — Ты не раз подтвердила правильность моего выбора. А ведь некоторые тогда думали, что ты слишком молода, чтобы стать компаньоном.

— Да, молодость — великое дело, — выдавила из себя Руфь.

— А теперь вот что. Как ты уже знаешь, против «Макленнан корпорейшн» в суд Великобритании подан иск по обвинению в нарушении антитрестовского законодательства. Предполагается, что слушание продлится три недели, но не исключено, что и шесть. Нам необходимо на протяжении всего этого времени иметь в Лондоне своего человека.

— Я не имею права выступать в британском суде.

— Ты будешь консультантом. Ты лучше других осведомлена о деле Макленнана и всегда прекрасно ладила с ним самим. Он просил, чтобы ты обязательно была в его команде. К тому же, хоть я и не врач и, как правило, не оказываю медицинских услуг своим компаньонам, мне кажется, смена обстановки пойдет тебе на пользу.

— Я не могу просто так взять и уехать.

— Но ведь Пол много времени проводит дома. Да и командировка, возможно, окажется не длительной.

— Предложение заманчивое, — медленно произнесла Руфь. Передышка — как раз то, что ей нужно. — Но, разумеется, я должна обсудить его с Полом.

— Обсуди. Подумайте как следует, взвесьте все «за» и «против».

— Поезжай, — сказал Пол.

— Но как же я брошу Уилла? Это будет нечестно по отношению к нему. Я не хочу его расстраивать. Ведь и двух месяцев не прошло с тех пор…

— Возьми его с собой. Определи на месяц в лондонскую школу. Заодно и он наберется новых впечатлений.

— Мысль неплохая, только я ведь буду по уши в работе. Уилл, конечно, не доставляет хлопот, но все равно это дополнительные заботы. — Увидев, что Пол насмешливо вскинул брови, она спросила: — По-твоему, я ужасная эгоистка?