София Беннет - Облик (ЛП) Страница 7

– Ты сестра Авы?

– Я слышал, у неё плохие новости, правда?

– Она здесь сегодня? Я не видел её. Я немного волнуюсь, честно говоря.

– Передай ей привет от меня, хорошо? Вот мой номер, на случай если у неё нет.

Дэйзи сидит, вытаращив глаза на то, как они проходят мимо.

– Не могу поверить, что Шейн Мэттьюс пытается приударить за Авой в такое время – бормочет она с отвращением. – Разве он не знает, что у неё есть парень? Кстати, что сказал консультант? Она вернется в школу?

Я киваю.

– Ей просто нужно несколько дней, чтобы привыкнуть и сделать некоторые тесты. Он сказал продолжать жить настолько обычно, насколько это возможно.

– Как будто ты сейчас чувствуешь себя нормально,– говорит Дэйзи, излучая сарказм.

Она права. Я даже не могу вспомнить, каково это – чувствовать себя нормально. Все, что я чувствую сейчас – это пустота, пока мы ждём следующую порцию информации, чтобы придумать, что делать дальше.

Этим утром в классе наш классный руководитель, мистер Уиллис, рассказал всем, что произошло, пока я была отправлена к психологу поговорить о моих чувствах, что было пустой тратой времени для нас обоих, потому что пустота – слишком сложное чувство, чтобы его описать. Однако это добавило новое чувство – вину из-за чувства пустоты, вместо каких-либо других чувств, которые у меня должны были быть. Можно было бы поговорить об этом, но я не стала, потому что к этому времени было пора вернуться в класс, где на меня все уставились буквально с открытыми ртами. Это было не лучшее начало дня.

Между тем более симпатичные мальчики проходят мимо травянистого пригорка, чтобы засвидетельствовать своё почтение. Слава богу, что я сижу в одолженной у Авы юбке, а не в моей микро-мини. Я чувствую себя как ходячая книга соболезнований и одновременно сайт знакомств. Полагаю, я могла бы попытаться и описать это психологу в следующий раз, но я не думаю, что именно это чувство она искала.

Звенит звонок. Я и Дэйзи встаем. У нас экзамен по математике. Я не могу себе представить, почему они выбирают июнь, самый замечательный месяц во всем английском календаре, и каждый год вашей школьной жизни заполняют его экзаменами.

– Кстати, как Ава справляется? – спрашивает она.

Я пожимаю плечами.

– Не знаю. Она довольно тихая. Она кажется такой спокойной, но она, должно быть, чувствует себя так ... как будто она избегает этого. Я слышала её разговор с Джесси, как она будет скучать по пляжу этим летом, но это всё. Хотя мама плачет каждые пять минут. И Папа случайно сломал часы.

– А ты?

Я использую тот факт, что мы вошли в наш математический класс, как предлог, чтобы не отвечать. Потому что, когда мы вернулись из больницы в субботу, я отвлеклась. Возможно, я просто не хотела думать о плохих новостях, но я не могла не вспомнить тот логотип в «Мари Клер», а Симон – не мошенник, он мне сказал правду на Карнаби-стрит.

Я пытаюсь разобраться в услышанном: «Вы не задумывались о том, чтобы стать моделью», – я все ещё не могу это сделать. Мама застала меня уставившейся на себя в зеркало в ванной и спросила, нашла ли я прыщик. Я сказала: «Да, нашла», – это было проще, чем объяснять, что я пыталась найти любое мимолетное сходство между мной и Кейт Мосс. Или с девушкой на обложке «Мари Клер». Или кем-то из журнала, выглядящим как на картинке "до" в рекламе пластической хирургии.

Я знаю, что это эгоистично, но я просто хочу знать, что имел в виду Симон, и почему он выбрал из всех именно меня.

Ночью Ава не может заснуть. Не могу и я. Я слышу, как она постоянно ворочается в постели на другой стороне комнаты. Её кожа чешется и вызывает дискомфорт. Один из симптомов, которому мы не уделили достаточного внимания – это жар и ночная потливость. Тело очень долго пыталось ей что-то сказать.

– Тебе жарко? – шепчу я.

– Немного.

Тишина.

– Ава?

Ничего.

– Ты в порядке?

Медленный вздох.

– Как ты думаешь?

Снова тишина, пока я мысленно делаю заметку: не спрашивать мою сестру, в порядке ли она. Когда-нибудь. Снова. Идиотка.

– Я могу что-нибудь сделать?

Она отодвинулась за тумбочку у кровати.

– Только не говори со мной об этом, хорошо? Поговори со мной о чём-нибудь другом. Дерево обнимается? Последняя одержимость Дейзи? Я не знаю, – о чём-нибудь.

Ах, да. Хорошо. Я не собиралась говорить об этом, но так как она попросила...

– Э, на самом деле, есть кое что. Ава, что если тот парень, Симон, оказался бы настоящим?

– Какой Симон? – ворчит она сердито.

Я опираюсь на локоть и шепчу громче:

– Симон с Карнаби Стрит. Скаут. Что, если он в действительности имел в виду ту чепуху обо мне? Что, если это не было аферой?

Раздается внезапное шуршание, затем щелчок. Зажигается светильник рядом с кроватью. Ава сидит в постели и смотрит прямо на меня.

– Ты уверена?

– Нет. Я имею в виду, он, возможно, шутил или ещё что-то. Но его агентство существует – Модел Сити. Я проверила их сайт. В нём работает та знаменитая девушка Изабель Каррутерс, которая мелькает в журналах... я не знаю... не Лили Коул, но другие люди, о которых ты слышала.

– Что? Правда? Это никогда не приходило мне в голову.

– Большое спасибо.

– Извини. Просто ... В прошлом году Холли пошла на поводу у этих мошенников. И я просто предположила, что...

– Я знаю, – вздыхаю я. Я не виню её. Конечно, если бы он выбрал Аву, мы обе предположили бы, что он настоящий.

– Наверное, хоть раз они должны быть настоящими,– она продолжает. – Или как бы они находили людей? Ты знаешь, я мечтала о том, чтобы стать моделью. Немного. Тайно. До того как я встретила Джесси.

– Правда?

– Да.– Она расплывается в улыбке. – Я и Луиза. Представь себе одежду ... макияж. Всегда хорошо выглядеть. Прически. Встречи со знаменитостями. Путешествия на частных самолетах. Практически, жить в Париже. Одежда...

– Ты уже говорила одежда.

– Я знаю. Практически жить в Милане. Практически жить в Нью-Йорке. Деньги. Одежда...

Это звучит очень утомительно. Вся эта смена нарядов, помимо всего прочего.

– Так что случилось?

– Ну, во-первых, я открыла сёрфинг. После того, как почувствовала это удовольствие, с ним ничего не может сравниться.

Она замолкает, явно вспоминая прошлое лето и свои ощущения.

– И?

– Ох, и Джесси сказал, что никогда не будет встречаться с моделью и через миллион лет.

– Почему?

Она задумывается на минуту.

– Он никогда не говорил. Я его не спрашивала. Он просто казался очень уверенным в этом. Кроме того, он сказал, что, хотя я идеальна для него во всех отношениях, я слишком низкая для модели. Нужно быть по крайней мере пять футов девять дюймов[4] или выше, а я пять футов семь дюймов[5].

– Это странно. Джесси – парень-серфенгист из Корнуолла. Откуда ему это знать?

Она снова пожимает плечами.

– Не знаю. Он знает много странных вещей.

Её глупая улыбка возвращается. Теперь она лихорадочно думает о сёрфинге и о погоне за Джесси. Затем выражение её лица снова меняется, и она смотрит на меня задумчиво, склонив голову набок.

– Но мы говорим не обо мне. Мы говорим о тебе. Если подумать, всё понятно. Один раз я смотрела передачу про моделей, и там сказали, что девушки, которых выбирают необязательно те, о ком вы думаете. Им нужны люди, которые ... необычные. Они должны особенно выглядеть. И они упомянули минимальный рост. Ты, должно быть, пять футов и одиннадцать дюймов[6].

– Итак, Саймон выбрал меня потому что я чудовищно высокая.

– И чудовищно худая. А он не сказал, что думает, что ты выглядишь великолепно?

– Нет. Он сказал "удивительно".

– Всё равно. Преодолей себя, Tи!

– Ты только что сказала, что я могу быть моделью!

Снова тишина. Ава что-то замышляет, пока оценивает свои идеальные ногти.

– Да, в самом деле, – в итоге говорит она с растущим волнением в голосе. – Если бы этот парень был настоящим, ты могла бы! Было бы так здорово. Ты могла бы получить много бесплатных вещей и дать мне что-нибудь. Ты могла бы рассказать мне о знаменитостях, какие они за сценой, приёмах бизнеса...

– И принимать наркотики и заработать анорексию, – напоминаю я ей, думая о маме.

Она фыркает.

– Они не могут всё это делать. Кроме того, мама никогда бы не позволила тебе заработать анорексию. Она практически пичкает нас, как будто у нас действительно анорексия. Во всяком случае, ты ешь как лошадь. Если бы тебе пришлось прожить более двадцати минут без печенья, ты бы свалилась.

 Это правда. Однако Ава стала рассматривать другой изъян в плане: помимо того, что я не так уж и красива, но клинически безумна – мама. Она полностью запретила мне даже попытаться стать моделью. Я указываю на это.