Андрей Кузечкин - Все десять пальцев Страница 7

Кирюха брезгливо плюнул.

– Оденься, скелет, – посоветовала Юкки. – Я такого урода, как ты, впервые в жизни вижу.

Антон самодовольно хохотнул:

– Поцелуешь – оденусь.

– Перебьешься, – фыркнула малолетка. «Сколько же мужиков у нее было? – подумал Кирюха. – И сколько миллиардов бактерий она мне уже подарила?»

Нехотя подбирали с пола трусы и носки, брюки и футболки. Вяло натягивали их на себя. Одевшись, долго стояли на одном месте. Настя сочно целовала в губы парней, обнимая за шеи обоих. Юкки, прислонившись к стене, снисходительно наблюдала за ними. В отличие от этих троих, она давно уже натешилась запретными играми.

Кирюха отвечал на поцелуи только потому, что так хотелось Насте. И первым сказал:

– Работаем дальше. Надо сделать хотя бы что-нибудь.

– Да, ты прав, – согласился Антон. – А иначе тот потный хомяк будет возникать. Его бы инфаркт хватил, если бы он нас застал!

Все засмеялись.

– Такой даун! Все время супругу драгоценную вспоминает, – Настя надула щеки и принялась изображать Константина. – «Я пацан порядочный, я жену свою люблю!»

– Я ему сочувствую, по правде говоря, – глубокомысленно произнес Антон. – Его недоразвитый мозг просто не смог бы вместить того, что мы сейчас делали. Все так называемые извращения – удел интеллектуальной элиты, у быдла на это фантазии не хватит. Я уверен, Костик даже куннилингус никогда в жизни не делал.

– Не люблю примитивных любовников, – сказала Настя таким тоном, словно у ней было по меньшей мере двадцать мужчин, хотя Кирюха знал, что Антон – ее первый (и теперь уже не единственный!) половой партнер. Видимо, она завидовала не в меру опытной Юкки. Последняя обратилась к Кирюхе:

– Возьмешь у меня в котомке еще денег. Если хочешь, чтобы я осталась ночевать в этой каморке, – принесешь бутылочку хорошей водки. И закусь.

– Зачем тебе? – не понял парень.

– Напиться хочу. Хреново мне, Кирюш. Сгинь с глаз моих! – она хлопнула ладошкой по столу. – Живо за водкой!

С притворным ужасом на лице Антон закричал:

– Быстрее! А то убьет!

Кирюха был рад возможности снова покинуть общагу. Во-первых, есть повод еще раз посмотреть на Аввакума. Во-вторых, на всякий пожарный не мешает забежать на рынок и сделать дубликат с ключа от актового зала.

Ни «уазика», ни бородатого мужчины возле входа во двор не было, но на самой ограде появилась бумажная афишка, отпечатанная на черно-белом принтере. Сверху – довольно четкие фотографии Юкки в анфас и профиль, под ними надпись:

УШЛА ИЗ ДОМА И НЕ ВЕРНУЛАСЬ.

ЗА ЛЮБУЮ ИНФОРМАЦИЮ – ВОЗНАГРАЖДЕНИЕ 100 000 РУБ.

Ниже трепетал на ветру десяток «язычков» с одиннадцатизначным номером мобильного телефона.

Кирюха усмехнулся: краткость – сестра таланта! Ничего лишнего, вернее, ничего конкретного, кроме суммы. Неплохая прибавка к стипендии, не зря половина «телефонных» зубчиков уже оторвана.

Первым желанием Кирюхи было сорвать объявление и уничтожить, но он удержался. За входом следят, об этом не надо забывать.

Оглядевшись, он оторвал бумажный прямоугольничек с номером и спрятал в карман. Мало ли, вдруг пригодится.

3. Женщина на цепи

Самый легкий из экзаменов – по английскому языку. Все, что требуется, – написать двенадцать эссе на заданные темы и уметь их рассказать. Причем каждый текст следует писать сугубо самостоятельно, ниоткуда не слизывать, поэтому и темы даются неординарные (никаких «моих дней», «моих семей», «моих хобби»!).

Кирюха валялся на кровати, подложив под затылок обе ладони, и обдумывал первое эссе: «Транспорт моего города». Следовало рассказать и о трамваях-развалюхах, и о маршрутках, опасных постоянными давками, и о пробках на дорогах... Без оксфордского словаря тут не обойдешься. Придется ехать в главный корпус.

Кирюха не любил институтскую библиотеку. Самое утомительное – получение книг. Зайти в «информационно-библиографический отдел», отыскать нужный ящичек в алфавитном каталоге, пошвыряться в карточках (они напечатаны на кусочках тонкого плохого картона, а многие и вовсе написаны от руки), найти название и код искомой книги (если она есть в картотеке), заполнить заявку, подняться на второй этаж в читальный зал, отдать заказ библиотекарю, прийти через час и обнаружить свой листочек в коробочке с отказом (уже выдали другому!) – таковы этапы этой процедуры. Если книга все же отыскивается, можно занимать место за свободным столом и писать. Но поработать спокойно не удастся: где же еще любоваться на красивых девушек, как не в студенческой библиотеке? Их много (раз в десять больше, чем читателей мужского пола), каждая сидит отдельно от остальных: пялься на нее сколько угодно, все равно не заметит или сделает вид, что не заметит. Ей в любом случае ни до чего. От хорошей жизни в читальный зал не ходят – тут или реферат навис над головой, или коллоквиум назревает, или Марафон Смерти (то есть сессия) ни с того ни с сего начался... Какие тут знакомства! Остается исподтишка любоваться.

Самое первое посещение читальни запомнилось Кирюхе таким эпизодом: изрядно одурев от учебника фонетики, он отодвинул книгу и принялся читать надписи, которыми была исписана вся поверхность стола. Среди песенных цитат, заплесневелых от старости студенческих афоризмов («Пьянству – бой! Блядству – girl!»), «кнопок сна» (НАЖИМАТЬ ЛБОМ В ТЕЧЕНИЕ ПЯТНАДЦАТИ МИНУТ!), глубокомысленных и печальных высказываний («Сегодня буду пить. И завтра буду пить. И через неделю буду пить... И так до самой сессии...») нашлось кое-что занятное. Во-первых, стишок – явно авторский, каждая буква выписана изящно, с любовью:

Я – наслаждения преданный раб,Я круглый год в его власти.Темная комната, теплый экран —Что еще надо для счастья?

Снегом засыпан мой сумрачный дом,Небо в сиреневой вате.Кончился фильм, тишина за окном.Что-то течет по кровати...Зимнее солнце сквозь злую пургуТащит себя на продажу.Жижу густую в ладонь соберу,Губы и щеки измажу.

/С.

Во-вторых, любопытная надпись:

В МУЖСКОМ ТУАЛЕТЕ НАПРОТИВ ЧИТАЛКИ ВИСЯТ ПОРНОКАРТИНКИ И СОСУТ ХХХ ЧЕРЕЗ ДЫРКУ

«Неужели это правда? Надо посмотреть. Вот и повод сделать небольшой перерывчик!» – решил Кирюха, встал и двинулся к выходу.

Пустой туалет. Ржавый кран без вентиля. Треснувшая раковина. Запах табачного дыма, смешанный с вонью несмытых испражнений. Тусклый побитый кафель на стенах. Четыре фанерных кабинки, дверь одной из них распахнута настежь.

Абсолютная тишина заставила Кирюху шагать медленно, ноги переставлять осторожно, чтобы не слышно было прикосновения подошв к полу.

Обещанные картинки наличествовали, это были цветные распечатки с какого-то порносайта. Их прилепили намертво с помощью сильного клея, поэтому уборщицам удалось лишь соскоблить немного бумаги по краям. Самое интересное уцелело.

Справа, в перегородке между кабинками, на уровне пояса зияло круглое отверстие. Кирюха осторожно, стараясь не издать ни одного звука – даже громкого вздоха, – наклонился к отверстию и посмотрел сквозь него.

Он увидел светлые полоски на темных брюках. Тот, кто находился в соседней кабинке, не справлял нужду (не было слышно характерного журчания), не курил (витавший в воздухе запах сигарет был совсем слабым, выдохшимся), не занимался чем-то неприличным – просто стоял столбом и не шевелился.

Ждал.

Тут и нарушилась тишина. Захлопали шаги, это Кирюха быстро шел к выходу из уборной. Почти бегом влетел в читальню, упал за свой стол. Воровато огляделся: вокруг человек двадцать читателей, все при деле, на него – ноль внимания. Просто не верится, что в соседнем помещении оказывают интимные услуги... Хотя оказывают ли? Мало ли чем занимался тот, в полосатых брюках... Но ведь стоял же! Неподвижно! Может, хахаля ждал? Договорились о месте встречи два урода, а один опаздывает. Вот он приходит и застает на своем месте Кирюху! Ничего себе! Он решает, что это новое блюдо в его извращенском рационе, приходится отбиваться... А если это двухметровый жлоб?

– Кирюх!

Сосед Вовка смотрел на него с верхнего яруса кровати красными похмельными глазами, свесив длинные немытые волосы, слипшиеся в сосульки.

– Где вчера пропадал весь день?

– Убирался в зале, ты же знаешь!

– Знаю, знаю... А вечером?

Кирюха усмехнулся, вспомнив, что было вчера.

Вчетвером они до пяти вечера приводили в порядок заброшенное помещение. Трудились в ускоренном темпе, но не сделали и половины всей работы. Когда появился Константин, Юкки уже спряталась в комнатке с плакатами.

Саркастически оглядевшись, охранник хмыкнул:

– Эх, уборщики! Вам тут еще обои клеить, красить, доски прибивать... Справитесь ли?

– А что, есть выбор? – поинтересовалась Настя.

– У тебя и у очкарика есть. Забить на это дело – тогда ваш друг Шнееман вылетит из общаги навсегда.