Сабир Мартышев - Дурная кровь (редакция 2003 г) Страница 75

– Думаешь?

– Конечно. Ты говорил ей, что прощаешь ее?

– Нет.

– Сказал, что любишь ее?

– Все как-то не было подходящего случая.

– Что хочешь жить с ней вместе?

– Нет.

– Вот видишь! Это явный признак того, что ты от нее отдалился и тебе нужно провести переоценку ситуации. А для нее это означает возможность поражения, к которому она не готова. Поэтому она всеми правдами и неправдами старается разжалобить тебя.

Он еще много чего говорил в том же духе. Доводы Дениса падали на мою голову тяжелыми глухими ударами, и я не мог оспорить их. А вдруг Вера и впрямь устроила это ради того, чтобы продолжить свою игру, как раньше? Ведь правда, она никогда не признавалась мне в любви, не говорила, что я ей нужен. Да и я молчун еще тот, но во мне слова признания жили давным-давно, выжидая часа, когда я осмелюсь произнести их, не наткнувшись на прохладную усмешку в ответ. Сейчас наступило то самое время, чтобы сбросить маску и объясниться, но Вера по-прежнему молчала, как партизан. И мне по-прежнему оставалось лишь догадываться о ее истинных чувствах ко мне.

– Но в таком случае, – обратился я к Денису, – почему она не скажет, что любит меня? Сейчас это было бы самым действенным оружием.

– Да кто ее знает? Может, для нее такое признание имеет особое значение, и она не собирается бросаться им направо и налево.

– Даже ради меня?

– Ради тебя? – презрительно усмехнулся он. – А кто ты такой для нее? Нет, в самом деле.

Остаток пути мы проделали в молчании.

Парк на центральной площади города оставался последним бастионом умирающей зимы. Под кустами и деревьями лежали небольшие снежные холмы, однако весна уже подобралась к ним вплотную, и их края быстро таяли. Пройдет несколько дней и площадь будет не узнать. Скорее бы лето, подумал я, вдыхая все еще прохладный весенний воздух.

Желавших приобщиться к удивительной погоде было много, они прогуливались по дорожкам парка или же сидели на скамейках – старики и старухи, вышедшие, чтобы погреть свои косточки на солнце, студенты, прогуливающие пары, мамаши, приглядывающие за своими резвящимися детьми, и прочие. Мы с Денисом шли в сторону городского сада, вглубь парка, где было меньше людей и, благодаря теням от насаженных здесь тополей, больше снега.

У каменной плиты, поставленной на месте когда-то разрушенного Троицкого кафедрального собора, неторопливо прохаживался взрослый мужчина, выгуливая ротвейлера. Поблизости никого больше не было. Похоже, придется нам ждать Александра.

– Замечательно, он уже здесь, – сказал Денис, и мы направились к владельцу собаки.

Вблизи я разглядел, что никакой он не взрослый, а обычный парень немногим старше меня и Дениса. Мое первое и ошибочное впечатление возникло благодаря высокому росту Александра и его лицу – серьезному, волевому и красивому. Черные длинные волосы чуть вились и опускались на плечи легкого демисезонного пальто волнистыми мазками. Нос с едва заметной горбинкой придавал ему сходство с клювом ястреба, а высеченный словно из камня подбородок говорил о силе воли. Серые глаза смотрели холодно и уверенно, однако почти незаметные морщинки в уголках намекали на то, что он мог и любил улыбаться. Александр напоминал мне Антонио Бандераса, особенно его образ супергероя в фильме «Отчаянный». Этакий поэт-мечтатель и профессиональный убийца в одном флаконе.

Как любой нормальный человек, я не верил в существование идеальных людей, навязанных нам Голливудом, однако, если бы они были, то выглядели бы именно так. Теперь понятно, какого идеального мужчину Денис имел в виду.

– Добрый день, – Александр поздоровался первым, когда мы подошли к нему.

Даже его голос соответствовал идеальному образу – чуть низкий, с приятными переливами и спокойный.

Денис представил нас друг другу, не упустив и собаку, суку по имени Фелисия. Далее, не теряя времени, он изложил общий план действий. Александр на время станет моим троюродным братом, приехавшим поступать в медицинский университет. Посему он поселяется у меня на несколько недель, в течение которых должен очаровать Веру. Далее все идет по накатанной дорожке – романтические прогулки, стихи, юмор и первые робкие поцелуи. Когда дело коснется тестов, тут ему поможет накопленный нами опыт. А все финансовые проблемы, как всегда, возьмет на себя Толик.

– Ее нужно будет сводить хоть в какое-нибудь приличное место, – пояснил он.

Пока Денис расписывал план – больше для меня, чем для Александра, как я понял, – последний слушал внимательно, изредка кивая головой, соглашаясь не столько с говорившим, сколько с собственными мыслями на этот счет. Переводя взгляд с Дениса на Александра и обратно, я ломал голову – что же у них общего? Конечно, я почти не знал его, но даже при первом знакомстве было видно, что Денис проигрывал ему во всех отношениях, не говоря уж обо мне или Толике. Казалось, он воплотил лучшие черты каждого из нас, не оставив слабых сторон оригиналов. Он рассуждал так же умно, как Денис, но в его устах это не звучало высокомерно или напыщенно. Он держался уверенно, как Толик, но в его манере не было намека на агрессию или панибратство. Кроме того, он говорил по существу.

– Я постараюсь не стеснять тебя, – сказал он, когда с объяснениями Дениса было покончено, – пока буду жить рядом. Насчет Фили не беспокойся, с собой я ее, естественно, не приведу. Дёня присмотрит за ней.

– Эх, на что только не пойдешь ради друга, – улыбнулся тот.

Посмотрев на них вблизи, я еще раз поразился разнице между ними.

– Я думаю, Саше понадобится не больше трех недель, чтобы полностью покорить Веру. К тому времени он, якобы, снимет квартиру, и тогда она переберется к нему, а наш план вступит в финальную стадию, – заключил Денис.

– До этого еще дожить надо, – мудро заметил мой троюродный брат, о котором я никогда раньше не слышал.

На том и порешили.

Александр, которого язык до сих пор не поворачивался называть Сашей, перебрался ко мне через два дня. Как мы и договаривались, я представил его Вере своим троюродным братом, приехавшим, чтобы поступить в университет, а перед тем позаниматься на подготовительных курсах, которые начинались в мае.

– Надеюсь, мое присутствие не сильно обременит вас двоих, – сказал Александр. – Я постараюсь в ближайшее время снять недорогую квартиру…

– Да нет, что ты говоришь, ей-богу, живи, сколько надо, – прервал я его. – Ты же родной мне как никак.

Мы оба посмотрели на Веру. Она безразлично пожала плечами, но я видел ее внимательный взгляд, обращенный на Александра, и понимал, что все не так просто. Впервые со времени ее возвращения, я видел прежнюю Веру, пускай настороженную, но зато живую. Если у нее и были возражения, то она не произнесла их вслух.

В тот же вечер Александр устроил нам настоящее пиршество. Он купил огромную кучу еды, которой хватило бы на средний банкет, и пару бутылок вина – красного и белого. Иностранные названия на этикетках мне ничего не говорили, однако и моего неотесанного взгляда было достаточно, чтобы определить их дороговизну.

– Я не знал, что вы любите, и потому купил обе, – пояснил он, вручая бутылки Вере.

Кстати, о Вере. Она тоже отличилась в тот вечер, и, благодаря ее стараниям, на столе у нас были не только холодные закуски и полуфабрикаты, а полноценное горячее и салаты. Пока они оба суетились на кухне (новый жилец вызвался помочь Вере в готовке), я делал вид, что читаю учебники, а сам с интересом прислушивался к тому, что там происходит. За исключением привычных кухонных звуков, раздающихся при готовке еды, я ничего не услышал. Если Вера и Александр разговаривали между собой, то делали это весьма тихо.

Дом ожил для меня, перестав быть просто крышей над головой двух симпатичных друг другу людей. Теперь в нем появилось ощущение движения и цели. Сегодняшняя цель – трапеза за знакомство.

– Мне очень нравятся слова одного поэта, – задумчиво произнес Александр.

Мы расположились на кухне. Голод уже был утолен, и отзвучали первые тосты. Наступило то самое время, когда люди больше разговаривают, нежели едят и пьют.

Александр сидел за столом, прислонившись спиной к стене. Его иссиня-черные волосы опускались на белоснежную футболку. Своими тонкими длинными пальцами он скользил вверх-вниз по ножке бокала с вином. В его позе, в мягком взгляде, в медленном говоре сквозили расслабленность и спокойствие.

– «Разве мы не чужие, столкнувшиеся на перекрестке, чужие, у которых одно прошлое и одни будни? О нет, мы два старых друга, что встретились нынче впервые»[22]. Так вот, хочу надеяться, что и мы с вами с этой самой первой встречи станем хорошими друзьями, как будто знали друг друга тысячу лет. Паша, Вера, я пью за нашу дружбу!

– За дружбу! – произнесли мы в унисон с Верой и чокнулись.

И вечер снова потек легко и непринужденно, заслуга в чем полностью принадлежала Александру. Говорил в основном наш гость, не скатываясь при этом до болтливости – он рассказывал о Мысках, городке в Кемеровской области, откуда он, якобы, приехал, о себе и своей семье. Получалось у него это настолько складно, что даже я на время поверил ему. Когда с рассказом о себе было покончено, он предложил нам посмотреть фотографии, которые он захватил с собой.