Ирина Винокурова - Грач, или Вход дьявола Страница 8

Но все же, невзирая на всю неповторимость программ и идей, по какому-то плагиатскому закону, часть депутатов сходилась в единонаправленное мышление. Тут начинали сплачиваться группки, группы, а затем и новые партии и движения в удовлетворяющем всех направлении идей.

И вот уже на арене вместо одиноко гласящих львов появляются стаи. Голоса их становятся мощнее, а клыки острее. Накал борьбы частенько заходил за критические отметки. Но только в драке хорошо выявляются сильные, а слабые постепенно сползают с подмостков, устилая своими телами дорогу победителям.

Так было и в этот раз. По итогам страстной борьбы, а в дальнейшем и голосования победила фракция «Лицом к народу». Победа на выборах давала этой фракции большинство голосов в местной Думе, а значит, больше власти и возможность проводить свою предвыборную программу в жизнь.

В партию «Лицом к народу» вошли люди разных профессий, но всех их объединял один класс чиновников. Хотя и была единодушно названа их партия — «Лицом к народу», но с народом они изначально сливаться не желали, а тем более вникать в его проблемы. А что до названия, то в цепочке логических рассуждений оно вполне объяснимо. Посудите сами: народ депутатов видит повсюду — смотрящих на них с плакатов, в политических телепередачах. Вот и получается: депутаты у нас всегда лицом к народу.

Итак, партия избрана большинством чьих-то голосов. Место в правительстве заняла не последнее, да к тому же сидячее, а значит, и слово имеет весомое, и власть немалую.

На телеэкранах пестрели лица вошедших в новую партию. Рекламные ролики, круто изменив свой лик, теперь показывали жующих «Орбит» и сидящих в «Макдональдс» не случайных прохожих, а новоиспеченных лидеров со словами: «Смотрите на них, подражайте им, ведь все, что мы будем жевать и на что смотреть завтра — в их власти! Поддержим избранников и проявим солидарность!»

А некоторые рекламы в своих роликах и фантазиях доходили до полной абсурдности, предлагая купить стиральную машину, где каждая десятая была отмечена личной подписью какого-нибудь депутата.

Далее начало происходить нечто, что практически невозможно объяснить и тем более понять…

В один из будничных дней лидирующая партия «Лицом к народу» собралась в полном составе на маленькой площади, выложенной не так давно красными гранитными плитами в виде ромба, недалеко от главного входа в городскую управу. Сие собрание, да к тому же в полном составе, было вызвано странным телефонным звонком накануне, около обеда. Звонивший говорил слегка с акцентом, но убедительно и весьма заманчиво.

— Уважаемые депутаты, — начал свою речь по телефону незнакомец, — я являюсь представителем одной очень влиятельной германской газеты. Мне предоставлена честь выразить вам наше глубокое почтение и восхищение вашей предвыборной программой. Я также приехал с одной очень, думаю, приятной и многообещающей миссией. Нам было бы приятно видеть вас в нашем городе и предложить бесплатную поездку на неделю по всем красотам Германии, а также проживание в лучших отелях и, разумеется, обмен опытом, который так необходим и вам, и нам.

Новоиспеченные депутаты на такое предложение могли только ответить согласием, на что незнакомец добавил:

— Если же вы приняли наше предложение, то завтра ровно в шесть вечера все желающие должны собраться на площадке из красных плит. Только маленькая просьба: не разбредайтесь, стойте именно на площадке, чтобы мы могли сфотографировать всех вас с самолета для нашей газеты.

К чему такая ограниченность в месте сбора? Почему именно на маленькой площадке из красных плит? Такие вопросы никому из депутатов даже в голову не пришли. А потом, что это за фотография из самолета? Но как бы там ни было, поверив сказанному на слово, депутаты к назначенному часу на условленное место явились без опоздания и в полном составе. Ждать им пришлось самую малость: вскоре в небе показался вертолет.

— Смотрите, вертолет! — радостно воскликнул Неумов — один из входящих в «Лицом к народу».

— Вот именно, вертолет. А обещали самолет, — подметил Скрябушев. — Как же они нас к себе на вертолете повезут?

— Как дрова! — рассмеялся Жуловский.

Собравшиеся начали возмущаться и галдеть. Но с площадки никто уходить не желал. Тут Неумов предложил всеобщему вниманию вполне убедительное объяснение:

— А может, вертолет нас только сфотографирует, опустится к нам, оттуда выйдет их представитель и все разъяснит?

В эту минуту вертолет завис над площадкой, внезапно сверху стал накрапывать мелкий дождь, потом откуда-то появился дым, и… Когда дым рассеялся, то случайные очевидцы этого феномена увидели, что все стоявшие ранее на площадке люди внезапно исчезли.

Вскоре к месту странного происшествия стали подтягиваться новые прохожие, привлекаемые громкими дискуссиями о случившемся.

— Я все видела! — кричала громче всех пожилая женщина. — В небе завис вертолет, а потом он напустил на них столб дыма, и они стали невидимками. А может, и вовсе исчезли!

— Да никуда они не исчезли и не испарились — их засосало в асфальт, — предположил коренастый мужчина. Я слышал о зыбучих песках, так вот это — то же самое, только зыбучий асфальт, видимо.

— А может, это «Бермудский треугольник»? — предположил кто-то из-за спины высокого мужчины. — Но только наш, собственный! — с гордостью добавил все тот же голос.

— Да, и впрямь мистика какая-то… — вздохнула женщина с коляской.

Внезапно, будто по зову плоти, на месте происшествия возникли журналисты, газетчики, вооруженные специальным оборудованием до зубов. С их появлением возобновились бурные дискуссии, расспросы очевидцев.

На следующий день многие городские газеты пестрели заголовками: «Таинственное исчезновение», «Явление зыбучего асфальта», «Таинственное похищение депутатов — кто за этим стоит?».

Всю неделю город будоражили слухи. Один мужчина в баре рассказывал якобы самую достоверную версию, ударяя себя в грудь кулаком и клянясь мамой, что породила его на свет.

— Я, — говорит, — в тот день мимо шел. Смотрю — люди какие-то тесно так в кучку встали, и все в небо смотрят, пристально так. Ну и я притормозил, думаю, дай и сам на небо посмотрю. А там в ту минуту вертолет какой-то над ними кружил. А потом — бац! И ливанул на них сверху чем-то, но не сильно, а так, словно дождиком мелким полил. Думаю, вещество какое-то было, может и отравляющее…

— Ну, ты уж загнул, — перебил его сосед по стойке. — Если бы отравляющее — померли бы все, а не исчезли.

— Даты не перебивай, дальше слушай, что было. Вдруг на этой площадке что-то лязгнуло, и все! Ни людей, ни дыма.

Были и другие версии произошедшего: якобы тот столб дыма засосал их всех во вражеский вертолет и унес. Только для чего? Это оставалось неясным.

Скептики предполагали, что все это вымысел — никуда люди не делись, просто разбежались, когда повалил дым. Скорее всего, это была просто дымовая шашка — обычный мелкий теракт, заказанный завистниками.

Но как бы там ни было, а депутаты из партии «Лицом к народу» словно в воду канули. Никто из них дома не объявлялся и на работу не выходил.

— Ты знаешь, Нелечка, — произнес Семен Семенович, прочитывая сводку последних новостей в прессе, — странные вещи стали твориться в нашем городе. Мне раньше казалось, что нечто непонятное происходит только со мной, а выходит, что нет.

Нелли и Грач находились в уютной, но немного одинокой комнате секретарши. Квартирка была у нее двухкомнатная, особой шикарностью не блистала, так — скромно, по-холостяцки.

Посередине комнаты был накрыт стол, горело несколько свечей, придающих романтизм и очарование ужину. Семен Семенович вышел из-за стола и, усевшись в мягкое кресло, принялся пролистывать газеты. Нелли же суетилась на кухне, куда запретила входить Семену. С самого утра она готовилась к этому вечеру в квартире. Создавала деликатесные блюда, пекла свой фирменный торт со взбитыми сливками, в квартире наводила блеск, а на своей голове — «шик». Ей хотелось быть неотразимой и чувствовать себя единственной и желанной. Их отношения не носили характер прочной связи, но кое-какая симпатия и привязанность появились — некое влечение сближало их.

— Что ты сказал, Семен? — переспросила Нелли, выйдя из кухни. — Что там с тобой творится?

— Да так, черт знает что, я и сам не пойму. Мне тут все об этом случае с депутатами думается. Читаю о них в газете, а вспоминаю свои злоключения.

— Как интересно, а ты ничего об этом не рассказывал…

Нелли подошла ближе и уселась на подлокотник кресла, небрежно распахнув разрез платья.

— И рассказывать-то нечего. Так, какой-то ненормальный звонил мне недавно в кафе, предупреждал, чтоб я не занимал поста главного инженера.