Виктор Дьяков - ПУТЕШЕСТВИЕ НА БУХТАРМУ Страница 8

Это прикосновение явно придало сил Любе, к тому же и Сергей был уже в нескольких шагах.

- Не смей меня трогать, сволочь!- крик при стихшей музыке прозвучал так громко и пронзительно, что на него обернулись буквально все.

Чеченец тут же убрал руку и отпустил Любу, после чего она уже оказалась в объятиях мужа.

- Ты что же, гад, делаешь, а?! Зачем к замужней женщине пристаешь!?- заорал уже Сергей, пряча жену за себя и становясь в боксерскую стойку. Несмотря на худобу, он был выше и шире чеченца, к тому же и его кулаки смотрелись внушительно.

- А на ней не написано, что она замужняя! Замужние одни не танцуют!- ничуть не растерявшись нагло ответил джигит, кося взгляд на кулаки Сергея и сунув руки в карман.- Я ее только потанцевать хотел пригласить. Что нельзя?

- Так не приглашают, и вообще у нас к незнакомым девушкам на «вы», а не на «ты» обращаются!- выглянув из-за Сергея возмущенно продолжала кричать Люба, одновременно вцепившись в руку мужа, явно намереваясь воспрепятствовать ему вступить в драку.

Танцы прервались, к месту инцидента с одной стороны подтягивались джигиты, с другого мужики, с которыми Сергей только что курил и пил пиво. Тут же появились и охранники.

- Что случилось, из-за чего весь сыр-бор… девушка вас кто-то обидел!?-один из охранников, видимо старший обратился к Любе.

- Нет… нет… ничего, все нормально… Сережа пошли отсюда,- она неожиданно сильно потянула мужа к выходу…

- Сволочь черная! Все настроение угробил…! Так хорошо отдыхали… Нигде от этих бандитов покоя нет,- уже отойдя от танцверанды дала волю своим чувствам Люба.

Тем временем у них за спиной вновь ожили усилительные колонки, из которых раздавался задержанный медленный танец.

- Ты что Люб…почему охране то ничего не сказала?- недоумевал Сергей.- Этот же гад тебя лапал.

- А что бы они им сделали, что!? Ну внушение бы сделали, ну с дискотеки бы выгнали, а потом нам бы с тобой отсюда бежать пришлось. Ты что чеченцев не знаешь?! Я думаю, нам и сейчас лучше отсюда уехать, пока не поздно. Они теперь от меня не отстанут,- они стояли у своего домика, причем Люба озабоченно оглядывалась – не преследуют ли их.

- Да ну брось… Неужто тут такой беспредел?- не соглашался с женой Сергей.

- Не знаю, но ведь в России-то они беспредельничают. А здесь, что другие чеченцы живут? Надеялась, хоть здесь спокойно отдохнем…

Постепенно тревога жены передалась и Сергею. На всякий случай заперли дверь и провели ночь в тревожном полусне, даже не вспомнив о естественной любовной близости.

Но их в эту ночь никто не побеспокоил… На следующее утро к ним пришли земляки с кемеровчанами и их жены. Они рассказали, что после того как Сергей с Любой покинули дискотеку, чеченцы собрались кучей и что-то бурно обсуждали. Один из них, видимо самый старший, что-то долго выговаривал тому, который приставал к Любе, даже кричал на него. Затем они все  покинули танцверанду. Мужики заверили, что случись чего, они готовы прийти на помощь. Сергей благодарил, но Любе эти заверения уверенности не добавили:

            - Ага, держи карман шире, придут они. Что у них есть-то, кулаки? А у этих ножи, а может и пистолеты имеются. Ох, боюсь они сговаривались, как нас подкараулить. Нет, Сережа отсюда надо уезжать. Только не днем, а как стемнеет, и фар не зажигать, чтобы в погоню не пустились. На своих иномарках они нас с тобой в два счета…

            - Да брось ты паниковать Любаша, зачем же мы сюда приехали, чтобы через три дня убежать ночью как зайцы. Тут же кругом люди, вон земляки наши с Барнаула, кемровские. А кемеровские это ребята твердые, если пообещали…- возразил было Сергей.

- Какие кемеровские, они что бандиты кемеровские, обыкновенные семейные мужики. Помнишь, сам возмущался, когда узнал, как в том Кемерове на Новый год, какого-то чемпиона, гордость города, которого все знали, бандиты изрезали и кругом люди были и ни один не вступился – жить-то всем хочется,- привела свой аргумент Люба.

- Да, действительно, Чигишева, штангиста, чемпиона Европы… а друга его вообще насмерть,- явно смутился Сергей, при упоминании, этого позорного для Кемерова случая, который потом долго был притчей во языцах во всей Западной Сибири.

И тем не менее, Сергей не драматизировал ситуацию в той же степени, что и Люба, для которой естественное женское желание, сохранить в первую очередь семью, то есть жизнь свою, мужа и не оставить сиротой ребенка, превалировало над всей наносной цивилизационной «накипью», типа гордости, веры в соблюдение законности и прав человека…

- Ты что же не понимаешь, что может случиться!? Нас здесь убьют, камни на шею и в воду. И никто не то что не вступиться, даже искать не будут. Здесь ведь не Россия, кому мы нужны. Ты о родителях, о Веруньке подумал?...

Супруги спорили не входя из дома, не загорали, не купались, хоть погода была такой же как в предыдущие дни, солнечная, что-то около тридцати градусов. А после обеда к ним постучали. Это был чеченец, но не тот который приставал к Любе, и он был один.

7

Он был молод, но заметно старше тех, что приходили на дискотеку. Хотя возраст у этнических кавказцев, особенно у молодых, определить довольно сложно – они, как правило, смотрятся старше своих лет. Этому на вид было не менее 25-ти лет, может даже под тридцать.

- Пойдем, поговорить надо,- спокойно предложил он, среднего роста, черноволосый, до синевы выбритый.

Его фигура не являла образец крепости, зато глаза… Какая-то особая сила угадывалась во взгляде. Он стоял на пороге и обращался к Сергею, нарочито не замечая замеревшую у газовой плиты Любу. Тем не менее, первой на его слова отреагировала именно она:

- Никуда он не пойдет! Сережа не ходи!- в ее голосе появился тот же вчерашний животный испуг.

- Не бойся, тебя никто из наших здесь не тронет,- опять игнорируя женщину, словно ее здесь и не было, проговорил чеченец. Он произносил слова с такой твердой отчетливостью… словно заколачивал с одного удара гвозди.

Люба вновь вознамерилась, что-то возразить, но чеченец, наконец, и на нее перевел свой «сильный» взор, и она сразу осеклась.

- Ну что ж, если надо, пойдем поговорим,- вроде бы непринужденно, но с трудом сдерживая волнение ответил, наконец, Сергей, выходя вслед за визитером на улицу.

- Тебя Сергей зовут?- спросил чеченец, когда они, провожаемые тревожным взглядом Любы, отошли от линии домиков к пляжу.

- Да.

- А я Вахид, будем знакомы,- чеченец остановился и протянул руку.

Такое, несвойственное для чеченца поведение несколько озадачило Сергея. Во-первых его речь была совершенно нехарактерна для подавляющего большинства не только чеченцев, но и вообще кавказских горцев, особенно это интеллигентное «будем знакомы». Ну и, конечно, Сергей никак не ожидал, что тот начнет с рукопожатия. Однако и на этот раз не подав вида, он пожал протянутую руку.

- Вот что Сергей, я пришел извиниться перед тобой за того нашего парня. Он вел себя недостойно, и ты его здесь больше не увидишь. Я отправил его домой. Передай это своей жене. Перед ней я извиняться не буду… ну ты понимаешь, у нас не принято извиняться перед женщиной,- Вахид смотрел пытливо, явно пытаясь определить, что думает Сергей.

- Домой… Это куда… далеко?

- В Жангиз-Тобе. Мы все оттуда. Знаешь такое место?

Сергей недоуменно покачал головой.

-Зайдем в палатку, пива возьмем, я угощаю,- Вахид кивнул на близлежащую торговую точку.

Он взял две бутылки дорогого российского пива, и они сели на лавку неподалеку от танцверанды. Проходящие мимо с интересом на них смотрели. Видимо, если и не все, то большинство отдыхающих были в курсе случившегося на дискотеке.

- Жангиз-Тобе, это поселок возле станции на Турксибе, отсюда километров двести. Ты сам-то откуда?- пояснил и тут же задал вопрос Вахид.

- Мы из Барнаула.

- Ну тогда мы не так уж далеко друг от друга живем. Жангиз это примерно сто-сто пятьдесят километров от Семипалатинска в сторону Алма-Аты,- еще уточнил Вахид.

- Ну, не так уж и близко, от нас наверное по железке до Семипалатинска километров триста с лишком будет, да плюс еще полтораста, возразил Сергей.

- Да, ерунда, разве это далеко… Ты с какого года?- удивительно быстро «сближался» Вахид.

- С семьдесят пятого,- откровенно ответил Сергей.

- А я с семьдесят седьмого… Мы же с тобой почти ровесники,- в голосе чеченца звучала какая-то обезоруживающая непосредственность.- Мне вот тут поручили за своими ребятами присмотреть, старики наши попросили, чтобы чего-нибудь не натворили. Да за всеми разве ж уследишь. Вчера вот не пошел с ними… ну и сам знаешь. Наша молодежь она такая, за ней всегда присмотр нужен…

И вновь речь Вахида не походила на речь обычного чеченца. Он говорил фактически как русский, или долго среди них живший. Но Сергей не счел себя вправе более подробно расспросить собеседника, с которым был знаком не более десяти минут. Вахид же  подобной церемонности не испытывал и расспрашивал не стесняясь: