Сабир Мартышев - Дурная кровь (редакция 2003 г) Страница 80

– С чем тебя и поздравляю.

Он угрюмо смотрел на меня.

– Может, объяснишь, как все получилось?

– А что получилось-то? – сказал Главный Выкидыш, немного расправив плечи. – Ну, гомик я. Тебе-то какая разница?

– Но Вера, ты ведь был с ней. Как же так, она ведь ненавидит голубых.

– Ах, Вера! – при упоминании ее имени, его лицо налилось злобой и он скрестил руки на груди. – Я рад, что ты вспомнил ее. Если хочешь знать, то благодаря ей я и стал таким. Она играла со мной во все эти игры, эти проверки, и доигралась. Ведь раньше я был нормальным парнем, но она меня унизила, раздавила, а потом вообще бросила. Да знаешь ли ты, что после нее я совсем на баб не могу смотреть?

Такого откровения от него я не ожидал. И такого поворота – тоже.

– А как же сауна Толика? Разве не с женщинами ты там кувыркаешься?

– Да это не женщины, а шлюхи! За ними мне не надо ухаживать, не надо казаться лучше, чем я есть. Без всяких кривляний и в рот возьмут, и попку подставят. И вообще, все бабы – по сути бляди, которых нужно лишь трахать, и не задавать вопросов. А то спросишь: «Как прошел день, дорогая?», а они уже все свои проблемы готовы на тебя взвалить. Суки!

Он все больше распалялся. Проходившие мимо люди смотрели на него с неодобрением. Слушая его, я вдруг еще кое-что понял.

– И потому весь этот план с Выкидышами и с Александром ты придумал только для того, чтобы отомстить Вере?

– Да чихал я на твою Веру! Думаешь, я ей мстил? Дурак, я берег тебя, как берег бы любого другого мужика, попавшего к ней в лапы. Или ты хочешь пойти по моей дороге? Тогда милости просим в наши голубые ряды!

Я лишь сочувственно усмехнулся.

– По сравнению с Сашей она пустое место, ничто, понимаешь? – он смотрел на меня злобным, немигающим взглядом. – С ним я могу быть самим собой, а не лепить из себя идеальный образ, соответствующий чьим-то дурацким представлениям. Вера старается подогнать человека под свои стандарты, но, не получив желаемого, бросает работу на полпути. Так было со мной, так было с Толиком. Так она поступит и с тобой. Какой ты болван, Паша, если до сих пор не понял этого. Думал ли ты, что останется от тебя, когда она уйдет? Я стал голубым, Толик чуть не спился. А во что превратишься ты?

Стараясь выговориться, он не дал мне ответить, и продолжил:

– А что касается моей ориентации, то я нисколько не стыжусь ее. После Веры я лежал на земле, и все об меня вытирали ноги, а Александр подобрал меня, вселил надежду и согрел своей любовью. Он первый показал мне, что любовь не ограничивается полом, и я нисколько не жалею о том, что он стал моим первым мужчиной. После всех мытарств я все-таки нашел человека, который нужен мне, и которому нужен я. Какая разница, мужчина он или женщина? Все это условности, чушь, навязанный обществом трафарет. А от пагубных трафаретов нужно избавляться.

К Денису постепенно возвращались его самоуверенность и велеречивость.

– Денис, ты не прав, – попытался возразить я ему.

– Да в каком месте я не прав?! – он возбужденно шагнул в мою сторону. – Все вы не желаете слышать другие, отличные от ваших мнения. Всё что не вписывается в ваши узенькие рамки, в ваши жалкие представления о жизни, вы считаете неверным и пагубным. Посмотрите на себя! Вы живете в каком-то идеальном, постхристианском мире и лжете сами себе. Всем вам плевать, что бисексуальность давно влилась в нашу жизнь. Вы боитесь признаться в том, что человечество делает все больший крен в сторону унисекса. Женщины давным-давно перелезли в мужскую одежду, и не далек тот день, когда мужчины наденут юбки и платья. А потом половые различия сотрутся вообще! Послушай, уже сейчас бывает трудно отличить парня от девушки, а девушку от парня. И пусть пока это только мода, диктуемая сверху, на самом деле корни уходят куда глубже.

Я чувствовал, что он уводит разговор в сторону и при этом не дает мне ни слова вставить. В несогласии я упрямо покачал головой.

– Ну, что ты мотаешь башкой, как баран, в самом деле? Не веришь мне, так поверь миру, что тебя окружает. Андрогинией[24] пропитана вся авангардная, современная культура. Она несется вперед, бросая вызов вашим закостенелым дедовским принципам. Даже попсовая эстрада – и та почувствовала, откуда ветер дует. Разве ты не замечаешь этого? Телевидение, радио, Интернет подводят нас все ближе к идее преодоления половой ограниченности.

– Денис, да не в этом дело… – попытался я вернуть его на нужные рельсы.

– Нет, Пашок, именно в этом! Сегодня у тебя есть выбор, ты можешь быть заинтересован в каждом, так как абсолютно каждый может стать твоим любовником. Только своим зашоренным сознанием ты даже и представить себе не можешь, насколько это увлекательно и многогранно!

Оставить это без внимания я не мог:

– Что увлекательно? Мужиков трахать? Нет уж, спасибо, – я воспользовался приемом Дениса и не дал ему ответить: – Все равно, против природы не пойдешь.

– Как раз наоборот! Бисексуальность является первым шагом к андрогинии – единству женского и мужского начала. А это все одно – Божественная, истая сущность. Кроме того, андрогиния символизирует фундаментальную двойственность, повсюду встречающуюся в природе. Даже Адам изначально считался двуполым существом…

– Денис, хватить гнать!

– А что? Между прочим, двуполость означает возвращенное первородное единство, первоначальную целостность материнской и отцовской сфер.

– Я тебе о детях говорю! Сам рожать будешь, что ли? Гермафродит, гермафродит – сам ебётся, сам родит.

– Паша, ты тупой, честное слово! Операцией по смене пола давным-давно уже никого не удивишь, а дети для тебя, значит, проблема? Да еще лет пять, и генная инженерия хоть птеродактилей из твоих хвостатых налепит. И тогда заиметь ребенка двум однополым людям будет вообще парой пустяков! Между прочим, тебе это получше, чем мне, должно быть известно.

– Ну-ну…

– Баранки гну! – машинально отозвался Денис, но тут же поправился: – Весь цивилизованный мир это понимает, а ты все «нукаешь». Пройдет еще немного времени, и гомосексуальные браки будут официально разрешены. Точно тебе говорю.

Я понял, что доказывать ему что-то бесполезно. Все-таки, спор его конек. Да и к тому же, что я хочу ему доказать? Что спать с подобным себе плохо? Что ни к чему хорошему это не приведет? Но ведь это глупо! Денис стал таким не вчера, и изменить его я не в силах.

– Ладно, Денис, твое дело с кем спать. Лучше скажи, что с Александром?

– В смысле? – недоуменно произнес Главный Выкидыш.

– В смысле, когда вы поженитесь? – моими устами вдруг заговорила Вера. – Конечно, я про наш план!

– То есть, все остается в силе? – прищурился он.

Он, кажется, и не надеялся так легко отвертеться. Ничего, подумал я, мы еще отыграемся, и, покривив душой, ответил:

– Более того, теперь я за нее спокоен.

Ничего не подозревающий Выкидыш самодовольно усмехнулся.

– Не знаю, у меня тут некоторые проблемы, так что я исчезну на какое-то время. Саша пока действует автономно, поговори с ним сам.

– Поговорю. А ты будь здоров.

– Пока, и… постой!.. Слушай, давай ты ничего не станешь рассказывать Толику?

– А как же гордость своей ориентацией и глобальные планы по развращению человечества? – насмешливо спросил я.

Он сердито прицыкнул и отвел взгляд.

– Черт с тобой! Можешь на меня положиться, – сказал я, но увидев облегчение на лице Дениса, не удержался и добавил: – Не в буквальном смысле, ты, извращенец.

Его растерянный и уязвленный вид стал для меня лучшей наградой.

Глава тридцатая

Все идет по плану

Вот и все, я разоблачил Дениса. Правда, легче от этого не стало. Мне казалось, что я все-таки не выведал у него нечто важное, и меня это тревожило. Перебирая в памяти его слова, я понял, что он старательно уводил разговор в сторону. Но от чего? Что он хотел скрыть?

Оглядевшись вокруг, я немного отвлекся от тревожных мыслей. Что и говорить, начало мая – приятная пора! На пороге стоит лето, отдых, теплая погода и новые приключения. Хотя какие приключения без Веры? Я нахмурился. А почему, собственно, без нее? Вот только нужно завершить план с Александром, и все встанет на свои места. Погуляет он с ней пару недель, а затем бросит. Поматросит и бросит. Мда…

А потом я с новыми силами, отдохнув от постоянной нервотрепки, приму ее, надеюсь, излечившуюся в свои объятия. Мне, конечно, придется принять ее раскаяния, отпустить грехи… Хотя, уверен, что до этого дело не дойдет. Я знаю, что Вера ни за что не станет мне изменять.

Меня вдруг осенило. Конечно, какой же я дурак! Не спросил у Дениса об институте, где он якобы учится. Не спросил, почему он меня обманывает по поводу своей учебы. Наверное, в этом все дело. И все же смутное ощущение того, что помимо учебы была еще какая-то ложь, по-прежнему не отпускало меня.

Я шел по Городскому саду. Стремясь к уединению, я покинул площадку аттракционов и углубился в рощу, где между деревьев буйно зеленела трава. В некоторых местах, в которые я умудрился вляпаться, еще оставались лужи от недавних дождей. Дул легкий ветерок, лениво пели птицы, под ногами шуршала молодая зелень, мягким ковром покрывавшая землю, и посреди всего этого весеннего великолепия я думал лишь об одном – о Вере. Усевшись на лавочку, неподалеку от пруда, я стал наблюдать за жизнерадостными людьми, прогуливающимися неподалеку. Я думал о том, как же мне быть дальше. Теперь для меня стало очевидно, что план с Александром пущен на самотек. Денис предоставил своему другу полную свободу действий и не собирается делиться новостями со мной и Толиком. Поэтому придется мне самому подсуетиться. И перво-наперво мне нужно поговорить с Александром. В свете новой информации это было просто необходимо.