Джон Голсуори - Сага о Форсайдах 2 Страница 24

- Помни, дорогой, сегодня не выходи без шляпы.

Захлопнувшаяся дверь помешала им расслышать невнятный ответ. Динни перегнулась через перила:

- Ну что?

- Все в порядке. Он немножко ворчит - не знает, кто теперь будет его стричь, и всякое такое. Считает, что особое разрешение - пустой перевод денег. Но сто фунтов в год мне обещал. Когда я уходила, он набивал трубку.

Джин замолчала и заглянула в бумажный кулек:

- Сегодня было страшно много стрижки. Сейчас позавтракаем, Динни, и в путь.

За завтраком пастор держался, как всегда, изысканно участливо, и восхищенная Динни не сводила с него глаз. Перед ней был вдовец, человек преклонных лет, которому предстояло расстаться с единственной дочерью, ведавшей в доме и в приходе всем, вплоть до стрижки, и тем не менее он невозмутим! Результат воспитания, доброты или недостойное чувство облегчения? Динни не могла с уверенностью ответить на этот вопрос. Сердце у нее слегка заныло: скоро на месте пастора окажется Хьюберт. Она взглянула на Джин. Эта, бесспорно, умеет устраивать свои дела - и даже чужие. Тем не менее в ее превосходстве нет ничего грубого или пошлого. Что бы она ни делала, семейная атмосфера не будет отравлена вульгарностью. Лишь бы у них с Хьюбертом нашлось достаточно юмора!

После завтрака пастор отвел Динни в сторону:

- Моя дорогая Динни, - если я смею называть вас так, - что вы думаете обо всем этом? И что думает ваша матушка?

- Мы думаем, что это немножко напоминает песенку "Филин и кошка отправились в море..."

- "В красивой зеленой лодке". Да-а, действительно, но, боюсь, не "прихватив деньжонок с собою". И все-таки, - мечтательно прибавил он, Джин - хорошая девушка, очень... э-э... способная. Я рад, что оба-а наши семейства снова... э-э... породнятся. Мне будет ее недоставать, но человек не должен быть... э-э... эгоистом.

- Теряя на одном, выигрываешь на другом, - негромко бросила Динни.

Голубые глаза пастора замигали.

- Да-а, конечно! - подхватил он. - Приятное с полезным. Джин не хочет, чтобы я присутствовал при венчании. Вот ее метрики на случай какихнибудь... э-э... вопросов. Она совершеннолетняя.

Он извлек из кармана длинный пожелтевший листок и вздохнул:

- Боже мой! - И тут же искренно повторил: - Боже мой!

Динни по-прежнему сомневалась, жалеет ли она его.

Вскоре они поехали дальше.

XIV

Высадив Алена Тесбери у его клуба, девушки направились в Челси, хотя Динни положилась на счастье и не предупредила Диану телеграммой. Подъехав к дому на Оукли-стрит, она вышла из машины и позвонила. Двери открыла пожилая горничная с испуганным лицом.

- Миссис Ферз дома?

- Нет, мисс. Дома капитан. Ферз.

- Капитан. Ферз?

Оглянувшись по сторонам, горничная торопливо зашептала:

- Да, мисс. Мы все ужасно перепугались, просто не знаем, что делать. Капитан. Ферз пришел неожиданно, во время завтрака. Хозяйки не было дома. Ей пришла телеграмма. Капитан. Ферз забрал ее. Два раза звонили по телефону, но не сказали кто.

Динни подыскивала слова, чтобы спросить о самом страшном.

- Как он... Как он вам показался?

- Право, не знаю, мисс. Он спросил только: "Где ваша хозяйка?" Выглядит он хорошо, но все это так внезапно, и мы боимся. Дети дома, а где миссис Ферз, мы не знаем.

- Подождите минутку.

Динни вернулась к машине.

- Что случилось? - вылезая, спросила Джин.

Девушки стояли на мостовой и совещались, а горничная с порога наблюдала за ними.

- Я должна вызвать дядю Эдриена, - сказала Динни. - Ведь в доме дети.

- Поезжай за ним, а я войду и подожду тебя. Горничная совсем перепугалась.

- Джин, он бывает буйным. Может быть, он просто сбежал.

- Бери машину. За меня не беспокойся.

Динни пожала руку Джин:

- Я возьму такси. Если захочешь удрать, у тебя будет машина.

- Ладно. Объясни горничной, кто я, и поезжай. Уже четыре.

Динни посмотрела на дом и вдруг увидела чье-то лицо в окне столовой. Она встречалась с Ферзом лишь дважды, но сразу узнала его. Лицо у него было незабываемое - пламя за решеткой. Резкие суровые черты, подстриженные щеточкой усы, широкие скулы, густые темные с проседью волосы, сверкающие глаза со стальным отливом. Они глядели на нее так пристально, что зрачки словно плясали от напряжения. Девушка не выдержала и отвела взгляд.

- Не смотри наверх: он там! - шепнула она Джин. - Кроме глаз, все нормально - костюм приличный и прочее. Давай уедем вместе или вместе останемся.

- Нет. Со мной ничего не случится, а ты поезжай.

И Джин вошла в дом.

Динни отчаянно торопилась. Внезапное возвращение человека, которого все считали неизлечимо помешанным, ошеломило ее. Ей были неизвестны причины, заставившие изолировать Ферза. Она знала только, что он страшно мучил Диану, перед тем как окончательно сорвался, и считала Эдриена единственным человеком, достаточно осведомленным во всей этой истории. Поездка показалась ей долгой, - время мучительно тянулось. Динни застала дядю, когда тот уже выходил из музея, и торопливо стала рассказывать. Эдриен с ужасом смотрел на нее.

- Вы знаете, где Диана? - закончила она.

- Сегодня она должна была обедать у Флер и Майкла. Я тоже собирался туда. Где она сейчас - не знаю. Едем на Оукли-стрит. Все это - как гром среди ясного неба.

Они сели в такси.

- А вы не можете позвонить в эту психиатрическую лечебницу, дядя?

- Не повидав Диану, не имею права. Так, говоришь, он выглядит нормально?

- Да. Только вот глаза... Впрочем, насколько я помню, они всегда у него были такие.

Эдриен схватился за голову:

- Это ужасно! Бедная моя девочка!

Сердце Динни сдавила боль - и за дядю, и за Диану.

- Самое ужасное, - сказал Эдриен, - испытывать такое только потому, что бедняга возвратился. Боже милостивый! Скверное дело, Динни, скверное дело!

Динни тронула его за руку:

- Дядя, что гласит на этот счет закон?

- Один бог знает! Его не подвергли официальному освидетельствованию, - Диана не захотела. В лечебницу его приняли как частного пациента.

- Не может быть, чтобы гам ему разрешали выходить, когда вздумается, и никого об этом не предупреждали.

- Кто его знает, что случилось? Может быть, он так и не выздоровел, а ушел просто в минуту просветления. Но что бы мы ни предприняли, - Динни растрогало выражение лица Эдриена, - мы обязаны позаботиться о нем так же, как о самих себе. Нельзя делать ему жизнь еще мучительнее. Бедный Ферз! Любое горе, Динни, - болезнь, нищета, порок, преступление, хотя каждое из них - трагедия, - пустяк по сравнению с душевным расстройством.

- Дядя, - спросила Динни. - А ночь?

Эдриен застонал.

- От этого ее надо как-нибудь спасти.

В начале Оукли-стрит они отпустили такси и пошли к дому пешком.

Войдя в холл, Джин сказала горничной:

- Я - мисс Тесбери. Мисс Динни поехала за мистером Черрелом. Гостиная наверху? Я посижу там. Он видел детей?

- Нет, мисс. Он всего полчаса как пришел. Дети в классной с мадемуазель.

- Значит, я буду между ним и ими. Проводите меня, - распорядилась Джин.

- Остаться мне с вами, мисс?

- Нет. Поджидайте миссис. Ферз, чтобы сразу же ее предупредить.

Горничная с восхищением взглянула на девушку и оставила ее у дверей гостиной. Джин распахнула их и остановилась, прислушиваясь. Ни звука. Девушка медленно прошла к окну, потом обратно. Если она заметит, что идет Диана, она побежит к ней вниз. Если Ферз поднимется сюда, выйдет к нему навстречу. Сердце ее билось немного быстрее, чем обычно, но никакого волнения ока не испытывала. Так она патрулировала с четверть часа, потом услышала за спиной шаги, обернулась и увидела; что Ферз уже вошел в комнату.

- Простите, - сказала она. - Я ожидаю миссис Ферз. Вы - капитан Ферз?

Тот поклонился.

- А вы?

- Я - Джин Тесбери. Боюсь; что вы меня не знаете.

- Кто был с вами?

- Динни Черрел.

- Куда она делась?

- По-моему, поехала к одному из своих дядей,

- К Эдриену?

- Думаю, что да.

Ферз окинул уютную комнату сверкающим взглядом.

- Здесь стало еще уютнее, - сказал он. - Я некоторое время был в отсутствии. Вы знакомы с моей женой?

- Я встречалась с ней, когда гостила у леди Монт.

- В Липпингхолле? Диана здорова?

Слова слетали с его губ жадно и отрывисто.

- Да. Вполне.

- И красива?

- Очень.

- Благодарю вас.

Посматривая на Ферза из-под темных ресниц. Джин не могла обнаружить в нем никаких признаков умственного расстройства. Выглядел он, как обычно, - военный в штатском платье, очень подтянутый, держится независимо. Все в порядке... кроме глаз.

- Я не видел жену четыре года, - сказал он. - Хотелось бы побыть с ней наедине.

Джин направилась к двери.

- Нет! - Слово сорвалось с пугающей внезапностью. - Вы останетесь здесь!

И Ферз преградил девушке дорогу.

- Почему?

- Я хочу первым сообщить ей о своем возвращении.

- Естественное желание.

- Поэтому оставайтесь здесь.

Джин вернулась к окну и ответила: