Бронзовый клад - Эдуард Шторх Страница 35

Я переждал там зиму, набрался сил и поправил здоровье. Когда же в прошлом году купеческие караваны собрались перейти через великие горы, чтобы направиться потом на север, я присоединился к одному из них и счастливо преодолел остаток пути.

Не могу вам и передать, как удивились мои домашние, увидев меня спустя столько лет…

Они уже оплакивали меня как мертвого и не поверили своим глазам, когда я вернулся целый и невредимый. Три дня и три ночи пылал костер, возле которого повествовал я о своих приключениях.

А как, в свою очередь, удивился я, когда из приплывшей ладьи выпрыгнули любезный мой Месяц и сестра моя Утренняя Звезда. Ему все-таки удалось тогда освободить ее и благополучно воротить домой. Они тоже пережили множество приключений, но расскажу я вам про то уже завтра, нынче час поздний… нет, поглядите-ка! птицы поют, небо на востоке бледнеет; значит, я проговорил целую ночь! Давайте-ка спать, чтобы набраться сил!

– Ах, Ястреб, и вправду уже наступил рассвет! Заворожил ты нас своими историями, мы даже не заметили, как минула ночь…

– Что ж, пора расходиться по шатрам! Надобно дать отдых головам, полным твоих удивительных рассказов, о Ястреб, так много переживший и испытавший!

– Даруй всем нам покой и мир, о Великий дух!

Золотая долина

Купцы праздновали свою счастливую встречу несколько дней. Они сидели или под памятными деревьями на каменной террасе, или вокруг общего костра – и никак не могли наговориться.

Хотя раны Сигула и заживали, но он сильно кашлял и жаловался, что изнутри его будто что-то колет. Купцы испытывали на нем самые разные целительные снадобья, но проку от них было мало. Коротышка приносил ему землянику – ягоды очень освежали больного.

Коротышка был как на иголках. Ему нравилось вертеться среди купцов, он даже кое-чему обучился, но ведь его роду грозит опасность и он непременно должен доставить весть о нападении лесного народа. Ястреб не хотел отпускать Коротышку домой одного и сказал, что самолично передаст его соплеменникам в деревне неподалеку от реки Брусницы.

Ночью, когда шумный лагерь затихал и звучали только шаги дозорных, Коротышка глядел на облачка в темном небе и передавал с ними послания своему роду. Не опоздает ли он? Перед его глазами возникали жуткие картины вражеского нашествия – частенько слыхивал он у Общего огня, где воспевались геройские подвиги предков, истории о неприятелях.

В тревожных снах Коротышка видел себя: он нес богатый бронзовый клад. Вот Коротышка с трудом взбирается на холм, а за ним гонятся воины Дагура. Он уже еле тащится, он обессилел, но по-прежнему крепко прижимает к груди охапку красивых блестящих игл…

Просыпался Коротышка всегда встревоженным и долго не мог сообразить, где он и что вокруг него происходит.

Однажды утром, когда отряд, занимавшийся припасами, по обыкновению направился в лес на охоту, в глубокой долине Коцабы наткнулся он на четверых вооруженных людей. Судя по оружию и украшениям, это были представители лесного народа.

Их привели в лагерь, и купцы переговорили с путниками. Держались они спокойно, разрисованы, как перед боем, не были, но тем не менее интересовались оружием, а после того, как купцы показали свой товар, заявили, что вернутся, дабы выбрать для себя два-три бронзовых меча и несколько копий.

Купцы в свою очередь выспрашивали чужаков о золотых крупицах и редкостных мехах.

Пока шли эти переговоры, Коротышка незаметно исчез из стана. Эти вооруженные люди вполне могли быть из дружины Дагура. Нельзя показываться им на глаза!

Коротышка отвязал одну из лодок, сел на весла и поплыл вдоль берега. Никто не обратил на него внимания, потому что проделывал он это каждый день.

Он позволил лодке свободно плыть по течению – старался только, чтобы она не приближалась к берегу. Торба с вещами лежала у ног; на лице мальчика появилась радостная ухмылка, когда он нащупал там две лепешки. Пригодятся они ему в дороге! Плыть придется весь день, и тогда, возможно, уже завтра доберется он до речных порогов и больших островов, где обитает его род. Как-то встретят его дома? По-прежнему будут насмехаться над ним? Ну нет, теперь все изменится. Его посадят на почетное место у Общего огня, и мальчишки встанут за его спиной, потому что он принесет важную весть, которая поможет спасти род… Он отплыл уже далеко от купеческого стана и может заставить лодку плыть быстрее. Он приблизился к правому берегу: тут, за излучиной реки, никто его уже не заметит. Лодка продвигалась ходко, и Коротышка наслаждался плаванием.

Великая река текла прямо, так что Коротышка издалека заметил легкое облачко белесого дыма, ясно выделявшееся на фоне темного леса.

Утренний туман.

Но через несколько мгновений он уже судил иначе. Нет – это дым от костра.

Коротышку помаленьку охватывал страх. Где костер, там и люди; но в этих краях могут быть лишь чужаки, то есть враги. Надо постараться избежать встречи с ними.

Коротышка, хотя и был юн, умел думать быстро. Он привык уже полагаться на собственные силу и смекалку. И решил поступить так, как поступил бы на его месте любой здравомыслящий мужчина.

Коротышка не даст пленить себя! Ему надо добраться до родной деревни! Если по воде не получается, значит надобно найти другой путь.

Он направил лодку еще ближе к правому берегу и очень медленно поплыл вдоль него. Если люди у костра заметили его – а это почти наверняка так! – то сейчас, когда он прячется у берега, видеть лодку они не могут. Не то что прежде, когда он был на середине реки.

Коротышка волновался. Он держался почти вплотную к берегу; достигнув густого кустарника, мальчик резво выскочил из лодки и, собрав все силы, вытянул ее на сушу. Подхватил торбу, пробрался через кусты на склон и пополз вверх, укрытый листвой и деревьями.

Оглянувшись, он увидел, что дымок и вправду поднимается над костром, а костер этот разведен на оконечности длинного острова. Проплыви он на своей лодке еще немного – и очутился бы прямо возле этого острова, который делит Великую реку на два рукава. Дозорные, разместившиеся на нем, наверняка следили за дорогой, шедшей через долину.

Коротышка, задыхаясь, вскарабкался на самый гребень холма, за которым начиналась бугристая равнина. Вдали, на востоке, вздымались, одна близ другой, две лесистые вершины. Коротышка знал, что его дом – в северной стороне, там, куда течет Великая река, и решил