Жуткие сказки братьев Гримм - Якоб и Вильгельм Гримм Страница 38
Жуткие сказки братьев Гримм - Якоб и Вильгельм Гримм читать онлайн бесплатно
В каком виде изначально существовал этот сюжет, уже неизвестно, я предложил свою версию.
Бенни Бёкер
Человек-медведь
«Человек-медведь» своего рода «Красавица и чудовище» наоборот (или «Летне-зимний сад», еще один вариант того же сюжета), это рассказ об изгое, которого все боятся и отвергают. Вместе с тем это одна из тех историй, в которых герой заключает сделку с Дьяволом. Но так же, как и сказка «Трое подмастерьев», тоже включенная в эту книгу, «Человек-медведь» (или другое название «Человек в медвежьей шкуре») отличается неожиданной развязкой. В версии братьев Гримм, Дьявол поначалу раздражен тем, что герой справляется с заданием, но я решил повернуть сюжет так, что дьявол от начала до конца все спланировал и – естественно – вышел победителем. Существует множество вариантов этой сказки, в частности, австрийская «Привратник ада», где мальчик, не желавший умываться, становится привратником в аду Таким образом, в своей версии я передаю своего рода привет этой сказке, отсылая к ней читателя.
Кеннет Бё Андерсен
Летне-зимний сад
Множество элементов кочует у братьев Гримм из сказки в сказку. Большинство из них известны до оскомины – три брата или сестры, превращения, ведьмы, принцы и принцессы. Менее известны многочисленные родители, отдавшие своих детей на волю случая (как в «Хансе и Грете»), или родители, добровольно принесшие в жертву детей, чтобы самим избежать гибели (как в «Девушке без рук»). И это именно такая история, но с той разницей, что родителя, предавшего своего ребенка, начинают терзать угрызения совести. Подобное в сказках встречается нечасто. В остальном же «Летне-зимний сад» – пересказ известной сказки о Красавице и Чудовище, одной из самых популярных в мире и существующей во множестве вариантов. Сказка «Летне-зимний сад» появляется только в первом сборнике 1812 года, а в последующие издания не включается.
Бенни Бёкер
Синий огонек
«Огниво», входящее в число самых известных сказок Х. К. Андерсена, весьма напоминает «Синий огонек», включенный во второй том первого собрания сказок братьев Гримм 1812 года. Но в этой сказке солдату достается не огниво, а неопределенный «синий огонек» (я решил сделать из него свечу, хотя нет никаких указаний на то, что этот «синий огонек» собой представляет). Огонек не подзывает собак с огромными глазищами, вместо них появляется черный человечек, послушный каждому мановению солдатской руки. При этом солдат, мягко говоря, не вызывает симпатии. Герой Андерсена мил и обходителен с принцессой, у братьев Гримм он груб и невоспитан. Настолько груб, что слуга пытается от него избавиться, утаив часть правды. Однако солдат в сказке Андерсена тоже казался мне всегда странноватым героем. Понятно, что солдату повстречалась ведьма, но ведь старуха не делает ему ничего плохого, а, напротив, открывает доступ к несметному богатству. Взамен же хочет получить только огниво, и вместо того, чтобы отдать его ей, солдат в знак благодарности отрубает старухе голову. А после – как ни в чем не бывало, и это дает повод для тревоги – отправляется в город и веселится ночь напролет. Ну и герой, и несладко придется той принцессе, что выйдет за него замуж. И у Х. К. Андерсена, и у братьев Гримм.
Кеннет Бё Андерсен
Трое подмастерьев
Эта сказка появляется у братьев Гримм во втором томе сборника 1815 года и входит в число многочисленных историй, повествующих о сделке с Дьяволом. В действительности этот сюжет столь распространен, что возникает соблазн поверить, что в те далекие времена встреча с Дьяволом была рядовым событием. Возможно, тогда он даже скрывался среди нас. От большинства других версий эта отличается тем, что с главными героями не происходит ничего плохого. Мое изложение довольно точно следует оригиналу, да и братья Гримм не стали менять его со временем. Однако в сказке братьев одна нога Дьявола лошадиная, я же переделал ее на козлиную. Так в наши дни представляют Властелина Тьмы. Чрезвычайно красочное описание казни придумано не мной, это один из тех эпизодов, в котором суровый взгляд Средневековья на наказание и устрашение проявляется во всей своей безжалостной сути.
Бенни Бёкер
Куст можжевельника
«Куст можжевельника» входит в число историй, где краски все сгущаются, и эти истории поражают своей жестокостью. Сначала мачеха убивает мальчика. После она пытается выкрутиться, переложив вину на дочь. Потом она готовит ужин из мертвого мальчика и скармливает его ничего не подозревающему отцу. К счастью, история на этом не заканчивается, и в итоге мачеха получает по заслугам. В гриммовской версии птица, прилетая в новое место, каждый раз проговаривает в песне весь текст. Вкупе с жестоким началом эти повторения «утяжеляют» повествование. Поэтому я предпочел разделить текст песни, так что птица рассказывает свою историю отрывками и только в конце отец и дочь узнают страшную правду. В издании братьев Гримм не говорится, что они под конец съедают трупп матери, упоминается только, что, радостные, они возвращаются в дом, «садятся за стол и ужинают». И это представляется странным, ведь мертвая мать лежит у порога, а вся их жизнь только что перевернулась. Но поскольку в этой истории уже встретился эпизод с каннибализмом, такая концовка показалась мне наиболее уместной. На здоровье.
Кеннет Бё Андерсен
Гора Сезам
Очевидно, что «Тора Сезам» является отголоском сказок «Тысячи и одной ночи», а точнее начала сказки об Али-Бабе и сорока разбойниках, которая появилась во французском издании арабских сказок, опубликованном в начале XVIII века. Таким образом, в Европе эта история ходила не более ста лет к тому моменту, когда братья включили ее во второй том собрания сказок 1813 года. Они сами отметили то любопытное обстоятельство, что Сезам из оригинального текста напоминает старые немецкие названия гор: Семей, Семели и Симели. В определенном смысле этот сюжет древнее, чем сказка, вдохновленная сборником «Тысяча и одна ночь», поскольку он к тому же представляет собой классическую историю заманивания внутрь горы. То есть повествование о том, как
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
