О'Генри - Постскриптумы Страница 4

- За одним исключением. Мистер Джудсон откинулся в кресле и ни разу не аплодировал. Когда я закончила, он сказал мне, что боится, что мое драматическое дарование очень невелико.

- Теперь, - спросила Марианна, - ты знаешь, кто из них правдив и искренен?

- Еще бы! - сказала прекрасная девушка, и глаза ее блеснули энтузиазмом. - Испытание было как нельзя более удачным. Я ненавижу этого гадкого Джудсона и намерена немедленно начать готовиться к сцене!

СПРАВЕДЛИВАЯ ВСПЫШКА

Он источал запах джина и его бакенбарды походили на цилиндрики музыкального ящичка. Он вошел вчера в игрушечный магазин на главной улице города и с убитым видом прислонился к прилавку.

- Что-нибудь прикажете? - холодно спросил владелец.

Он вытер глаза красным платком далеко не первой свежести и сказал:

- Ничего решительно, благодарю вас. Я просто зашел сюда пролить слезу. Я не люблю делать свидетелями моего горя случайных прохожих. У меня есть маленькая дочка, сэр, пяти лет от роду, с золотыми вьющимися волосиками. Ее зовут Лилиан. Она говорит мне нынче утром: - "Папа, Санта Клаус принесет мне на рождество красный вагончик?" Это лишило меня последних сил, сэр, потому что, увы, я без работы и не имею ни гроша. Подумайте только, один красный вагончик сделает ее счастливой, а ведь есть дети, у которых сотни красных вагонов!

- Прежде, чем вы покинете магазин, - сказал владелец, - а вы это сделаете через какие-нибудь 15 секунд, я считаю долгом довести до вашего сведения, что мой магазин имеет отделение на Трэйнс-Стрит, в каковом отделении я вчера и находился. Вы вошли вчера и сообщили то же самое о вашей маленькой девочке, которую вы назвали Дэйзи, и я дал вам вагон. По-видимому, вы плохо помните имя вашей маленькой девочки.

Человек с достоинством выпрямился и направился к двери. Достигнув ее, он повернулся и сказал:

- Ее имя Лилиан-Дейзи, сэр, а в вагоне, который вы мне дали, одно колесо соскакивает и с ручки сцарапана краска. У меня есть друг, владелец бара на Виллоу-Стрит, который хранит его для меня до рождества, но мне будет стыдно за вас, сэр, когда Лилиан-Дэйзи увидит этот старый, исцарапанный, дребезжащий, из вторых рук, оставшийся с прошлого года вагон. Но, сэр, когда Лилиан-Дэйзи опустится вечером на колени перед своей маленькой кроваткой, я скажу ей, чтобы она помолилась за вас и попросила небо смилостивиться над вами. Есть у вас под рукой карточка с названием и адресом фирмы, чтобы Лилиан-Дэйзи правильно указала ваше имя в своей молитве?

ФАКТЫ, ФАКТЫ И ФАКТЫ

Было далеко за полдень и дневной штат уже разошелся по домам. Ночной редактор только что вошел, снял пиджак, жилетку, воротничок и галстук, закатил рукава сорочки, спустил с плеч подтяжки и приготовился засесть за работу.

Кто-то робко постучался в дверь снаружи, и ночной редактор гаркнул:

- Войдите!

Красивая молодая леди с умоляющими голубыми глазами и прической Психеи вошла со скатанной в трубку рукописью в руке.

Ночной редактор молча взял трубку и раскатал ее. Это была поэма, и он стал читать ее вполголоса, судорожно кривя челюсть, так как его органы речи были частично закупорены доброй четвертью плитки жевательного табака.

Поэма гласила:

РЕКВИЕМ

Рассвет в окна немую муть

Проник, развеяв тьму,

Где он лежит, закончив путь,

Назначенный ему.

О, сердце, рвись от тяжких мук,

Рыдая и стеная:

Мой alter ego, ментор, друг

Оторван от меня!

Когда в восторге он творил

В часы ночной тиши

Он слишком много в масло лил

Огня своей души.

И взрыв пришел. И яркий свет

Погас: не вспыхнуть вновь.

И не проснется мой поэт

Принять мою любовь!

- Когда это случилось? - спросил ночной редактор.

- Я написала это вчера ночью, сэр, - сказала молодая леди. - Оно годится для печати?

- Вчера ночью? Гм... Материал немного лежалый, но все равно, в другие газеты он не попал. Теперь, мисс, - продолжал ночной редактор, улыбаясь и выпячивая грудь, - я намерен дать вам урок, как надо писать для газеты. Мы воспользуемся вашей заметкой, но не в такой форме. Сядьте в это кресло, и я напишу ее заново, чтобы показать вам, в какую форму надо облекать факт для печати.

Юная писательница уселась, а ночной редактор сдвинул брови и два-три раза перечитал стихотворение, чтобы схватить главные черты. Он небрежно набросал несколько строк на листе бумаги и сказал:

- Вот, мисс, та форма, в которой ваша заметка появится в нашей газете:

НЕСЧАСТНЫЙ СЛУЧАЙ

Вчера ночью мистер Альтер Эго из нашего города, обладающий недюжинным поэтическим дарованием, был убит взрывом керосиновой лампы во время работы у себя в комнате.

- Как видите, мисс, заметка содержит все существенное, и, однако...

- Сэр! - воскликнула с негодованием юная леди. - Ничего этого абсолютно нет в стихотворении! Сюжет его вымышлен и целью стихотворения является изобразить горе друга поэта по поводу его безвременной смерти.

- Но, мисс, - сказал ночной редактор, - стихотворение ясно говорит о том, что в масло было подлито слишком много огня - или, вернее, в огонь слишком много масла - и что последовал взрыв, и что когда свет погас, джентльмен остался в положении, после которого он никогда уже больше не проснется.

- Вы прямо ужасны! - сказала юная леди. - Отдайте мне мою рукопись. Я занесу ее, когда здесь будет редактор литературного отдела.

- Очень жаль, - возразил ночной редактор, возвращая ей свернутую в трубку рукопись. - У нас мало происшествий сегодня и ваша заметка была бы весьма кстати. Может быть, вам пришлось слышать о каких-нибудь несчастных случаях по соседству: рождениях, угонах, грабежах, разорванных помолвках?

Но хлопнувшая дверь была единственным ответом юной поэтессы.

РОКОВАЯ ОШИБКА

- Что ты такой мрачный сегодня? - спросил один из жителей Хаустона, завернув в сочельник в контору своего приятеля.

- Старая дурацкая шутка с перепутанными письмами - и я боюсь теперь идти домой. Жена прислала мне час тому назад с посыльным записку, прося отправить ей десять долларов и подождать ее здесь в три часа, чтобы пойти вместе за покупками. В это же время я получил счет на 10 долларов от торговца, которому я должен, с просьбой погасить его. Я нацарапал торговцу ответ: "Никак не могу выполнить просьбы. Десять долларов нужно для одной штучки, от которой не считаю возможным отказаться". Я сделал обычную ошибку: торговцу послал 10 долларов, а жене - записку.

- Разве ты не можешь пойти домой и объяснить жене ошибку?

- Ты не знаешь моей жены. Я уже принял все меры, какие мог. Я застраховался на 10.000 долларов от несчастного случая сроком на два часа, и жду ее сюда в течение ближайших пятнадцати минут. Передай всем моим приятелям прощальный привет, и если, когда будешь спускаться вниз, встретишь даму на лестнице - держись ближе к стенке!

ТЕЛЕГРАММА

Место действия: телеграфная контора в Хаустоне.

Входит очаровательное манто из черного велюра, отделанное шнурками и выпушками, с воротником из тибетской козы, заключающее в себе не менее очаровательную юную леди.

Юная леди. О, мне нужно немедленно послать телеграмму - будьте так добры, дайте мне, пожалуйста, бланков - штук шесть. (Пишет в течение 10 минут). Сколько это будет стоить?

Телеграфист. (Подсчитывает слова). Шестнадцать долларов девяносто пять центов, мэм.

Юная леди. Господи боже мой! У меня с собой только 30 центов. (Подозрительно). За что вы берете так много, когда почтой это стоит всего два цента?

Телеграфист. Мы берем за то, что доставляем корреспонденцию быстрее, чем почта, мэм. Вы можете послать телеграмму в 10 слов всего за двадцать пять центов.

Юная леди. Дайте мне еще один бланк, пожалуйста. Я думаю, одного хватит.

Через пять минут напряженной работы она представляет следующее:

"Кольцо ужасно красиво. Приходите ко мне как только сумеете. Ваша Мэми".

Телеграфист. Здесь одиннадцать слов. Это будет стоить тридцать центов.

Юная леди. Ах, какая жалость! Я как раз хотела на эти пять центов купить жевательную резинку.

Телеграфист. А вот посмотрим. Вы можете выбросить слово: "ужасно" - и все будет в порядке.

Юная леди. Но я не могу его выбросить! Вам следовало бы посмотреть на это кольцо. Я лучше дам вам 30 центов.

Телеграфист. Кому вы посылаете телеграмму?

Юная леди. Вы, кажется, слишком любопытны, сэр!

Телеграфист. Уверяю вас, мой вопрос не носит личного характера. Нам необходимы имя и адрес, чтобы знать, куда доставлять телеграмму.

Юная леди. Ах, да! Я не подумала об этом.

Она надписывает имя и адрес, платит 30 центов и уходит. Через двадцать минут она появляется снова, задыхаясь от быстрой ходьбы:

- Ах, я совсем забыла... Вы уже отослали?

Телеграфист. Да. Десять минут тому назад.

Юная леди. Такая жалость! Я совсем не то хотела сказать. Вы не можете протелеграфировать, чтобы изменили?

Телеграфист. Конечно. И у нас есть прелестные духи: фиалка. Не прикажете ли спрыснуть телеграмму?