Призрак Оперы. Тайна Желтой комнаты - Гастон Леру Страница 55

– Да, сударь, вы неплохо знаете Оперу!

– Куда хуже, чем он, – скромно заметил Перс.

Он подтолкнул юношу, заставляя войти в гримерную. Там все было в том виде, в каком ее оставил Рауль.

Затворив дверь, Перс устремился к тонкой перегородке, отделявшей гримерную от просторного кабинета, служившего гардеробной. Он прислушался, а затем громко кашлянул.

В гардеробной послышалось тотчас какое-то движение, несколько мгновений спустя раздался стук в дверь.

– Входи! – приказал Перс.

Появился мужчина в такой же каракулевой шапке, как у Перса, и в длинном объемном плаще. Поклонившись, он высвободил из-под своего одеяния тщательно перевязанную коробку, установил ее на туалетном столике, отвесил поклон и направился прочь.

– Тебя никто не видел, Дариус?

– Нет, господин.

– Никто не должен заметить, как ты выходишь отсюда.

Слуга выглянул наружу и мгновенно выскользнул из комнаты.

– Сударь, мне пришла в голову одна мысль, – заметил Рауль, – мы рискуем, что нас застанут здесь и задержат. Комиссар не преминет обыскать гримерную.

– Ба! Опасаться следует вовсе не комиссара!

Перс распаковал футляр. В нем оказалась пара длинноствольных пистолетов с великолепной гравировкой.

– Сразу после исчезновения Кристины Даэ я велел лакею достать мне это оружие. Нет более надежных пистолетов, я неоднократно испытывал их.

Юноша, изумленный доставленным арсеналом, воскликнул:

– Вы хотите драться на дуэли?

– Именно! Мы отправляемся на поединок, друг мой, – ответил Перс, рассматривая капсюль. – И какой поединок! Нас будет двое против одного, но будьте готовы ко всему, – добавил он, протягивая один из пистолетов Раулю. – Не скрою от вас, нам придется иметь дело с самым ужасным врагом, какого только можно вообразить. Но вы ведь любите Кристину Даэ, не так ли?

– Вот именно! Но ведь вы-то не влюблены в нее, объясните в таком случае, почему вы готовы подвергнуть свою жизнь риску ради нее?! Вы, стало быть, ненавидите Эрика?

– Нет, сударь, – печально молвил Перс, – дело не в этом. Если бы я питал к нему ненависть, он давно бы прекратил сеять зло.

– Он причинил зло вам?

– Это я давно простил ему.

– В таком случае, – не унимался Рауль, – ваше отношение к этому человеку совершенно необъяснимо. Вы называете его монстром, говорите о его преступлениях, но в вашем голосе звучит непонятная жалость, так же как и в голосе Кристины, когда она говорила о нем. Это порой приводило меня в отчаяние.

Перс не отвечал. Взяв табурет, он установил его у стены, напротив которой находилось большое зеркало. Затем он встал на табурет и принялся внимательно разглядывать стену, почти уткнувшись носом в обои. Казалось, он что-то искал.

Рауль, сгоравший от нетерпения, окликнул его:

– Так что, сударь? Я жду вас. Идемте же!

– Но куда? – бросил тот в ответ, не поворачивая головы.

– За Призраком. Поторопимся! Не вы ли сказали, что знаете, куда идти?

– Я пытаюсь найти… – И он снова уткнулся носом в стену. – Вот оно; должно быть здесь. – И, подняв руку над головой, человек в шапке из каракуля нажал пальцем в завиток рисунка на обоях. Потом он обернулся и спрыгнул с табурета. – Меньше чем через минуту мы тронемся вслед за ним. – Он перешел к противоположной стене и принялся ощупывать большое зеркало. – Нет, оно что-то не поддается, – пробормотал он.

– А, так нам предстоит пройти сквозь зеркало? – догадался Рауль. – Как Кристине…

– Откуда вы знаете, что Кристина Даэ проходила сквозь зеркало?

– Прямо на моих глазах! Я прятался за шторой туалетной кабинки и видел, как она скрылась – но не за зеркалом, а прямо в нем.

– И что же вы сделали?

– Я решил, сударь, что мне изменило зрение, что это галлюцинация, сон!

– Или новый трюк Призрака, – посмеиваясь, произнес Перс, не отпуская рук от поверхности зеркала. – Ах, господин де Шаньи, если бы мы имели дело с призраками, нам бы осталось благодарить Небеса и не стоило бы вынимать эти пистолеты из футляра!.. Прошу вас, снимите шляпу. А теперь застегните фрак и прикройте пластрон, как я, – манишка не должна быть видна. Поднимите воротник. Необходимо выглядеть как можно незаметнее.

Помолчав немного, он добавил, по-прежнему надавливая на зеркальное стекло:

– Если нажимать на пружину механизма, находясь в комнате, давление противовеса оказывает действие более медленно. Зато, находясь за стеной, можно воздействовать непосредственно на противовес, и тогда зеркало совершает поворот и с поразительной быстротой освобождает проход.

– Какой противовес? – спросил Рауль.

– Тот, что заставляет приподняться стенную панель. А вы полагаете, что она смещается сама по себе благодаря магии? – С этими словами Перс одной рукой притянул к себе Рауля, а другой, не выпуская пистолета, надавил на зеркало. – Вы увидите, если будете очень внимательны, что через мгновение зеркало приподнимется на несколько миллиметров и чуть сдвинется слева направо. Затем, попав на шарнирную ось, оно повернется. Если бы вы знали, какие чудеса можно творить с помощью противовеса! Достаточно движения пальца ребенка, чтобы повернуть целый дом. Когда стенная панель, сколько бы она ни весила, устанавливается с помощью противовеса на ось и уравновешивается, она весит не больше, чем юла на своем острие.

– Что же она не поворачивается? – воскликнул Рауль.

– Ну, имейте терпение. Нам еще придется торопить время. Похоже, проржавел механизм, а может, не действует пружина. Или дело совсем не в этом?

– В чем же, сударь?

– Возможно, просто перерезан шнур, удерживающий противовес, и обездвижена вся система.

– Но почему? Он ведь не предполагает, что мы спустимся здесь?

– Он мог заподозрить это, поскольку мне знаком этот механизм.

– Это он вам показал?

– Нет! Я следил за ним, за его внезапными таинственными исчезновениями и понял, в чем тут дело. Сама система потайных дверей весьма проста, здесь используется механика древняя, как святилища Фив с их сотнями скрытых дверей, как тронный зал дворца Эктабаны, как храм с треножником в Дельфах.

– Но зеркало не поворачивается! А Кристина, она ждет, сударь!

– Мы делаем все, что в человеческих силах, – хладнокровно парировал Перс, – а вот он может задержать нас на первых же шагах.

– Выходит, он – хозяин этих стен?

– Стен, и дверей, и ловушек. У нас его именовали любителем ловушек.

– Кристина мне так и говорила, притом столь же таинственным тоном, приписывая ему неоспоримое могущество. Все это кажется настолько невероятным! Почему эти стены повинуются ему, и только ему? Разве они возведены им?

– Да, сударь.

Сбитый с толку, Рауль посмотрел на Перса, ожидая объяснений, но тот знаком велел ему застыть и затем указал на зеркало. Двойное отражение собеседников, казалось, подернулось рябью, дрогнуло, затем восстановилось.

– Вы прекрасно понимаете, что оно не повернется, – заявил Рауль. – Пойдем другой дорогой.

– Сегодня