Гарсон Кэйнин - Новорождённая Страница 7

Пол бросает взгляд наверх, встает, прохаживается.

Да не бойся. (Сердито.) Он вокруг себя ни черта не замечает. От собственной важности совсем одурел. П о л (зайдя за спинку дивана). Пожалуй, все это оборачивается не совсем так, как я себе представлял. Б и л л и (откидываясь на спинку дивана). Ну, скажи, что ты против! П о л. Не скажу. Б и л л и (поигрывая концом его галстука). Все по-честному. Ты меня одному поучишь, я тебя -- другому. П о л (садится на диван. Пытаясь вернуться к более безопасной теме). Да, так вот... Мы говорили насчет книг. Б и л л и. Ну-ну? П о л. Завтра возьму кое-что в библиотеке, а сегодня посмотрю здесь, у себя. Если найду, попозже занесу. Б и л л и. Давай-давай. П о л. О времени занятий будем договариваться накануне, за день. Б и л л и (придвигаясь к нему). А может за ночь?

Появляются Диври и Брок, на котором теперь домашняя куртка. Пол и Билли быстро отстраняются друг от друга.

Б р о к. Ну как? Дело двинулось? П о л (глядя на Билли). Похоже, мы договорились обо всем. Б р о к. Отлично. П о л. А сейчас с вашего позволения, я откланяюсь. Б р о к. Может, выпьешь? П о л. Нет, благодарю вас. Д и в р и (взяв шляпу, в дверях, Броку). Значит, завтра все как решили. Спокойной ночи Билли. Б и л л и. Пока. П о л (Билли). Спокойной ночи. Б р о к (провожая Пола). Спокойной ночи, друг. Очень тебе признателен. П о л (глядя на Билли). Я вам тоже. Б и л л и (передразнивая Брока). Спокойной ночи, друг.

Пол уходит. Брок закрывает за Полом дверь. Некоторое время стоит возле лестницы. Видно, что им с Билли в общем-то не о чем разговаривать. Брок достает из кармана куртки набор для игры в джин -- две карточные колоды, блокнотик и карандаш -- и кладет все это на столик. Билли, закурив, тоже подходит к столику. Брок "срезает" одну колоду, Билли -- другую. Открывают по одной карте, сравнивают. Брок, садится, начинает тасовать колоду. Билли наливает два бокала, приносит. Начинают играть -- четко, профессионально, как бы не для удовольствия. После долгого розыгрыша Билли бросает карты.

Б и л л и. Игра! Б р о к. Откуда это, интересно? Б и л л и (показывая ему блокнот). Сорок долларов шестьдесят центов. Б р о к (с досадой). Ладно, молодец. Закончили. (Бросает карты, подходит к горке, наливает себе.) Б и л л и. Давай, плати. Б р о к (сердито). Потом заплачу. Ты что, мне не веришь? Б и л л и. Не ори. Сам меня всегда заставляешь сразу платить. Б р о к. Тебя заставишь! Б и л л и (дразнит). Продул, продул, продул! Б р о к. Заткнись! Б и л л и. Попрошу выдать сорок долларов и шестьдесят центов.

Брок достает из кармана пачку денег, отсчитывает сорок долларов, намеревается уйти, но Билли останавливает его взглядом. Брок нехотя отсчитывает мелочь, бросает на стол.

Благодарю вас, сэр. Б р о к (направляется к лестнице, останавливается). Пошли. Б и л л и (небрежно). Сейчас приду. Б р о к (поднявшись до середины). Пошли, ну.

Это единственный момент в их отношениях, когда хозяйка положения -- Билли, и оба это сознают.

Б и л л и. Сказала -- сейчас приду.

Брок уходит в свою комнату, закрыв за собой дверь. Билли начинает раскладывать пасьянс, делая это в такт песенке, которую напевает. Звонок в дверь. Билли перестает петь, идет открывать. Входит Пол. В руках у него несколько книг и газет.

П о л. Еше раз -- здравствуйте. Б и л л и (прикидываясь удивленной). Привет. П о л (подавая ей газеты). Свежая пресса. Б и л л и. Зря старался. Я газет не читаю. П о л. Там немало любопытного. Б и л л и. Только не для меня. П о л. Как вы можете судить, если не читаете? Б и л л и. Слушай, если будешь занудой, лучше нам не начинать. П о л. Виноват. Б и л л и. Я пару раз пыталась, да без толку. Я ничего не понимаю, про что они там пишут. П о л. И все же попытайтесь еще раз. А я завтра, что смогу, объясню. Хорошо? Б и л л и. Ну, ладно. П о л (подавая ей книги). А вот это, я думаю, должно вам понравиться. Б и л л и. Ладно, попробую. (Кладет газеты и книги на книжный шкаф.) Есть, правда, одна загвоздка -- у меня со зрением плохо. П о л. Почему же вы не носите очки? Б и л л и (с отвращением). Очки?! Да в них же обезьяной выглядишь!

Тут до нее доходит, что Пол -- в очках. Она хочет загладить сказанное, но не подберет слов. Подходит к Полу совсем близко, почти касаясь. Мгновение -и они сливаются в долгом поцелуе.

Б и л л и (отстраняясь, небрежно). Нет,когда очки на мужчине, это еще терпимо. П о л (тихо). Спокойной ночи, Билли. Б и л л и. Спокойной ночи.

Пол уходит. Билли смотрит ему вслед. Какая-то новая улыбка появляется на ее лице. Она снова начинает напевать уже знакомую мелодию, и двигаясь в такт ей, выключает свет внизу. Балкон еще освещен. Продолжая напевать, поднимается по лестнице. Замирает на секунду, сбегает вниз, забирает с собой газеты и снова поднимается. Возле двери Брока, скорчив жуткую гримасу, выводит победное завершающее "Тья-да-да-да!" и быстро скрывается в своей комнате. На сцене становится совсем темно. Занавес

Действие второе

Там же, два месяца спустя. На месте круглого столика теперь стоит письменный стол. На нем множество книг и газет, телефон, стаканчик с карандашами и ручками. Возле стола -- стул, на сиденье которого -- куча грампластинок, а на спинке -- карта мира. На полу -- большой глобус. Книги всюду -- на полках книжного шкафа, на полу, на оттоманке. На террасе также кипы газет и журналов. На стуле перед горкой -- репродукция Пикассо. Слева и справа от входной двери на стене -- маленькие акварели. Справа на специальной подставке -- громадный энциклопедический словарь. На журнальном столике -книги с закладками, еще один стаканчик с красными карандашами, а также поднос с остатками завтрака. Перед камином -- радиола-автомат, рядом с которой на полу валяется множество пластинок. Раннее утро. Билли в очках сидит на диване, читает газету, страницы которой испещрены пометками красного карандаша. Отложив газету, снимает очки, кладет их на столик, встает и направляется к радиоле. Перебирает пластинки, читает этикетки, почти касаясь их носом. Выбрав пластинку, ставит ее на радиолу. Звучит тихая музыка (Анданте из Концерта ре-минор для скрипки с оркестром Соч. 47 Я. Сибелиуса). Билли возвращается к дивану, надевает очки и снова прнимается за газету. Красным крандашом делает новые пометки. Звонок в дверь. Через служебную дверь входит Эдди, посмотрев на Билли, сочувственно качает головой, идет открывать. Входит Пол. Услыхав его голос, Билли снимает очки, отшвыривает газету.

П о л. Привет, Эдди. Э д д и. Привет. (Выходит через служебную дверь.) П о л (Билли). Привет прилежным и усидчивым. Б и л л и. Привет, привет. П о л (подходя к ней). Ну, как наши дела? Б и л л и. Дерьмо. П о л (грозным тоном учителя). Как?! Б и л л и (с приторной вежливостью). Прекрасно, благодарю вас. (Пол смеется.) Не желаете ли чашечку чая? П о л. Нет, спасибо. (Прислушавшись, о музыке.) Чудесно. Б и л л и. Си-бе-ли-ус. Ян. Оп -- сорок семь. Сорок седьмой опус.

Некоторое время оба слушают музыку.

Угадай, кто у меня сейчас был к чаю?... Или на чай? В общем, во время чая. П о л. Кто? Б и л л и. Миссис Хэджес. П о л. О! Ну и как? Б и л л и. Оказывается, она такая же серая, как и я. Даже еще хуже. Только строит из себя, что все на свете знает. Пришла. Сидим, молчим, говорить-то не о чем. А потом она вдруг хапает своими граблями вон ту книжку и квакает... П о л (грозно). Как?! Б и л л и. Берет в свои руки вот ту книгу и говорит: "Ах, это прелестная вещь, я давно собираюсь ее перечитать". П о л. А что за книга? Б и л л и (как само собой разумеющееся). "Давид Копперфильд" Диккенса. Чарлза. П о л. Ясно. Ну и что? Б и л л и. А то, что она ее вовсе и не читала. П о л. Почему ты так решила? Б и л л и. Да по ее разговору поняла. П о л. Ну, допустим, не читала. Почему это тебя так потрясло? Б и л л и. Меня не это потрясло! П о л. А что? Б и л л и. А зачем врать? Это что, преступление, если ты чего-то не читал? П о л. Все мы иногда не дураки приврать. Б и л л и. И ты тоже? П о л. Случается. Б и л л и. А вот я -- никогда.

Через служебную дверь входит официант, забирает поднос с остатками завтрака, собирается уходить.

П о л (вполголоса, Билли). Благодарю вас. Б и л л и. Не за что. П о л (показывая глазами на официанта, тихо). Да не мне... Б и л л и (официанту, вслед). Эй, подожди-ка.

Официант останавливается.

Благодарю вас.

Поклонившись, официант выходит. Билли берет со стола конверт, показывает Полу.

Сегодня получила. От отца. П о л (глянув на конверт). Из Нью-Йорка? Б и л л и. До сих пор придти в себя не могу. П о л. Что он тебе такого написал? Б и л л и. Да то, что он вообще мне написал! Первое письмо за несколько лет. Мы же с ним разругались. Он дико против был, что я с Гарри уехала. П о л. А чем он занимается? Б и л л и. Отец-то? В Газовой компании работает. Раньше проверял какие-то счетчики, а теперь пишет, это ему уже не под силу, они его теперь лифтером сделали. (Замолкает, вспоминая что-то, улыбается.) Вообще-то старик у меня смешной. Каждый день брал с собой на работу поджаренный хлеб и банку тушенки и сам себе завтрак готовил. Он говорил, каждый обязан есть горячий завтрак. (Помолчав.) И как он только с нами справлялся -- ума не приложу. Нас ведь у него четверо было. Три моих брата и я. Мать-то рано умерла, я ее совсем не помню. Так что он все один -- и готовил нам, и купал, и одевал... Я помню, все мечтала: вот наступит день, и я с ним за все расплачусь. Ну и расплатилась -- обхохочешься. Помню, прихожу домой уже под утро и даю ему сто долларов. Так знаешь, что он с ними сделал? Пошел в сортир, бросил в унитаз и воду спустил. Думала, убьет. А он даже не стукнул. Он меня вообще за всю жизнь пальцем не тронул. П о л. А с чего же он тебе вдруг написал? Б и л л и. Мое письмо получил. Я ему первая написала... Пишет, что каждый день обо мне вспоминает. Бог ты мой, а я-то о нем вообще не думала. Ну, может, раз в год. Да не только о нем -- я вообще ни о ком и ни о чем не думала. П о л. Может, тебе надо с ним повидаться? Б и л л и. Я-то повидалась бы, да он не хочет. Пишет, чтоб я ему пока только письма писала. И чтоб каждый день ела горячий завтрак. А вот видеть он меня не желает -- до тех пор пока я веду жизнь этой... ну как ее... Гетеры! Я в словаре посмотрела... А вообще он нам всегда так говорил: "Не делай в жизни ничего такого, о чем нельзя было бы написать на первой странице "Нью-Йорк Таймс". (Помолчав.) Послушай-ка, я тебе всю свою жизнь рассказала. Практически всю. П о л. Мне было интересно. Б и л л и. Может, ты мне тоже про свою жизнь расскажешь? П о л. О, это будет история довольно длинная. И довольно лживая... Скажи лучше чем ты сегодня занималась. Б и л л и (гордясь собой). Сперва была в кино. Потом пошла в Национальную Галерею. Все как ты велел. П о л. Ну и как, понравилось? Б и л л и. О, чудесно. Так тихо, уютно. И, главное, так хорошо пахнет!.. Неужели ты не замечал? П о л (с улыбкой). И долго ты там пробыла? Б и л л и. Часа два. Я потом еще пойду. Только я хочу, чтобы в следующий раз ты со мной пошел. Будешь мне там все объяснять. П о л. С удовольствием.