Эльга Мира - Улитка Страница 20

Все произошло стремительно. Мы оба оказались чересчур возбуждены и переполнены бесстыдным озорством. Помню, как Роб, засмеявшись, слегка виновато пробормотал: «Пардон, мадемуазель! Больше ждать не мог. В следующий раз обещаю мучить вас вечно!»

А потом, привалившись к спиной к мокрой кафельной стенке, он прошептал по-мальчишески признательно: «Спасибо». Разве такое забудешь, сколько бы воды ни утекло?!

ГЛАВА 5

В начале мая самолет унес нас на Искью – красивый вулканический остров неподалеку от Неаполя, где в старинном поселке Борго ди Чельса ждала арендованная вилла. Мы поселились в колоритном райончике, своеобразном историческом центре. Плотники изготавливали там мебель в старинных мастерских, рыбаки продавали свежевыловленную рыбу прямо с баркасов, а булочники предлагали сдобу, выпеченную буквально у тебя на глазах. В конце главной улицы начинался живописный каменный мост, который вел в возвышающийся над гаванью Арагонский замок – Колосс средневековья. Двое влюбленных любили бродить по его развалинам вечерами, когда солнце становилось не таким палящим. Наша вилла, примостившаяся на самом обрыве, эффектно выделялась среди других особняков шикарным панорамным видом на море из всех комнат. По узенькой вымощенной камнем дорожке можно было спуститься прямо на небольшой безлюдный пляж со всегда обжигающим вулканическим песком. Слегка прохудившаяся черепичная крыша, огромные деревянные балки под потолком, ярко-красные цветы старого олеандра на фоне выбеленного балкона, плетеный диван с креслами в патио, античные амфоры – все это создавало неповторимый средиземноморский уют. Именно такой незамысловатой, но очень милой атмосферы всегда не хватает человеку в переполненном стрессами мегаполисе.

Что произошло во внешнем мире за тридцать дней уходящей весны, даже не возьмусь вспоминать. Память воскрешает лишь смятые простыни, блестящие от влаги тела, взгляды Роберта – то жгучие и жадные, то ласковые и восторженные, его руки, вечно ищущие под моей майкой новую тропинку, где бы мы ни находились.

– Если я не могу тебя целовать постоянно, дай хотя бы держать в руках, – шутил он, поглаживая складочку на моем животе.

В Италии Роб постоянно пребывал в приподнятом настроении, и его необузданная ребячливая веселость эликсиром вливалась в меня. Любовь хищника – пьянящая и кружащая голову, отнимала силы, но и окрыляла одновременно.

– Я люблю тебя до такой степени, что иногда мне хочется смять тебя, как пластилин, – прошептал он как-то на рассвете.

На скрежет его зубов ответ – неуемный трепет моего тела…

В тот благословенный период наша неразлучная пятерка – Роберт, Сиси, Ян и Джудит и я – еще постоянно нуждалась друг в друге. Каждый день десятки звонков с расспросами, рассказами, смехом и сетованиями сыпались на нашу голову из Вены. Всем своим поведением друзья давали понять: «Вам не скрыться, любовнички! Мы вас в покое не оставим!»

В конце концов мы сдались.

– Давай позовем к нам ребят, – предложил Роберт, – места всем хватит.

– Давай. Будет весело, – отозвалась я задумчиво, глядя на море.

Ветер раздувал тонкую ткань белого тюля. Занавеска билась бабочкой на ставнях, иногда натыкаясь на мое лицо. Поджав под себя ноги, я наблюдала в переплете рамы за мелькающей точкой на тонкой линии между небом и беспредельной голубизной. Фигура спортсмена, как легкая ореховая скорлупа, неслась по воде – бесшумная и хрупкая, поддерживаемая лишь большим парашютом.

Сиси с Яном приехать так и не смогли. Всего за несколько дней до отъезда, выходя из машины, подруга оступилась, зацепившись каблуком за парапет. Это стоило ей расцарапанной коленки и сильного растяжения лодыжки. А вот Джудит с удовольствием принял наше приглашение. И свежим ясным воскресным утром мы имели честь лицезреть, как Король-Солнце, лучащийся легкостью, добродушием и красотой, сбегает с трапа неапольского парома.

Наступил июнь. Он подарил одни из самых счастливых дней в моей жизни, превратил отдых в неповторимую симфонию звуков, запахов, ощущений. Игра солнечных лучей на крышах приморских домов, соленое дыхание искрящегося моря, росчерки чаек высоко в голубой лазури – от всей этой красоты душа, переполненная позитивной энергией, беспрестанно отплясывала сальтарелло. Еще бы – два родных сердца бились рядом с моим в одном из самых романтичных мест мира! Втайне я даже ликовала, что

Джу приехал один. Обнявшись или взявшись за руки, мы гуляли втроем по узким петляющим по холмам улицам, кормили голубей на площади, лакомились мидиями с помидорами в чесночном соусе в маленьких прибрежных кафешках, наслаждаясь звонкими выкриками местной ребятни, препирались, любя, купались и грелись на невероятно горячем искийском песке. Джу в Италии чувствовал себя как рыба в воде. Прекрасно владея итальянским языком, он без устали болтал со всеми встречными, шутил, пел песни, переводил нам анекдоты и ругательства на базаре. Благодаря его находчивости и общительности, мы узнали лучшие рестораны на острове, сняли хороший катер за гроши и почти бесплатно прошли курс термальных процедур.

Вино текло сквозь нас рекой, и, наверное, именно оно еще сильнее сближало наше трио. Думаю, всем нам виделся один и тот же мистический свет.

Однажды, прямо посреди улицы, на глазах у удивленных прохожих, Роберт порывисто сгреб нас с Джу в объятие:

– Люблю вас. – Его взгляд мечтательно затуманился. – И очень счастлив, – добавил он, умиленно кивая головой.

Джудит улыбнулся в ответ. Его поразительно ясный взор заструился такой неподдельной щемящей душу нежностью, что захотелось плакать и смеяться одновременно. От близости любимых мужчин, наших дыханий, слившихся воедино, пошла кругом моя бедная голова.

Расширившиеся зрачки, крепче прежнего сжатые ладони. Мир замер на мгновенье в напряженном ожидании. Решись кто-нибудь из нас сократить дистанцию, жизнь изменилась бы навсегда.

Но, почувствовав опасную близость такого момента, мы разомкнули руки, сконфуженно смеясь…

И снова вино, а потом граппа или лимончелло… Снова раскаты смеха, счастье, переливающееся через край. В один из вечеров Роб обнаружил в хозяйском комоде местную женскую одежду. Вдвоем с Джу они решили устроить показ мод. Еле натянув на себя сарафаны и платья, что обреченно трещали по швам на широких мужских плечах, они, как заправские модели, принялись выхаживать по маленькому подиуму между камином и лестницей на второй этаж.

– Стойте! Вашим образам не хватает руки мастера,

– спохватилась я.

Сбегав за косметикой, навела им марафет.

– Ух, модница, да ты хороша собой! – прыснул от смеха Джу при взгляде на накрашенную физиономию Роба, обескураживающую своей вульгарностью.

– С тобой не потягаешься! – заржал тот в ответ, звонко шлепнув друга по заду.

И действительно, макияж сделал Джудит невероятно пленительным, похожим на Киану Ривза в фильме «Маленький Будда». Накрашенные красной помадой сочные губы излучали огненно-кровавый жар, подведенные стрелками глаза подчеркивали засасывающую глубину.

Захмелевший Джу затряс ягодицами, как профессиональный танцор.

– Ого! А стриптиз слабо? – оценивающе приподняв левую бровь, поинтересовался Роберт.

– Только на тебе, красавчик!

– Ого, Жук, потише на поворотах! – смеясь, погрозил ему пальцем Роб. – Я не игрок в твои игры!

– Так умри же, несчастный, – театрально воскликнул Джу и запустил в Роберта декоративной подушкой.

– Ах ты… – Роб схватил ее и швырнул обратно.

В один прыжок Джудит очутился за моей спиной.

– Друзья! Давайте соблюдать подобающие этому дому приличия, – весело заверещал он, вцепившись в меня двумя руками.

Роб налетел на нас обоих и, весело улюлюкая, повалил на диван. Нам оставалось только отбиваться. А потом, счастливые и распаленные, мы побежали купаться в ночное море. Огромная луна чертила серебристую дорожку на водной глади. Темные силуэты красивых молодых тел, упругие мужские бедра, крепкие торсы… Ну почему волшебство мига столь скоротечно?!

Я долго не решалась раздеться. Вдруг оцепенела.

– На раз, два, три, бросаем в воду! – Голая братия подбежала ко мне.

– Нет! Только попробуйте! – заверещала я, убегая, по дороге сбрасывая с себя трусы и лифчик в пьянящем восторге свободы.

Была не была!

Схватившись за руки, мы втроем бросились в набегающую волну и, отплыв от берега метров тридцать, крепко прижались друг к другу. Пожалуй, это был самый безрассудный и самый трогательный момент нашей близости. Если бы только человек понимал, как дорого стоят минуты счастья, он бы, наверное, бережнее относился к каждому брошенному вскользь слову, к каждой грубой фразе или опрометчивому поступку.

ГЛАВА 6

Несколько дней спустя, под вечер, я вдруг поняла, что не нахожу себе места. Нервозность, причина которой была абсолютно ясна, одолевала меня, накаляя обстановку. Тень неудовлетворенного желания, прокравшаяся из прошлого, черной птицей взмыла под своды нашего идеалистического жилища. Напрасно я силилась не замечать приспущенные на бедра трикотажные шорты Джу, не подсматривать украдкой по утрам, как он с небрежной грацией пантеры потягивается, беззвучно зевая. Любая мелочь вроде случайного прикосновения каленым железом жгла мое сердце.