Геше Келсанг Гьяцо - Уровни медитативного погружения Страница 3

Чтобы достичь действительного погружения второго ментального сосредоточения сферы формы, йогин развивает погружение непосредственного приготовления второго сосредоточения. Он медитирует на грубости первой сферы формы в сравнении с умиротворённостью второй сферы формы, а также зарождает устремление отбросить девять уровней омрачений первой сферы формы с помощью шести вниманий. Эти внимания совершенно схожи с соответствующими первому ментальному сосредоточению, за исключением того, что здесь они используются для отбрасывания омрачений первой сферы формы, а не омрачений сферы желания. Когда внимание заключительной тренировки второго сосредоточения устраняет малое-малое омрачение первой сферы формы, йогин достигает действительного погружения второго ментального сосредоточения. Достижение действительного погружения третьего и четвертого сосредоточения сферы формы происходит аналогичным образом.

С точки зрения умиротворения, чистоты и отсутствия беспокоящих эмоций сфера отсутствия формы выше, чем сфера формы. Здесь могут перерождаться как обычные существа, так и реализованные последователи хинаяны, но не бодхисаттвы. В сфере отсутствия формы нет материальных тел, а также органов чувств, и таким образом нет никакой возможности слушать учения Дхармы или общаться с другими. Поскольку для бодхисаттвы единственная причина рождаться в пределах самсары — это принесение блага чувствующим существам, то для них совершенно бессмысленно находиться в таком месте, где они лишены возможности контактировать с кем бы то ни было. Но всё же бодхисаттвы стремятся достичь погружения сферы отсутствия формы, поскольку это очень тонкое и мощное состояние ума, позволяющее обрести глубокое погружение пустоты, свободное от грубых концептуальных отвлечений.

Способ достижения четырех погружений сферы отсутствия формы похож на способ достижения четырех погружений сферы формы. Таким образом, для того, чтобы достичь действительного погружения бесконечного пространства, йогин должен отбросить девять степеней омрачений четвертой сферы формы, упражняясь в погружении непосредственного приготовления бесконечного пространства. Видя, что из-за привязанности к формам возникает множество проблем, йогин развивает устремлённость достичь сферы отсутствия формы. С этой мотивацией он медитирует на непроизведённом пространстве, простом отсутствии формы, пока не достигает спокойного пребывания в этом состоянии. Это погружение непосредственного приготовления бесконечного пространства начинающего. Затем, используя медитацию шиней, он анализирует недостатки сферы формы и достоинства сферы отсутствия формы. Это внимание, различающее определяющие характеристики. Когда из этого анализа возникает блаженство гибкости, практикующий достигает внимания уверенности, а когда оно уже может служить прямым противоядием большому-большому омрачению четвертой сферы формы, он достигает внимания полной изоляции. Подобно вниманию полной изоляции сфер формы, это внимание имеет шесть стадий: три непрерываемых пути, которые являются непосредственным противоядием трём уровням большого омрачения четвертой сферы формы, и три освобождающих пути, которые устраняют эти омрачения. Когда внимание полной изоляции становится достаточно сильным, чтобы служить прямым противоядием большому-среднему омрачению четвертой сферы формы, оно трансформируется во внимание собрания радости. После этого йогин анализирует свой ум со вниманием анализа и приходит к выводу, что в его ментальном потоке всё еще остаются малые омрачения четвертой сферы формы. И чтобы устранить их, он продолжает медитировать на союзе спокойного пребывания и прозрения, созерцая пустоту бесконечного пространства до тех пор, пока его медитация не станет достаточно сильной, чтобы служить прямым противоядием большому-малому омрачению четвёртой сферы формы. В этот момент он достигает внимания заключительной тренировки. И снова оно делится на пять стадий — три непрерываемых пути и два освобождающих. Освобождающий путь, который устраняет малое-малое омрачение четвёртой сферы формы, является действительным погружением бесконечного пространства.

Чтобы достичь действительного погружения бесконечного сознания, йогин размышляет над относительными недостатками бесконечного пространства и достоинствами бесконечного сознания. Затем, сосредоточившись на бесконечном пространстве, он завершает стадии погружения непосредственного приготовления бесконечного сознания, которые похожи на вышеописанные, за исключением того, что на этом уровне они функционируют в целях удаления девяти уровней омрачения первой сферы отсутствия формы. Чтобы достичь действительного погружения совершенного ничто, йогин рассматривает проявление сознания как нечто грубое и медитирует на совершенном ничто. Развиваясь на тех же стадиях, как и прежде, он постепенно устраняет девять уровней омрачения второй сферы отсутствия формы и достигает действительного погружения совершенного ничто. Чтобы достичь действительного погружения вершины существования, йогин рассматривает различение совершенного ничто как всё еще достаточно грубое, и развивает желание устранить все грубые различения и оставаться только в состоянии тонкого сознания. Затем, сосредоточившись на прекращении грубого различения, он постепенно устраняет девять уровней омрачения третьей сферы отсутствия формы и достигает действительного погружения вершины существования.

Вершина существования также имеет девять степеней омрачения. Первые восемь уровней можно удалить, следуя мирскими путями, и многие небуддисты делали это. Однако для того, чтобы удалить малое-малое омрачение вершины существования и достичь освобождения, необходимо следовать запредельными путями или же путями, которые связаны с прямой реализацией пустоты. Эти пути можно найти только в пределах буддийской системы.

Йогин, который достиг мирского пути погружения вершины существования в человеческом теле, может развиваться дальше, практикуя отречение и входя на путь освобождения; однако личность, которая переродилась в сфере вершины существования, не имеет такой возможности. Всё, что она может, это пребывать в состоянии утончённого сознания при отсутствии умственной активности, пока карма пребывания в этом состоянии не истощится. А затем, когда накопленные заслуги заканчиваются, он умирает и снова выпадает в низшие миры. На мирском пути к вершине существования восемь степеней омрачения устраняются лишь на время. Поскольку семена этих омрачений всё еще остаются, — сами эти омрачения, в конце концов, проявятся снова.

Если подытожить, то восемь погружений непосредственного приготовления и восемь действительных погружений сфер формы и отсутствия формы могут быть либо мирскими, либо запредельными путями. Любое погружение, не окрашенное мотивацией отречения и бодхичитты, является мирским путем и причиной перерождения в самсаре. Многие небуддисты понимают недостатки сферы желания и благих качеств высших сфер, однако, они не понимают всепронизывающего страдания и, таким образом, они не могут развить отречения всех трех сфер самсары. Некоторые рассматривают погружения сферы формы как абсолютное достижение, тогда как другие используют их как ступени на пути к высшим погружениям сферы отсутствия формы, которые они рассматривают как действительное освобождение. Однако с буддийской точки зрения перерождение богами сфер формы и отсутствия формы не является ступенью на пути к освобождению, но, скорее, препятствием. В общем-то, боги этих сфер существования не могут развивать отречения и бодхичитты, а также видеть отрицаемый объект при постижении пустоты. Поэтому тот, кто ищет освобождения или просветления, молит о том, чтобы не перерождаться в этих сферах.

Хотя бодхисаттвы и не желают перерождаться в высших сферах, всё же они стремятся достичь погружений сфер формы и отсутствия формы. Начиная со стадии пути накопления, они медитируют на пустоту, применяя действительное погружение сферы формы и отсутствия формы; однако, в силу настроя бодхичитты, эти погружения не приводят к перерождению в высших сферах. Для бодхисаттв погружения этих сфер являются причинами просветления, а значит, запредельными путями.

(Отрывок извлечен из “Ocean of Nectar” by Geshe Kelsang Gyatso, стр. 100–110.)