Древний путь. Белые облака (По следам Будды) - Нат Хан Тик Страница 7

– Вы уже ели, дети?

– Нет, господин.

– Ну, тогда давайте разделим это.

Сиддхаттха вручил Свасти половину риса, и Свасти соединил ладони в жесте благодарности, но отказался от риса. Он достал свою порцию и сказал:

– Я тоже принес немного.

Он развернул свой банановый лист, где лежали зерна коричневого риса, не похожие на тот белый рис, что лежал перед Сиддхаттхой. У него не было и соли. Сиддхаттха улыбнулся детям и сказал:

– Давайте соберем весь рис вместе и тогда уже поделим его.

Он взял половину белого риса, окунул его в кунжутную соль и подал Свасти. Затем он взял половину риса Свасти и начал есть с видимым удовольствием. Свасти чувствовал себя обескураженным, но видя естественность Сиддхаттхи, он также начал есть.

– Ваш рис такой вкусный, господин.

– Его принесла Суджата, – ответил Сиддхаттха.

«Так ее зовут Суджата», – подумал Свасти. Она выглядела немного старше Свасти, на год или два. Ее большие черные глаза блеснули. Свасти прекратил есть и сказал:

– Я видел тебя раньше на деревенской дороге, но не знал, что тебя зовут Суджата.

– Да, я дочь старосты Урувелы. А тебя зовут Свасти, не так ли? Учитель Сиддхаттха только что говорил мне о тебе, – сказала она и добавила мягко: – Свасти, лучше называть монаха «Учителем», чем «господином».

Свасти кивнул головой. Сиддхаттха улыбнулся.

– Ну вот, мне не нужно вас знакомить. Знаете ли вы, дети, почему я ем в молчании? Я делаю так, чтобы полностью насладиться этими зернами риса. Суджата, ты когда-нибудь пробовала коричневый рис? Даже если ты когда-то ела его, пожалуйста, попробуй немного риса Свасти. Он довольно вкусен. А теперь мы поедим в молчании, а затем я расскажу вам одну историю.

Сиддхаттха взял немного коричневого риса и протянул его Суджате. Она соединили свои ладони в форме лотоса и уважительно приняла его. Втроем они мирно поели в глубоком спокойствии леса.

Когда банановые листья опустели, Суджата собрала их. Она взяла кувшин со свежей водой, стоявший подле нее, и наполнила чашу, которую принесла с собой. Она протянула ее Сиддхаттхе. Он принял чашу двумя руками и передал Свасти. Ошеломленный, Свасти пробормотал:

– Пожалуйста, господин, то есть Учитель, выпейте первым.

Сиддхаттха ответил мягким голосом:

– Ты выпей первым, мальчик. Я хочу, чтобы ты выпил первым.

И он опять протянул чашу Свасти.

Свасти почувствовал себя очень сконфуженным, но не знал, как отказаться от такой необычной чести. Он соединил ладони в жесте благодарности и взял чашу. Он выпил всю воду одним большим глотком и протянул чашу обратно Сиддхаттхе. Сиддхаттха попросил Суджату наполнить чашу во второй раз. Затем он поднял ее к своим губам и медленно выпил воду. Было видно, что он получает от этого удовольствие. Глаза Суджаты не отрывались от Сиддхаттхи и Свасти. Когда Сиддхаттха закончил пить, он попросил Суджату наполнить чашу в третий раз. Эту чашу он подал ей. Она поставила на землю кувшин, сложила ладони и приняла чашу с водой. Она поднесла ее к губам и выпила медленными, маленькими глотками, как это сделал Сиддхаттха. Впервые она пила из одной чаши с неприкасаемым. Но Сиддхаттха был ее учителем, и если он сделал это, то почему же ей не сделать то же самое? И она поняла, что не чувствует себя оскверненной. Внезапно она потянулась и дотронулась до волос пастуха. Это было так неожиданно, что Свасти не успел уклониться. Затем Суджата поставила пустую чашу на землю и улыбнулась.

Сиддхаттха кивнул:

– Теперь, дети, вы поняли. Люди не рождаются с кастовыми различиями. У всех слезы солоны и у всех красная кровь. Неправильно делить людей на касты и исповедовать предрассудки. Я это понял во время своих медитаций.

Суджата взглянула понимающе и спросила:

– Мы ваши ученики и верим тому, что вы говорите. Но в этом мире, кажется, нет никого похожего на вас. Все верят, что шудры и неприкасаемые вышли из ступней Создателя. Даже священные писания говорят так. Никто не осмеливается думать по-другому.

– Да, я знаю. Но правда есть правда, верит в нее кто-нибудь или нет. Хотя миллионы людей могут верить в ложь, она остается ложью. Вы должны быть стойкими, чтобы жить в соответствии с правдой. Я расскажу вам одну историю о том времени, когда я был еще ребенком.

– Однажды, когда мне было девять лет, я гулял один в саду. И вдруг передо мной упал раненый лебедь. Я подбежал к нему. Ему было очень больно – стрела пронзила крыло. Я выдернул стрелу, птица закричала, и кровь полилась из ее раны. Я сжал рану пальцами, чтобы прекратить кровотечение и взял птицу во дворец, к принцессе Сундари, дежурной фрейлине. Она собрала целебные листья и сделала перевязку. Лебедь беспокоился, и я снял свою накидку и завернул в нее птицу. Затем я поднес ее поближе к очагу.

Сиддхаттха замолк на мгновение и взглянул на Свасти.

– Свасти, я еще не говорил тебе, но раньше я был принцем, сыном короля Суддходаны в городе Капилаваттху. Суджата это уже знает. Я хотел пойти принести риса для лебедя, когда мой восьмилетний кузен Девадатта вбежал в комнату. Он держал свой лук и стрелы и взволнованно спросил:

– Сиддхаттха, не видел ли ты белого лебедя, упавшего где-то здесь?

Еще до того как я ответил, Девадатта увидел лебедя, лежащего перед очагом. Он устремился к нему, но я остановил его.

– Ты не возьмешь эту птицу!

Мой кузен воскликнул:

– Но она моя! Я сам подстрелил ее!

Я встал между Девадаттой и лебедем, решив не отдавать ему птицу.

– Этот лебедь ранен. Я забочусь о нем. Он должен остаться здесь.

Девадатта был рассержен и не хотел уступать. Он настаивал:

– Послушай, кузен, когда эта птица летела в небе, она не принадлежала никому. Так как именно я подстрелил ее, она принадлежит мне по праву.

Его аргументы звучали логично, но эти слова рассердили меня. Я знал, что есть что-то неправильное в его утверждениях, но не мог понять этого. Поэтому я стоял безмолвно, чувствуя себя несчастным. Затем я понял, каким образом ответить ему.

– Послушай, кузен, – сказал я ему, – Те, кто любят друг друга, живут вместе, а враги живут врозь. Ты хотел убить этого лебедя, значит, ты и он – враги. Птица не может жить с тобой. Я спас ее, перевязал ее раны, согрел ее и хотел накормить ее, когда ты появился. Птица и я, мы любим друг друга и мы можем жить вместе. Она нуждается во мне, а не в тебе.

Суджата захлопала в ладоши:

– Правильно! Вы были правы!

Сиддхаттха посмотрел на Свасти.

– А что ты думаешь, мальчик?

Свасти подумал немного и затем медленно сказал:

– Я думаю, вы были правы. Но немногие люди согласятся с вами. Большинство будет на стороне Девадатты.

Сиддхаттха кивнул:

– Ты прав. Большинство людей следуют точке зрения Девадатты. Но давайте я расскажу вам, что случилось потом. Так как мы не смогли договориться, мы решили обратиться с нашим спором к взрослым. В тот день состоялось заседание правительства во дворце, и мы направились в зал правосудия. Я держал лебедя, а Девадатта – свой лук и стрелы. Мы представили свой спор на рассмотрение министров и попросили их вынести свое решение. Они прекратили обсуждение государственных дел, выслушали сначала Девадатту, затем меня.

Они долго обсуждала это дело, но так и не смогли прийти к согласию. Казалось, большинство склоняется на сторону Девадатты, когда король, мой отец, несколько раз кашлянул. Все министры тотчас же замолкли и в полном согласии вдруг выразили мнение, что мои аргументы весомее и что птица должна быть отдана мне. Девадатта рассердился, но ничего не мог сделать.

Я получил птицу, но не чувствовал настоящей радости. Хотя я был еще очень мал, но уже понимал, что эта победа не настолько достойна. Мне отдали птицу потому, что министры желали угодить моему отцу, а не потому, что они увидели правду в моих словах.

– Это печально, – сказала Суджата и нахмурила брови.

– Да, именно так. Но, вспомнив о птице, я почувствовал удовлетворение, потому что она была теперь в безопасности. В ином случае она бы уже окончила свои дни в кухонной кастрюле.