Жан Даниэлу - Богословие иудеохристианства. Главы из книги Страница 13

Можно назвать его мироощущение "гностическим". Но смысл этого понятия также необходимо уточнить. Здесь имеется в виду не гнозис в широком значении высшего познания, не в узком значении дуализма Валентина, но в некотором среднем значении, когда между I и II в. по Р.Х. гнозис образует особую форму религиозного познания. Эта форма мышления иудейского происхождения, с элементами, заимствованными в Иране и Греции. Она представляет собой единство основных положений, общих для иудейской апокалиптики, иудео-христианского богословия, египетского гностицизма и греческого герметизма. Но каждое направление (каждая общность) интерпретирует эти представления, эту "базовую" форму мышления по-своему, исходя из собственных традиций. Так, например, по справедливому замечанию Карла Шмидта, упоминание в одном из текстов о семи небесах и огдоадесвидетельствует не о влиянии на него гностицизма Валентина, а о том, что и текст, и гностицизм принадлежат к одной культурной среде, для которой свойственно такое общее представление.

Подобные образы используются в христологии уже у св. Иоанна и св. Павла. В "Посланиях из уз" гностические представления встречаются очень часто, особенно, представления о сошествии Христа (Eф., 4, 9), о борьбе Христа на кресте с началами и властями тьмы (Кол., 2, 15), о прославлении Христа превыше небес (Eф., I, 21; 4, 10; Фил., 2, 10). H. Schlier указал на родство картин мира в посланиях св. Павла и посланиях Игнатия, во "Втором послании" Климента, и в "Пастыре Ермы"[ii]. Он отмечает, что таких представлений нет ни в чисто греческих, ни в чисто иудейских текстах. Он называет это представление восточно-эллинистическим. Мы здесь не говорим о посланиях Павла, но интересно отметить, что наши иудео-христианские богословы принадлежат к тому же направлению мысли, что и "Посланиях из уз".

Тайное Сошествие

Первый характерный признак иудео-христианского богословия — идея о том, что сошествие Сына было сокрыто от ангелов. Первоначальная форма этой концепции сохранилась в Физиологе, последняя переработка которого относится к концу IV в., но который содержит элементы, заимствованные из древней иудейской и иудео-христианской литературы[iii]. Питерсон показал его зависимость от Жития Адама и Евы и Деяний Павла. Таким образом, список представляет всё ту же иудео-христианскую вариацию учения о тайном характере Воплощения, которую мы находим в Вознесении Исайи, хотя в данном случае, вероятно, перед нами даже более архаичная её форма.

В тексте мы находим отрывок: "Наш Спаситель, духовный лев, посланный вечным Отцом, скрыл Свои духовные свойства, т. е. свою божественность. С ангелами Он был ангелом, с властями — властью, с людьми — человеком, и так во всё время Своего сошествия (?????????). Таким образом, Он сошел во чрево Марии, чтобы спасти заблудший род душ человеческих. Они же, души, вследствие своего заблуждения не признали Его в Его схождении с Небес и сказали: "Кто есть сей царь славы?" Тогда Дух ответил: "Господь сил, той есть царь славы" (Pitra, Spic. Solemn., III, 339).

Этот текст интересен тем, что объединяет темы, которые мы встречаем уже у древних авторов, и затрагивающие вышеупомянутуюконцепцию. В первую очередь, мы отметим мысль о том, что Логос, сходя на землю, чтобы воплотиться, проходит всю ангельскую иерархию. Это положение помещает событие Воплощения в "мифические" рамки иудео-христианства и перекликается с Вознесением Исайи, где мы видим аналогичную перспективу, но с обратным направлением (там речь идет о вознесении). Мы видим Христа, проходящего сквозь разные ангельские миры во время Своего сошествия. Пока всё находится в рамках образных представлений и ещё не имеет собственно богословского содержания.

Основная же мысль та, что Воплощение остается сокрытым даже от Ангелов. Это является характерной чертой иудео-христианского богословия. Мы встречаем подобное уже уПавла (I Кор., 2, 8; Eф., 3, 10-12) и в известном отрывке Игнатия Антиохийского: "Князь мира сего ничего не знал, ни о девстве Марии, ни о рождении Христа, ни о крестных страданиях Господа — три эти дивные тайны исполнились в молчании Божием" (Eф., XIX, 1)[iv]. Ириней скажет то же, имея в виду ангелов: "Невидимый по своей природе, Логос не мог быть замечен творением, когда он сошел на землю" (Dem., 34; Р.О. XII, 794). Источником этих двух отрывков является предположительно Вознесение Исайи (XI, 16): "Он был сокрыт от всего горнего мира, и от всех князей и богов мира сего" (Эта тема еще зазвучит во всей последующей традиции. Origene, Hom. Luc., 6; GCS, 37 (с отсылкой к Игнатию); Ambroise, Exp. Luc., II, 2; SC,72; Zenon, Tract ., II, 29; PL, XI, col. 472)

Но она же, равно как и предыдущая, приведёт к тому, что является, пожалуй, самым примечательным моментом в данном отрывке из Физиолога: "Логос облекался постепенно, во время своего схождения, в различные ангельские степени, через которые он проходил". Смысл этого действа необходимо хорошо понять. Мы встречаем у Оригена концепцию, исходя из которой Логос воплотился во всех видах творения, чтобы спасти всех. То же самое и с ангелами. Ведь он Сам стал с ними ангелом. Но это не иудео-христианская концепция. Она связана с системой Оригена. В иудео-христианской концепции единственный смысл облечения в одежду ангельского мира — быть неузнанным. И это ясно видно из текста Физиолога. То же мы встречаем и в других иудео-христианских текстах на ту же тему.

Самое важное произведение— Вознесение Исайи. Все остальные произведения так или иначе с ним связаны. Если же мы начали нашу работу с Физиолога, то это потому, что, по указанию Питерсона, он отражает, вероятно, более позднюю версию Вознесения Исайи, чем та, которую мы имеем. В ней мы читаем: "Я услышал голос Всевышнего, Отца моего Господа, говорящий Господу моему Христу, который назовется Иисусом: Выходи и сходи через все небесные сферы, а потомсойдешь на последнюю небесную сферу и в мир земной. И Ты будешь преображаться, по облику тех, кто находится на пяти небесах, и ты увидишь себя изменяющимся по облику ангелов небесного свода. Пусть ни один из ангелов этого мира не узнает, что Ты вместе со Мною Господь семи небес и ангелов их, дабы Ты судил и низвергнулкнязей, и ангелов, и богов мира сего" (X, 7-12).

Затем, это произведение описывает само нисхождение Логоса. Он сходит сначала на шестое небо, где сохраняет Свой вид и где ангелы поклоняются Ему: "И я увидел, как Он сошел на пятое небо и преобразился по виду ангелов, которые были там; и они не прославляли его, ибо его вид был такой же, как у них" (X, 20). То же было и на других небесах. Относительно же третьего неба уточняется, что "те, кто сторожат врата неба, спросили пароль и Господь сказал его, чтобы не быть узнанным". (Х, 24) И он достиг тверди небесной, "где живет князь мира сего, и он сказал пароль тем, кто слева, и его облик был как их облик, но они не восхваляли его, но, по зависти, спорили один с другим" (Х, 29).

Этот текст является основным. Нужно отметить, что Логос принимает облик не только добрых ангелов, но и падших ангелов неба. Мы увидим даже, что Он принимает облик ангелов шеола. Этот факт подтверждает, что речь идет лишь о внешнем облике и что акцент стоит на тайне, которую должен сохранить Логос, чтобы не быть узнанным. То же подтверждает и упоминание о пароле, который связан с учением об ангелах, стоящих на страже привратников (telvnai), роль которых очень важна при восхождении души к раю. В данном случае они свидетельствуют, что Логос — не чужой, но знает пароль.

Другой иудео-христианский текст, более поздний, повторяет те же темы. Это Послание Апостолов, в котором мы читаем: "Когда Я схожу от Отца, когда Я прохожу небеса, и покуда Я облечен Мудростью Отца и Его Силой, тогда Я становлюсь подобен небесным тварям: ангелам, архангелам; когда Я прохожу небеса в их обличье, Я становлюсь подобным каждому из них; архангелы Михаил, Гавриил, Уриил и Рафаил следовали за Мной до пятого неба, потому что Я был как один из них, ибо такая власть дана была Мне от Отца. Но потом Я привел в ужас архангелов Моим словом, сказав им, чтобы они вернулись к алтарю Отца и служили Отцу так, как они это делают до того момента, как Я буду возвращаться к Нему" (24; Р.О., IX, col. 196-197). Необходимо отметить, что, как и в Вознесении, архангелы доходят лишь до шестого неба и Логос отправляет их к Отцу, в то время как Сам Он продолжает схождение. Важно также, что группа из четырех ангелов встречается и в кумранских рукописях (DSW,IX,15).

Мы не упомянули об одном мотиве Физиологе, который, вероятно, очень архаичен и который отсутствует в современном тексте Вознесения: "Ангелы не узнали Логос в Его схождении и сказали: Кто есть сей царь славы? И Святой Дух ответил: Господь Сил, Тот есть царь славы". Здесь интересны две вещи. Первое — это обращение к Пс.23,10. Кажется, что этот стих очень рано был связан с прохождением Логосм ангельских сфер. Но во всех других случаях речь идет о восхождении, а не о нисхождении Логоса (за исключением Евангелия Никодима, где этот текст соотнесен с сошествием в ад[v]. Мы бы имели ещё один пример необычайной важности, если бы было возможно признать в КurioVthVdoxhV (в Царе славы) также и I Кор., 2,8 намек на этот псалом.[vi] Впрочем, тот факт, что отвечает именно Святой Дух, полностью соответствует стилю Вознесения и Питерсон справедливо видит в этом некоторый общий, базовый мотив[vii].