Фрейя Асвинн - Мистерии и магия Севера Страница 14

Вуньо в своей одинической ипостаси более благотворна, нежели можно было бы предположить на основе характеристики Одина в эддах, христианские составители которых обычно изображали этого бога разжигателем раздоров и злым колдуном.

Вуньо заключает в себе все прекрасные и привлекательные качества Одина/Водана. Одно из прозваний Одина — Оски, что означает «исполнитель желаний». В немецкой традиции этому понятию соответствует слово Wunsch, значение которое со временем сузилось: сейчас оно означает просто «желание». И немецкое Wunsch («желание»), и соответствующие ему по смыслу английское wish и голландское wens восходят к древнегерманскому Wunjo — «совершенство». Но в более эзотерическом смысле их следует понимать как желание приблизиться к этому совершенству. И хотя в действительности совершенство недостижимо, оно остаётся идеалом, к которому мы не устаём стремиться. Водан считался также подателем всевозможных благ и, в том числе, плодородия. В этой ипостаси его почитали в глубокой древности материковые германские племена, от чьих обычаев почти ничего не дошло до эпохи викингов, когда Одина стали чтить как бога войны, предав забвению его древнейшие атрибуты.

Пережитки культа Одина как подателя благ и исполнителя желаний сохранились в Голландии, Германии и некоторых других странах в форме праздника святого Николая, который отмечают 6 декабря. Вплоть до недавнего времени в Голландии и других местах это был самый популярный праздник в году; особенно его любили дети. Наряду с Рождеством и Пасхой, это ещё один пример того, как христианская церковь заимствовала свои традиции из язычества и даже превращала языческих богов в христианских святых.

В обрядах и верованиях, связанных с этим праздником, милостивые и благотворные черты Водана проявляются особенно ярко. Детям говорят, что в этот день святой Николай разъезжает по крышам домов, бросая в дымоходы подарки для тех детей, которые в минувшем году вели себя хорошо. Тем же, кто вёл себя плохо, он приносит связки берёзовых прутьев — розги для порки. А самых непослушных детей пугают святым Николаем: он, дескать, придёт, посадит тебя в мешок и унесёт.

Какое же отношение к Водану имеют все эти поверья? Самое прямое. Несмотря на некоторые различия, привнесённые христианской традицией, у святого Николая очень много общего с Воданом. Во-первых, святой Николай ездит по крышам домов верхом на сером в яблоках или белом коне. Его сопровождают слуги — два арапа; обоих зовут Zwarte Piet («Чёрный Пётр»). Кроме того, он щеголяет в красном плаще и епископской митре, а в руке у него — длинный посох. Не составляет труда отождествить эту картину с традиционным образом Водана, в сопровождении двух воронов скачущего верхом на Слейпнире, облачённого в плащ и широкополую шляпу и с дорожным посохом в руке. Святой Николай тесно ассоциируется с детьми, в связи с чем стоит задуматься о том, какие отношения связывают с детьми Водана. В старину нежеланных младенцев бросали на перекрёстках, предоставляя их в распоряжение Водана и богини Хольды, которые забирали их в свою свиту. (В наши дни дети, помещённые в детские дома, оказываются, по сути дела, в аналогичном положении, а потому, я полагаю, привлекают к себе особое внимание Водана и Хольды.) Попадая в свиту Водана, эти дети присоединялись к Дикой охоте. Остроконечная шляпа и посох вплоть до наших дней остаются атрибутами эстрадных фокусников. В голландском фольклоре фигурирует шляпа, исполняющая желания, а играющая такую же роль волшебная палочка часто встречается в сказках и мифах многих германских народов. Её совершенно справедливо отождествляют с копьём (или посохом) Водана/Одина, которое, кроме того, является фаллическим символом. Берёзовые прутья, которые святой Николай приносит непослушным детям, — это пережиток обрядов, типичных для древних праздников плодородия, которым покровительствовал Водан: жених и невеста хлестали друг друга берёзовыми прутьями, надеясь, что это поможет им быстрее зачать ребёнка. Берёза, разумеется, связана с руной Беркана, которую в сочетании с Вуньо можно использовать в магическом ритуале плодородия. Подводя итоги, повторим, что главная функция Водана в связи с руной Вуньо — это исполнение желаний.

В англосаксонском «Заклятии девяти трав» упоминаются некие «славные ветви»:

Червь ползучий явился,Но никого не убил:Девять славных ветвейВзявши, Водан сразилГада, и тот под ударомРаспался на девять частей.

Словосочетанием «славные ветви» переводится англосаксонское wuldortanas. Часть этого слова — имя Вульдор, т. е. Улль, пасынок Тора. Согласно традиции, Улль правит вместо Одина в его отсутствие; некогда он занимал очень важное положение среди богов (подробнее об Улле мы поговорим в главе 5). Но, как бы то ни было, «славные ветви» связаны с магическими операциями и с актами волеизъявления, а тот факт, что речь идёт о девяти ветвях, исчерпывающим образом связывает эти стихи с магической традицией, так как число девять в скандинавской мифологии — самое волшебное. «Славные ветви» — это, очевидно, некий набор из девяти рун. В «Речах Высокого» (140) Один говорит: «Девять песен узнал я // от сына Бёльторна, // Бестли отца». Эти «песни» — в оригинале «песни силы» — соответствуют девяти мирам скандинавской мифологии, каждый из которых связан с одной из необратимых рун. Вполне возможно, что эти девять рун — и есть «девять славных ветвей» англосаксонской поэмы.

Не вызывает сомнений, что Вуньо — одна из самых могущественных рун. Связь её с исполнением желаний подразумевает, что сила, стоящая за этой руной, — не что иное, как сила или реализация «истинного желания», или «истинной воли» (выражаясь языком современного оккультизма). В сфере руны Турисаз эта сила остаётся всего лишь потенциалом, заключённым в подсознании. А руна Вуньо при правильном применении позволяет прикоснуться к этой силе и вывести её на уровень сознания. Пиктографически это различие отражено в форме двух этих рун — [илл. 1 на стр. 38] и [илл. 2 на стр. 38]: от срединного положения в руне Турисаз треугольник поднимается к верхнему положению в руне Вуньо. Резонно будет заключить, что перевёрнутая Вуньо в раскладе, касающемся вопросов магии, означает, что на данный момент сила истинного желания по тем или иным причинам недоступна.

Англосаксонское название этой руны — Wynn — соответствует современному английскому winning — «победа». Но в своём исконном значении слово wynn означало «мирный». Один, управляющий силой этой руны, проявляется в трёх ипостасях: как Один, Вили и Ве. Имя Vili (в общегерманском написании — Wili) соотносится с идеей магического использования руны Вуньо и с искусством правильной формулировки желаний или, иными словами, с применением силы магической воли. Поскольку всякая магия в своей основе есть акт волеизъявления, эта руна оказывает неоценимую помощь в достижении любых целей, в чём бы они ни заключались. Вуньо отлично сочетается с Райдо: Райдо помогает обуздать и направить волю, представленную Вуньо.

С эзотерической и духовной точки зрения Вуньо может означать радость в том случае, когда она сочетается с Гебо, символизирующей приношение личной воли в дар богам и, прежде всего, объединение нашей личной воли с волей того бога или богини, которым мы служим.

В 1984 году, в период моего преподавания в Рунической гильдии, я интуитивно поняла принцип, на основе которого руны старшего футарка соотносятся с мифологией — главным образом, с мифами, повествующими о сотворении и разрушении мира. (Рекомендую читателю приобрести «Старшую Эдду» и внимательно изучить «Прорицание вёльвы».) Фрагменты этого раздела я частично опубликовала в том же году в журнале «Годисмаль» [13].

Как нам уже известно, в футарке — три этта, каждый из которых состоит из восьми рун, расположённых в строго фиксированном порядке. Этот порядок был задуман и разработан как своего рода шифр, призванный помочь будущим поколениям восстановить утраченные знания. Составители футарка предвидели наступление христианства и приняли меры к сохранению древней религиозной традиции, основанной на Асатру — исконных местных культах, средоточием которых являлись руны и мифы.

Следующий далее материал, по большей части, был уже затронут в разделах, посвящённых отдельным рунам первого этта. Однако для того, чтобы представить древнюю северную космологию как согласованное целое и показать, что руны футарка выстроены в чёткую логическую последовательность, я сочла нужным привести в заключение каждого этта общий обзор входящих в него рун.

Космологию Севера можно приблизительно разделить на три уровня. Первый из них — уровень творения, первый толчок, повлёкший за собой рождение упорядоченного мироздания. Он связан с первым эттом и проиллюстрирован первыми четырьмя рунами. Феху символизирует первозданный огонь Муспелльсхейма, а Уруз — вечные льды Нифльхейма. Эти два мира во всём противоположны друг другу, но из столкновения огня со льдом рождается всё сущее. Две эти противоборствующие силы соединяются в бездне Гиннунгагап и порождают первое живое существо — корову Аудумлу, олицетворяющую женское творческое начало Природы и, следовательно, представляющую собой первое воплощение Богини-Матери. Этот образ полностью охватывает собою значение двух первых рун — Феху и Уруз, — представленных как пара взаимодополняющих противоположностей (обе эти руны, среди прочего, связаны со жвачными животными).