Ольга Тихоплав-Волкова - С тобой без тебя Страница 14

На следующий день на работе, сидя за чаем в перерыве между защитами дипломных проектов, я рассказала своей коллеге, женщине мудрой и повидавшей в жизни многое, к тому же обладающей некоторыми способностями, об этом случае с сыном, утаив вторую часть инцидента. Она очень внимательно выслушала, сказала несколько дежурных фраз о наркоманах и поведении молодежи. На том и расстались. Через несколько дней ее звонок разбудил меня рано утром.

«Оленька, мне была информация. То ли Господь, то ли Коля передали, что все эти дела с Кириллом из-за твоего, Оля, поведения. Тебя предупреждают через Кирилла, что ты что-то не так делаешь. Сын – самое дорогое, что осталось у тебя от Николая. Если ты не изменишься, то череда неприятностей с Кириллом будет продолжаться».

Да, я сама чувствую, что плохо прохожу испытание: слишком большое ЭГО. Я хочу оставить жизнь прежней, все вернуть назад, слишком много внимания уделяю своему горю, забывая подчас, что сыну тоже очень тяжело, что у него тоже горе. Я помню, как однажды, не удержавшись, разрыдалась так сильно, в голос, что перепугала Кирилла. Дрожащим от волнения голосом он бросил мне в лицо: «Если со мной что-нибудь случится, то у тебя будет и работа, и дом, и ты взрослая. А я, что будет со мной? Я буду детдомовской крысой. – И уходя, очень тихо добавил: – Если переживу это».

Нет больше стены, закрывающей нас с Кириллом от всех ветров. Сейчас мы с ним голые, с обнаженными нервами. Я должна найти силы и мобилизоваться. Должна довести его до уровня самостоятельной жизни, но так, чтоб его психика не деформировалась, чтобы он был сильным и уверенным в себе человеком. Но для этого мне и самой надо быть сильной!

А сил так мало. Почему? Наверное, я слишком жалею себя, а от этой жалости появляется бессилие.

У Майкла Ньютона есть хорошая мысль.

Когда случаются несчастья, вовсе не предполагается, что мы будем сидеть сложа руки, в фаталистическом умонастроении и не будем бороться за улучшение ситуации. В течение жизни все мы имеем возможности перемен, которые связаны с риском. Мы можем не воспользоваться ими, но нам всегда предоставляются варианты решений.

Просто так мало времени прошло. Все еще так болит! Имею право на горе!

29 июня

Ездили с Леной Васильевой в Архангельск, в «Росгосстрах». Удивляет и возмущает отношение к людям, потерявшим своих близких, тех, кто, собственно, кормится с этого дела. Будто мы только мешаем им заниматься делом, попрошайничаем и тому подобное. Надо дособирать еще кучу справок. Как хорошо, что кто-то из пострадавших добыл в прокуратуре акт осмотра места происшествия и еще кое-какие милицейские бумаги. Кирилл, похоже, имеет шанс получить страховку за отца, причем весьма весомую, как единственный несовершеннолетний. Но за это, оказывается, еще надо побороться. У виновника аварии тоже есть несовершеннолетний ребенок, но ему за отца не положено.

Мы устали, расстроились, головы заболели сильно.

Ехали домой на машине знакомого и, проезжая мимо места гибели мужей, положили цветы. Со дня аварии здесь, рядом с кучей металла, оставшейся от разбившихся машин, все время лежат живые цветы, красные и желтые, чтобы было лучше видно в густой зелени. Мы так и говорим, когда собираемся на это место: «Поехали к нашим».

Заехали домой к Лене, предварительно зайдя в ближайший гастроном и прикупив бутылочку коньяку. Выпили за наших любимых, ушедших на Небо, и за себя, чтобы сил хватило пережить их уход.

Неужели в свой чередНадо мною смерть нависнет, —Голова, как спелый плод,Отлетит от веток жизни?

Нет, не все, говорю, пролетело!Посильней мы и этой беды!Значит, самое милое дело —Это выпить немного… воды.

На душе тихо и грустно. Ходим с сыном по квартире – пусто как-то. При тебе она казалась мне небольшой: в одной комнате – «кабинет» Кирилла, в другой – твой, промежуточная комната всегда для всех, а «народ», то есть я, – «в поле», то есть на кухне.

Сейчас же мы с сыном живем практически в одной комнате – в его «кабинете» и на кухне.

Места свободного полно. Как могут поменяться ценности! Все вещи на своих местах стояли и стоять будут, а тебя нет. Твой мобильный телефон я поставила возле твоего портрета. Может, когда и позвонишь.

30 июня

Тебя нет уже 52 дня. Как мне тебя не хватает, друг мой бесценный!

Как много ты значил для меня. Какая утрата!

Я потеряла не просто мужа. Я потеряла друга! Друга, который, не задумываясь ни на миг, отдал бы свою жизнь за нас с сыном, считая это за великую милость. Я потеряла духовного наставника, который был тем компасом, который указывает дорогу к Храму. Все знают десять заповедей, но попробуй жить по ним!

Все хотят ходить по воде, как Христос, но мало кто добровольно пойдет на крест!

Есть песня «Прогулки по воде», которую пела группа «Наутилус». В ней очень интересные слова, которые Христос говорит апостолу Андрею, рыбачившему на берегу и пожелавшему побродить по воде вместе со Спасителем, когда он увидел, как тот, спасая людей, ходит по водной глади.

Видишь, там, на горе,Возвышается крест,Под ним – десяток солдат.Повиси-ка на нем,А когда надоест,Возвращайся назадГулять по воде со мной.[1]

Не только апостол Андрей, многие хотели бы, да только висеть на кресте страшно и больно! «Много званых, да мало избранных».

Ты был как раз из тех, кто всей своей жизнью являет пример следования заповедям.

Твоя душа сейчас, наверное, определилась и осваивается в духовном мире.

Сколько там нового для тебя! А ты всегда, как первопроходец, шел туда, где было что-то новое, интересное, неизведанное. Ты опять опередил всех: и родных, и друзей.

Может, ты улетел так далеко, что нас разделяют миллиарды миров? А может, ты спишь в каком-нибудь энергетическом коконе и только через год «отойдешь» от потрясения? Никакой связи с тобой, с тем миром! Никакой!

Я всматриваюсь в твои глаза на портрете – отзовись! Где ты?

За два месяца до твоей гибели мне приснился сон. Такая красивая сказка! Наша с тобой жизнь промелькнула, пронеслась так быстро, что сама скоро станет красивой сказкой о любви, но с печальным концом, потому что счастье не может длиться вечно и потому, что любовь и смерть – великая тайна!

Небеса посылают нам любовь. Они обрекают нас на смерть, не спрашивая ни о нашей готовности, ни о нашем желании.

Любовь и смерть, как РОК, как перст Судьбы повелевают нашими жизнями.

Теперь я точно знаю, что тот сон – сказка о нас с тобой.

Может, это память об одной из прошлых жизней?!

Сказочный лес с высокими до неба мохнатыми деревьями. Огромных размеров поляна, залитая светом круглой серебристой луны. Вся поляна в снопе серебристого света. Деревья, окаймляющие ее, кажутся черной оправой сверкающего бриллианта. Они так высоки, что их кроны уходят куда-то в небо, так темны на фоне поляны, залитой лунным светом, что кажутся черными, а стоят так густо, что кажутся сплошной черной стеной.

На поляне играют дети. Они бегают по поляне, гоняются друг за другом, смеются, но голосов не слышно, все как в немом кино. По краю поляны, прижимаясь к лесу, стоят домики, деревянные строения в несколько этажей, в окнах которых видны двигающиеся люди-тени.

Все дома как миражи в сумраке. Светом залита только поляна и дети на ней. Вдруг будто ветерок тревоги пробегает по поляне, и в свете луны на поляну выходит, грациозно вышагивая, огромный кентавр. Он прекрасен! Его гордая голова закинута назад, по плечам развеваются длинные волосы, в каждом его движении улавливается уверенность в своей силе, каждый мускул его красивого тела дышит скрытой мощью. На его груди светится красноватым светом непонятное пятно овальной формы. Дети в страхе разбегаются по поляне, но убежать с нее никто не решается. Стена высоких деревьев, почти черная на фоне ярко-серебристого света, заливающего поляну, пугает их больше, чем кентавр. Величественно откинув голову с развевающимися в беге волосами, кентавр как бы нехотя начинает гоняться за испуганными детьми, шарахающимися в разные стороны, не проявляя при этом никакой агрессии. Он играет! Его упругое тело в свете луны так красиво, а бег так стремителен, что я, не отрывая от него восхищенных глаз, выхожу из укрытия на середину поляны. Кентавр, заметив меня, останавливается и, вскинув высоко гордую голову и глядя на меня блестящими глазами, направляется ко мне уверенным шагом. На груди у него, наливаясь светом, начинает рдеть загадочный овал.

Он улыбается мне! Огромный, таинственный и страшный в свете луны и вместе с тем прекрасный! Я чувствую всей своей сущностью, что его влечет ко мне так же неодолимо, как и меня к нему.

И чем ближе он подходит ко мне, тем сильнее разгорается огромный овал на его широкой груди.

Вдруг страшный гул доносится из черного леса, и страх буквально сковывает всех обитателей поляны. Черной стремительной массой из леса выскакивает огромный бык. Он очень силен, злобен и жаждет крови. Черная морда с огромными кривыми рогами вспарывает плоть поляны, страшные ноги месят землю, из ноздрей и пасти хлещет пена, а сверкающие глаза испускают такую злобу, что воздух становится вязким, а серебристый свет меркнет.