Илья Чёрт - Проводник Страница 15

Мне нужно было подняться три пролета вверх. Казалось бы, чего проще? Но при постоянно сдвигающемся и скачущем времени на прохождение этих полутора этажей без подготовки можно было потратить и целый Сезон. Но вот они пройдены, и я замедляю движение, чтобы уловить на стене еле заметные контуры. Есть! И когда я касаюсь этого участка стены рукой, он приобретает глубину и цвет, и вот передо мной деревянная дверь. Я буквально вваливаюсь в нее, потому как знаю, что она может исчезнуть в любой момент. И вот я… на той же самой лестнице, в той же башне, но уже не сейчас. Вся лестница сделана из скрипучих деревянных дощечек, подогнанных одна к другой хоть и плотно, но недостаточно, чтобы сохранять целостность ступеньки, и поэтому каждая ступенька, словно живая, проминается под ногой и жутко скрипит краями трущихся друг о друга полосок дерева. Я поднимаюсь по ним до последнего этажа, который немного ниже остальных по высоте и как бы сплющен сверху под тяжестью чердака. Луч света, пробивающийся через круглое оконце с перекрестием, освещающий пыль в углах лестницы, еще более усиливает чувство замкнутости. Я выхожу налево в широкий коридор. Пол в нем тот же, из деревянного, давно прохудившегося паркета. Некоторые полоски дерева просто отсутствуют, некоторые рассыпались в труху. С левой стороны коридора — глухая стена. Попеременные выступы в ней и ниши позволяют предположить, что за ней располагаются разные помещения, но с этой стороны в них нет дверей. А справа двери так и тянутся одна за другой вдоль всей протяженности коридора, а протяженность эта — насколько хватает глаз, видимо, коридор идет сквозным переходом через весь Замок. Насколько я знаю, в нынешнем плане Замка такого перехода и вовсе нет, пересечь его из края в край по прямой невозможно. Это связано еще и с тем, что там, у Нас, Замок не имеет четкой физической материальной формы, только частями, и поэтому подобный коридор выглядел бы как карусель из множества перемешанных времен и пространств. Здесь же, в мире, откуда нам досталось здание, это было вполне возможно. Странное было у меня чувство, когда я оказывался здесь. Темный, без освещения коридор, наполненный запахом отслуживших вещей, какой обычно бывает у стариков в шкафу. Скрип досок, теряющийся эхом среди ободранных стен, и низкий потолок, который все время напоминал о близости крыши и о страшной высоте, на которой все это находится. Я никогда не заходил ни в одну из тех дверей, что во множестве пестрели справа по коридору. Спросите, почему? Да потому, что я дорожил этим коридором, где я оставался по-настоящему один, где-то на задворках миров, во времени, которое истончалось с каждой йотой, где материя сама по себе скоро начнет уже рассыпаться, я был здесь самим собой и знал, что никто не в состоянии за мной подглядывать…

Многие бы, наверно, захотели взглянуть на странные комнаты или выйти из Замка наружу, чтобы увидеть умирающий мир, в котором он когда-то стоял, но я был предан этому коридору. Это было святое для меня место, и тем, что я никогда не открывал ни одну из его дверей, я как бы говорил ему: «Мне вполне хватает тебя. Именно ты мне нужен». И знаете, что я делал в нем? Я просто бегал по нему.

Легкие световые всполохи еще кружились возле моего пояса, когда я взял футболку. Одеваться было неприятно. За несколько дней тренировок я привык к ощущению нового тела, и теперь одежда неприятно стесняла. Никого в квартире не было. Я шмыгнул на лестницу, защелкнув дверь, и спустился по гулким затертым сотнями ног ступенькам на улицу.

Светило солнце, но холодный ветер все еще давал понять, что зима и не думает сдавать своих позиций, и что весне в этом бою придется попотеть. Я немного прошелся вдоль домов и сел под стеклами витрины какого-то магазина на корточки. Все было непривычно теперь и даже как-то ярче, хотя я понимал, что это просто иллюзия. Те же люди, те же дома… Но теперь я знал, что это такое на самом деле. И масштаб меня слегка пугал.

Вот молодой парень ухмыльнулся вслед красотке. Пожилой толстяк, в свою очередь, тоже загляделся на стройные ноги проходящей мимо девушки. Все та же ухмылка… Все та же… Как и миллионы лет назад… Как везде… Повторяющаяся биллионы раз в вечности ухмылка… Вечный треугольник. Только меняются ролями актеры. А символ третичной логики, матрица мира, вечный знак о трех углах так все время и маячил перед глазами людей, словно издеваясь над их умом.

Разве может обычный человек со своей ступеньки впитать в себя закон, объединяющий белое и черное? Те немногие, кому удавалось это уложить в своей голове, получали доступ к расширенному диапазону мышления, очищали таким образом тонкое тело (или попросту просветлевали, как это называется у людей) и, достигнув полного равновесия в их слое реальности, выбирали сами, остаться им здесь на благо остальных или уходить из этого мира дальше.

Теперь, когда я все это видел своим Внутренним Зрением, я пытался привыкнуть к огромному объему информации, которая валилась на меня со всех сторон. Я чувствовал течение энергий, и мог с большой вероятностью определить, где и когда те или иные люди попадут в зону возможного очага конфликтной ситуации. Например, я мог увидеть, как сгусток серого цвета ползет над дорогой, поднимаясь медленно вверх. И как разговор двух людей, стоящих чуть дальше по улице, заставляет его медленно сворачивать влево, и таким образом через два или три дома он окажется на уровне окон третьего этажа, и если сместится дальше, то попадет прямо кому-то в квартиру и… Тяжело нынче лечится депрессия и упадок сил. Человек, получивший случайно подобное поражение своих энерго-каналов, может, конечно, принять экстренные меры по очищению себя, но… разве кто-то из людей пытается восстановить свое восприятие? Нет. Давно уже нет. Врачи давно научились успокаивать людей, суя им в рот разные таблетки и микстуры, уверяя их, что это поможет. Что ж, у кого вера в себя посильней — тому помогает…

Но сейчас я вдруг почувствовал нечто более весомое и тяжелое, чем просто стрессовые эмоции людей. Я скользил вниманием вдоль улицы, пытаясь разглядеть это. Вот вдруг едва заметно закружился мусор в воздушном водовороте. Чуть темнее стала тень на луже. Привязанная у магазина собака перестала вдруг лаять, и на ее морде проступил легкий испуг. Выдохнул ветер вдоль стены…

Ноги мои пружиной распрямились, и я сорвался с места как гонщик со старта. Даже люди, проходящие по улице, не так удивились этому факту, как я ожидал. Да, не такие уж они и твердолобые, чуют все-таки что-то в воздухе. Переглядываться друг на друга стали осторожно. А я уже летел к входу в метро и старался заметать за собой следы. Я-то знал, что происходит. Точнее, уже догадался. Кто-то пытался засечь меня и следил за моими передвижениями из смещенного слоя времени. И если бы он увидел, как концентрация энергии именно моей Личности столь явно и нагло возрастает… Он мог просто проявиться в физическом теле в любом месте улицы рядом со мной.

Дело в том, что любое живое существо, или попросту дух, имеет свою индивидуальную форму. Она неповторима и неизменна. Сама эта форма пуста, потенциальна, но при движении души во времени, то есть при совершаемых ею действиях, она заполняется эмоциями, чувствами, информацией и становится видна. Даже обычный человек чувствует так или иначе, меньше или больше, Личную Форму других существ. Бывает, когда эти формы радикально различны, люди испытывают взаимный интерес друг к другу и говорят при этом: «О, она так на меня не похожа! Мы совершенно разные, как две планеты! Поэтому мне с ней так интересно!» Или, наоборот, похожие формы, имеющие в своих спектрах похожие полюса свечения, стягиваются в союз, говоря: «Мы с ним отлично ладим! Мы любим одни и те же фильмы. У нас одинаковые предпочтения в музыке (друзьях, животных, обстановке дома и т.д.). Мы так похожи! Нам так уютно вместе!»

Иногда же, когда человек чувствует, что для прохождения следующего участка Пути Жизни ему не хватает определенных качеств, он на время интуитивно связывает себя отношениями с человеком, в Личной Форме которого присутствует тот вид энергии, в которой он нуждается, и таким образом происходит взаимообмен. Люди играют, таким образом, меняя качество своего содержания, частоту вибрации и светимость энергий в своей Личной Форме, но сама Личная Форма при этом остается неизменной. Опытное в таких делах существо с Открытым Внутренним Видением сразу может определить, чья вещь лежит перед ним, или кто находился в помещении последним, если он когда-нибудь встречал данную Личную Форму. Ибо каждый оставляет свой отпечаток на всем, что носил на себе или брал в руки, и везде, где бывал.

Совершенно естественным путем Личная Форма каждого с самого рождения начинает впитывать в себя информативное пространство, заполняя себя, придавая себе устойчивость. Люди, достигающие мудрости, с более высоким уровнем восприятия, знают это, и по возможности стараются освободить себя от того хлама, который Форма вобрала в себя механично и неосознанно, играя и развлекаясь. Стандартный подход: «Раньше, будучи маленьким, я много наблюдал за людьми в целом. В основном впечатляли взрослые. Я играл в свои детские игры и смотрел на игры взрослых, как на более масштабные и более сложные. Как и всякому ребенку, наделенному любопытством, мне было интересно опробовать хоть частичку их игр. Я предвкушал слиться с этим, сунуть палец в банку с красивой этикеткой. Их машины, здания, газеты, развлечения… И все можно. Можно пойти, куда хочешь, делать, что хочешь… Теперь же я не только влез к ним в самую гущу, но и пытаюсь менять их, менять правила игр, менять систему изнутри своими понятиями, целями, идеями…»