Лоллий Замойский - Масонство и глобализм. Невидимая империя Страница 2

Конечно, для того чтобы составить впечатление о масштабах масонского движения, уловить его особенности, важно было своими глазами видеть Масонский Национальный Мемориал. Такая возможность представилась осенью 1988 года, когда мне пришлось освещать ход борьбы за президентский пост в США, завершившийся победой Джорджа Буша-старшего. (В масоны он был, кстати, «крещен» еще студентом в ложе «Череп и кости» престижного Йельского университета.)

Знакомясь с экспозициями Мемориала Джорджа Вашингтона, приобретая в Вашингтоне и Нью-Йорке литературу, издаваемую орденом, я вместе с тем искал дополнительный материал, отвечающий на вопросы, которые вызывает масонская тема. Сколько возникало споров, какие гипотезы строились вокруг роли и назначения этого укрытого тайнами общества, сохранившегося до наших дней! Неизведанность его доктрин, многозначность ритуалов, символика масонов — все это создавало вокруг «братства» атмосферу загадки, порождало любопытство, не остывающее и поныне. Вместе с тем это любопытство да и серьезный интерес, который вызывает к себе исторический путь масонства, вряд ли в полной мере удовлетворяли появлявшиеся время от времени статьи, обзоры, редкие научные труды либо легковесные памфлеты. Во многом наше представление о деятельности масонов в основном было почерпнуто из романа «Война и мир» Л. Толстого, описаний «масонского» пути Пьера Безухова.

Почему работ по масонству в нашей стране в то время почти не было? Некоторые исследователи, например М. Ф. Зубков, писали о «политическом «табу» 1920—1930-х годов, соблюдавшемся некоторыми советскими научными деятелями и в последующие десятилетия.[1] С этим мнением можно согласиться. Академик И. Минц, влиявший на тематику исторических разработок, до самого преклонного возраста немедленно (и отрицательно) реагировал, когда кто-нибудь публиковал труды на масонскую тему, обвиняя авторов в «извращении стратегического лозунга» борьбы с империализмом.

Неудивительно, что когда после длительного замалчивания наконец приоткрылись потоки информации о масонстве, картина сложилась далеко не полная, ее интерпретация — весьма противоречива.

Между тем, ряд важных вопросов нуждался в ясных ответах.

Какова степень влияния масонов в мире? В чем оно, это влияние, выражается? В каких областях? На что вообще направлены конечные цели их деятельности? Если, как говорят сами масоны, на благо человечества, какая надобность окружать ее завесой секретности?

Польский историк Людвик Хасс, автор трехтомной монографии «Масонство в Средневосточной Европе XVIII и XIX веков» (Hass L. Wolnomularstwo w Europie Srodkowo-Wschodniej w XVIII i XIX wieku. Wroclaw, 1982; Ambicje, rachuby, rzeczywistosc. Wolnomularstwo w Europie Srodkowo-Wschodniej. 1905–1928. Warszawa, 1984; Zasady w godzinie proby. Wolnomularstwo w Europie Srodkowo-Wschodniej. 1929–1941. Warszawa, 1987), охватывающей период от начала XVIII века до Второй мировой войны, например, отмечал резкую поляризацию взглядов на движение «вольных каменщиков», в результате которой общественности навязывают ложные стереотипы толкования масонского движения. Одни рассматривают его как всеобъемлющий заговор «против Бога и морали», против народов и устоев власти, подпольное революционное «братство», тут поусердствовали как католическая публицистика, так и фашистская пропаганда. Другие — апологетические — вызваны легендами, которые распространяют о себе сами масоны, их идеологи. Легенды и антилегенды мешают уяснить себе и без того сложную суть явления.

Сами масоны скупы на разъяснения. Во всяком случае, они не спешат ликвидировать «белое пятно», создавшееся в общественном мнении в отношении ряда аспектов их движения.

Послушаем, что они говорят сами о себе. Вот отрывок из брошюры «Франкмасонство. Что это такое», которую мне вручили при посещении Масонского Мемориала Вашингтона: «Франкмасонство является старейшим и самым широким братским орденом в мире. Его ложи опоясывают всю землю. Это общество друзей и братьев. Это не общество, где ищут выгоду. Это также не благотворительное общество, распределяющее милостыню.

Это не секретное общество, поскольку его храмы известны, а некоторые даже публикуют имена своих членов. Но в строгом значении слова, это общество с секретами. Они касаются обязательств его членов, способов, с помощью которых они распознают друг друга (пароли, рукопожатия и др.) и некоторых частей их ритуала.

Оно носит религиозный характер, но это не религия. Оно основано на главном принципе Братства человека под отеческой опекой Бога, и каждый, кто приходит в ложу, должен верить в Бога. Ни от кого не требуют объяснить, каким образом выглядит его вера в Бога.

Одной из целей масонства является совершенствование людей. Его учение включает братство, мораль, справедливость, терпимость, гражданственность, воспитание и свободу идей, религиозного выбора и выражения мнений».

Собственно, эти разъяснения мало чем отличаются от энциклопедических статей, вроде весьма подробной из словаря Брокгауза и Ефрона (1902 г.) — «Масонство задается целью нравственно облагораживать людей и объединять их в началах братской любви, равенства, взаимопомощи и верности» (Г. Лучинский) или из Большой Советской Энциклопедии, в которой отмечалось, что масонство — «это религиозно-этическое движение, возникшее в начале XVIII века в Англии и распространившееся затем во Франции, Германии, Испании, России, Дании, Швеции, Индии, США и др». Цель его — «объединение людей на началах братства, любви, равенства и взаимопонимания» (Ю. Лотман). Указывается, что первое известное объединение — «Великая ложа» была создана в Лондоне в 1717 году, что масоны чтут Бога как «великого Архитектора Вселенной», что первоначально их ложи состояли всего из «братьев» трех степеней — ученики, подмастерья и мастера, взяв за образец категории средневековых строителей. Такое масонство называлось «голубым», или «Ложа ремесла». Позднее были созданы более высокие надстройки, достигшие в «классическом» так называемом «шотландском» его направлении тридцати трех степеней. И хотя в первых документах масонства, так называемой «конституции Андерсена» (1723) отмечалось, что на заседаниях лож «нельзя говорить о политике и спорить по религиозным вопросам», цели и формы масонства оставались для широкой публики неясными. Масонство, ссылаясь сперва на традиции «каменщиков», а затем древних рыцарей, множило свою иерархию, создавало все большее число направлений, отличавшихся своими ритуалами и правилами (всего более 250 направлений). Но для чего оно множило ряды, охватывало «всю землю», являлось ли своего рода партией либо оставалось «движением», а главное, какие доктрины изучало и разрабатывало на заседаниях лож и более высоких этажей — капитулов и ареопагов, верховных советов, какая координация имелась между его звеньями, — все это оставалось неизвестным. Поиски высших истин? Но каких? Поклонение Великому Архитектору? Но кто он, и в чем заключается служение ему? В брошюрах больше говорилось о том, чем не является масонство. (оно не секретное, не благотворительное общество, не религия, а нечто религиозное). Такие ответы скорее порождали новые вопросы.

«Человек с улицы», как оправдывались идеологи этого движения, не дорос до понимания основных масонских доктрин, к «истине» могут приблизиться лишь «посвященные», избранные. Но и им она открывается не сразу, а по мере возвышения по ступеням иерархии, установленной внутри тайного общества. Основная масса «каменщиков» так и остается до конца своих дней в «начальной» школе масонства, на ее «голубом» этаже, вмещающем «учеников», «подмастерьев» и «мастеров». Эти три начальные ступени и составляют Великие ложи отдельных стран. А выше — в специализированные «капитулы», руководящие движением, проходят немногие, отсеиваясь по мере следования к высшей для основного, так называемого «шотландского», направления масонства 33-й степени. (Их может быть в ряде других направлений и больше — до 99.)

Любознательным масонам внушают, что высшие познания возможны лишь через «откровения», эзотерическим путем, их нужно познать скорее сердцем, чем умом.

«Но это, — замечают масоны, — не значит, что мы скрываем от вас нечто плохое. Мы добиваемся добра и справедливости. Разве не наш лозунг «свобода, равенство, братство» начертала на своих знаменах Великая французская революция? Разве не говорят о достоинствах «братства» имена входивших в его ряды Вольтера и Дидро, Байрона и Гёте, Моцарта и Гайдна, Гарибальди и Мадзини?»

«Постойте, — горячатся оппоненты, — все было бы просто, если бы в масонстве находились одни Пушкины и Карамзины, Робеспьеры и Мараты. Но отчего рядом с этими именами в списках лож можно найти палачей той же французской революции, монархистов, банкиров, фашистов вроде Личо Джелли, руководителя масонской ложи «П-2»? А Пиночет, латиноамериканские диктаторы? В каком отношении они находятся к идеалам свободы, равенства и братства?»