Михаил Комлев - Волшебный мир снов. Альбина Селицкая. Как научиться управлять своими снами Страница 2

– А кто эти звезды на небо повесил? Почему они светятся?

– Это Бог.

– А кто такой Бог?

– Тот Всевышний, который управляет миром.

– А кто управляет миром?

Девочка не понимала, почему так отвечают взрослые, и все время задавала новые вопросы, порой ставя родителей в тупик. Бабушка часто водила внучку в церковь. Как-то Альбина спросила:

– Бабушка, а что это за шары в руках?

Пожилая женщина посмотрела на ребенка и сказала:

– Господи, какие еще шары?

– Вы что, никто не чувствуете? Я чувствую шары в руках. Они такие мягкие и пушистые.

– Никому не рассказывай, а то тебя заберут в психушку.

– Хорошо, бабушка, я тебя поняла, больше никому не скажу. – Потом помолчала немного и добавила: – Бабушка, я уйду в монастырь.

– Какой монастырь, ты что? Когда вырастешь, надо детей рожать, семью продолжать, а она в монастырь собралась!

– Не знаю почему, но я уйду, – твердила девочка.

– Даже и не думай об этом. Посмотри, почти все храмы закрыты. Куда ты пойдешь?

– Не знаю.

Альбина стала ходить в школу. Она была веселой хохотушкой. Одноклассники к ней хорошо относились, писали записочки. Почти во всех в конце были такие слова: «Ты такая странная и особенная».

Чем старше ребенок становился, тем больше интересовался устройством мира, Вселенной, звездами, небом. Она очень ждала, когда же наконец начнут преподавать астрономию, чтобы узнать много нового и самой найти ответы, на которые не могли ответить взрослые. Девятый класс, урок астрономии, ученикам задали нарисовать звездную карту. Альбина полночи не спала, выходила на улицу, смотрела на звезды, затем заходила домой, садилась за стол и эти звезды переносила на карту. На следующий день получила пятерку.

Как-то Альбина спросила бабушку:

– Бабушка, а ведьмы были у вас в деревне?

– Были.

– Прошу тебя, расскажи мне про это.

Бабушка рассказывала, как они гадали с девчонками, какие страшные случаи происходили. Однажды девушка гадала перед зеркалом, и ей через это зеркало шлепнули по лицу. У нее образовался ожог на щеке. Она так и осталась обожжённая, меченая, так и не вышла замуж. Девушка увидела в зеркале жениха и сказала что-то неприятное: типа, не пойду за такого замуж, он слишком страшный. И в ответ тот ее ударил. Альбина считала, что это сказки. Также бабушка рассказала, что у них в деревне была ведьма, которая могла превращаться в поросенка или даже в крутящееся колесо и кататься по дороге.

Шло время, Альбина становилась старше. Однажды она решила погадать с подружками на Рождество. Поставила свечу перед зеркалом, произнесла заговор и увидела мужчину в головном уборе. Через какое-то время девушка вышла замуж за офицера, который половину своей жизни отходил в фуражке.

Когда в Абхазии началась война, полк ее мужа эвакуировали в город Астрахань, и молодые переехали туда. Муж Альбины любил ходить рыбачить на берег Волги. И однажды сказал жене:

– Пойдем со мной, там просто палку брось – и уже клюет.

Девушка не поверила, но пошла, решила подышать свежим воздухом. Муж закинул удочку, Альбина стоит у него за спиной и вдруг отводит глаза в сторону и видит, что рядом сидит какой-то странный старичок, откуда он появился – неизвестно.

А тот и говорит:

– Ну что, доченька, рыба хорошо ловится?

– Да, хорошо. А вас угостить?

– Нет, не надо, спасибо, у меня есть. Я тебе хочу одну молитву дать, она тебе в жизни пригодится.

Девушка посмотрела на него, а про себя подумала: «Дед, я у тебя ничего не прошу, что ты ко мне пристал». Но из уважения сказала:

– Я вас слушаю.

Дедушка сунул руку за пазуху, достал замусоленный лист и зачитал первые слова молитвы «Живый в помощи», а затем сказал:

– На, доченька, пусть она у тебя будет. Она тебе в жизни пригодится, от всех бед тебя огородит, и ничего тебя не коснется. Кто на фронте ходил с этой молитвой, живым возвращался.

Альбина с благодарностью взяла листок и повернулась к мужу, а когда оглянулась, старец пропал. В тот день молодые действительно наловили много рыбы.

Война в Абхазии

14 августа, 1992 год

Этой ночью снился сон. Он был очень жуткий. Я нахожусь в очень красивом доме белого цвета в два этажа, и вдруг приехали военные. Много их, они везде – и в доме, и около дома, и сидят на земле – всюду, и больше нет людей, только военные. Я куда ни пойду, кругом они. Вышла из дома, а вода по улице бежит ручьем и грязная, черная. Я стала улицу мести, да куда ни ткнусь, везде гниющие трупы. Сама думаю, когда этих людей успели убить, если гниют они? Кошмар во сне.

Проснулась и думаю, мне военные приснились, видимо, потому что работала я раньше с ними. Но не могла себе представить, что не сон это был, а явь. В этот день все было очень тревожно. На работу многие не вышли. Я за целый день ни разу не спустилась к морю с девочками, а стояла и с тревогой смотрела, сама не знаю почему, на море, то в сторону Сухуми, то в сторону Гудауты. Я с такой болью смотрела на море, будто видела его последний раз. Мне было очень плохо. Я разволновалась, хотела поехать в Гудауту. Вот стою на берегу, смотрю в море, слышу, гудит сирена, знаю, что это такое, так как живу с военными, но, думаю, здесь, в Приморском, не поняла да и не обратила на это внимание. Это было в два часа дня, а уже через полчаса мы были в Гудауте. Когда въехали в город, поняли, что случилось что-то страшное. Когда узнали, что началась война, я поняла: это надолго.

Я ненавижу войну, нет слов, которыми могла бы описать этот кошмар, а как больно это пережить вольному горному человеку! Первое, что было нужно, это информация, но ее нет. Отрывки фраз, рассказы очевидцев. У кого истерика, у кого паника.

Я когда послушала президента Абхазии, поняла, что все серьезно, но не могла поверить, не могла осмыслить. Я только и могла, что утирать слезы, проклинать войну да, глядя на наше звездное небо, выть по-волчьи. Это был не стон души, это был вой. Я не хотела терять свою Родину, свою любимую и самую красивую и дорогую мне Абхазию.

Выла я три дня, положение становилось все хуже. Я ничего не могла делать, руки опускались, шок, от которого можно заболеть. Сотни беженцев, военные начали срочную эвакуацию, за три дня через гарнизон прошли все мои близкие, знакомые, малознакомые и совсем не знакомые мне люди, и все были друг другу как родные. Хотелось чем-то помочь, но что я могла сделать? Помидоров или воды дать? Может, просто успокоить и сказать: «Война кончится. Не бойтесь. Все будет хорошо». Мне в это хотелось верить каждую минуту. Беженцы были не только из Гудауты, они были и из Сухуми, и из других городов. Все, что они говорили, было ужасно. В душе нарастало такое горькое чувство: дайте мне оружие, пойду на передовую. Не могу, не могу я уехать из Абхазии. Мне некуда ехать, это моя Родина. Я не хочу, чтобы вы видели то, что видели мы в Абхазии. Люди сутками стояли в очереди за хлебом, Гудаута в блокаде, в Сухуми из Тбилиси поступает гуманитарная помощь, а в Гаграх комендант пьет шампанское и угощает им своих союзников. Как больно и противно, когда тебя хотят поставить на колени, хотят заставить забыть свое имя, хотят оставить без прошлого и будущего, когда знают, что ты слаб без оружия.

Я украинка, родилась в Гудауте, и для меня нет роднее и краше города, чем этот, сейчас он опустел, он в трауре, если не плачут, то молчат или говорят вполголоса, только громко стреляют из автомата, да и к этому уже привыкаешь – ведь война.

И вот сейчас я пишу, за окном ночь, прогремела автоматная очередь, и опять тихо.

К этому не хочется привыкать, ведь эта очередь для кого-то может быть последней. Все мои родные, вся моя семья здесь.

Нужно стоять за Родину, у нас нет пути назад. Путь один – к свободе.

Господи, Всевышний, помоги! Помоги найти в себе силы, помоги сохранить в себе человека, помоги остаться в живых. Сохрани рассудок мой светлым и чистым, чтобы я могла поделиться своим счастьем с другими. Счастье будет, если рядом будут сыты и радостны дети, если с радостью будут встречать свою жухлую теплую осень старики, а незнакомые люди будут ходить по улице, улыбаясь друг другу.

Шла война, о которой думать страшно, а не то что говорить. Уже много сирот, обездоленных, кто-то стал инвалидом, кто-то стал идиотом. Они стоят друг против друга, каждый уверен в своей правде, но ведь так не бывает, правда всегда только одна.

Что они делают на этой земле? Зачем пришли они, эти серые, дикие волки? Не подчиняющиеся законам стаи, жаждущие крови, боли, страданий. Даже в волчьей стае есть вожак. Это же – полчище демонов неземных, ибо лишь дьявол способен помутить рассудок стольких людей. Они, одурманенные ядом гремучей змеи, сжигали дома, а в них людей. И не видели они вокруг солнца, и глаза их были полны крови, и не хотели они видеть небо, и не слышали они шум моря, их дурманил лишь запах крови. Кровь была везде, кровь была повсюду, она стекала с двенадцатого этажа из груди женщины, успевшей только лишь прикрыть собой своего ребенка.