Анни Безант - О страдании. О радости. Страница 2

Итак, душа учится освобождаться от всяких желаний, благодаря страданиям, происходящим от столкновений с внешним миром. Нет другого способа победить желание. Можно сильной волей удержать свои страсти и не дать им мчаться по нежелательному пути. Но нужно достигать большего. Нужно стремиться к тому, чтобы страсти более и не хотели мчаться в погоню за разными внешними предметами, т. е. нужно суметь вырвать самый корень желания, а это может быть достигнуто только тогда, когда то, что было некогда привлекательным, потеряет свою силу над душой. Это будет тогда, когда душа исчерпает весь нужный опыт, и, познав страдание освобождается от внешних цепей и уносит с собой только знание, нужное для вечных целей. Ибо душа подобна пчеле, летающей по цветам: ей не нужно оставаться в цветке; ей нужен только мед, который она находит в нем; когда она собрала мед, цветок уже более не привлекает ее. И когда душа соберет весь мед познания с цветов земли, тогда польза страдания выразится в том, что она более не пожелает этих земных цветов; она получила от них все, что ей нужно было получить; страдание уничтожило желание, а душу заставило вернуться к себе самой, не стремиться более к разнообразию форм, а к единству жизни.

До сих пор мы нашли две цели страдания — познание Закона и постепенное освобождение души от желаний. Следующий урок, получаемый нами от страдания, состоит в том, что мы познаем преходящей природой все, что не есть по существу своему Дух. В одной из многих аллегорий индусских писаний рассказывается, как бог Смерти, глядя на людей и горюя об их печалях, заплакал, и по мере того, как слезы Ямы (бог Смерти) падали на землю, они обращались в болезни и бедствия, которые и поныне угнетают человеческий род.

Почему сожаление бога обратилось в бичи, терзающие человечество? Об этом стоит подумать, потому что под покровом аллегории всегда скрыта какая-нибудь глубокая истина.

Что такое бог Смерти? Он как бы воплощение перемены; иногда говорят о нем, как о разрушителе, но более верное его название "восстановитель", потому что уничтожения не существует в проявленной Вселенной. Всегда то, что с одной стороны является как смерть, с другой стороны есть рождение, и то, что есть перемена, видимое разрушение, то дает только новую форму и новый вид жизни, ищущей воплощения. Яма, бог Смерти, есть великий представитель перемены, которая присуща всякому проявлению, всему, кроме Вечного; и так как плакал тот, кто сам — воплощенная перемена, естественно, что его слезы аллегорически изображают именно то, что должно учить людей преходящей природе всего окружающего. Бедствия и болезни, в которые обратились слезы Ямы — уроки; они учат, что ничто преходящее не может удовлетворить его душу и что только узнавая мимолетную природу низшей жизни, душа обращается к Вечному, заключающему в себе истинное счастье и удовлетворение. Таким образом слезы Ямы учат мимолетности всего воплощенного и в них выражено глубокое сострадание к роду человеческому. Этим способом, т. е. болезнями и бедствиями, бедностью и горем, люди учатся познавать, что все окружающее нас не только в физическом мире, но и вся область желаний и даже самого разума, все изменчиво, и что то, что неизменно — "Я", сущность, Дух человека, никогда не найдет покоя в изменчивом. По сущности своей мы вечны, а не преходящи, центр нашей жизни — "Я" внутри нас, бессмертно и вечно, оно не может ни измениться, ни умереть, следовательно ничто преходящее не может удовлетворить его, не может дать ему окончательного счастья и покоя. Но оно должно научиться этому через страдание и только в этом знании заключается возможность конечного освобождения.

Таким-то образом научается Душа различать между разными видоизменениями преходящего. Очень медленно идет это познавание и много требуется жизней, чтобы закончить его. В начале Душа и не думает о вечном бытии, о том, в чем она может найти неизменное счастье, но понемногу она научается обращаться от физического к умственному, от чувственного к интеллектуальному, потому что последнее сравнительно с первым более постоянно, и счастье в области разума может продолжаться долее, чем удовольствия плоти. В медленном движении эволюции сперва раскрывается преимущество удовлетворения разумного над наслаждениями животными: человек начинает постепенно предпочитать удовольствия эстетические удовольствиям тела и наслаждения интеллектуальные наслаждениям, даваемым физическими чувствами. Так человек постепенно развивается, и действие человеческой эволюции в настоящее время, если иметь в виду среднего человека, состоит в эволюции преображенного разума, который заставляет так деятельно работать современного человека. То, что в настоящее время необходимо для среднего человека — это обратить свои желания и стремления от преходящего к относительно постоянному, т. е. культивировать свой разум, свои умственные и артистические способности вместо того, чтобы искать удовлетворения для своих страстей. И те люди истинно помогают человеческой эволюции, которые, отвратившись от жизни плоти и подготовляясь к жизни разума, ищут относительно постоянного. Хотя в свою очередь и оно окажется преходящим, все же это шаг вперед, это переход стремлений от тела к разуму, от ощущений к мыслям, от чувственности к идеям и образам, и это составляет часть опыта, приобретаемого развивающейся Душой, которая, отвлекаясь от чувственного, сосредоточивается на внутренней жизни разума. А затем и этот орган мысли окажется тоже творцом представлений из области временного, преходящего. Тем не менее, шаг вперед уже очень большой: всякая борьба между людьми уничтожается, когда стремления обращаются к сфере интеллектуальной, т. е. к внутреннему, а не к внешнему. Предметы чувств ограничены, и люди воюют между собой, чтобы каждому успеть захватить свою долю из этого ограниченного количества. Предметы разума не ограничены, и между людьми не может быть столкновения из-за них, потому что ни один человек не сделается беднее от того, что его брат окажется богаче по уму или по талантам, ничья доля от этого не уменьшится. Таким образом человечество переходит от соперничества к сотрудничеству и научается братским отношениям, так как чем богаче человек разумом, тем больше он может давать и тем меньше станет завидовать; это и есть движение к высшей жизни, где нет места соперничеству и зависти, так как на этой ступени высших понятий и духовных стремлений чем больше человек отдает, тем он становится богаче, а не беднее. Но полное удовлетворение невозможно на этой ступени, потому что это все еще путь желаний.

Теперь мы перейдем к истине, которую я постараюсь изложить вам и от которой зависит все направление вашей жизни. Если вы ищете удовлетворения своих желаний, вы никогда не найдете счастья, потому что каждое удовлетворение желания порождает новое желание, и чем более желаний вы будете удовлетворять, тем более будет вырастать новых желаний. "Так же легко затушить огонь, вливая в него масло, как уничтожить желание, доставляя ему удовлетворение" — эта поговорка стоит того, чтобы глубоко подумать над ней. Если верно, что счастье не достигается таким путем, то верно и то, что большинство людей, особенно в цивилизованных странах, находятся на ложном пути. Если обратить внимание на требования современной жизни, то можно заметить, что требуется в еще большей степени то, чем человек уже обладает, т. е. является и постоянное возрастание желаний, которые все не могут быть удовлетворены. Вспоминается мне по этому поводу один рассказ, который мне приводили недавно как пример, как при узости мысли усиливается все более и более жажда одних и тех же наслаждений. Хулигана спросили, что могло бы его сделать вполне счастливым, и он отвечал: "Возможность качаться на воротах целый день и есть жирную ветчину". Тогда ему сказали: "Представьте, что вы можете иметь что-нибудь большее для вашего счастья, что бы вы пожелали?" Он ответил: "Еще больше качаться и еще больше жирной ветчины". Это только более грубый способ определения, но в сущности это ответ, выражающий настроение большинства людей. При этом люди могут иметь более возвышенные желания, чем выше приведенные, но суть остается та же самая; они желают еще и еще того, чем уже обладают, и не понимают, что счастье заключается не в возрастающем удовлетворении желаний, а в том, чтобы жажда преходящего заменилась жаждой Вечного, и желание брать заменилось бы потребностью отдавать. Если все это верно, тогда в погоне за счастьем следует искать нового пути, потому что на старом пути удовлетворения желаний, как бы утончены они ни были, придется всегда вращаться в бесконечном круге, который будет всегда оставлять человека неудовлетворенным и никогда не приведет его к блаженству, т. е. к тому, что единственно может вполне удовлетворить дух человеческий. Итак, медленно и постепенно, благодаря отсутствию удовлетворения, которое доставляет душе страдание, в ней появляется сознание, что это не настоящий путь, и она начинает чувствовать себя утомленной постоянной переменой. Все внешние цели, привлекавшие тело и разум, теряют свою силу соблазна; утомленная переменой, которую она всюду находит в мире форм, она более не стремится к внешнему, а устремляется внутрь и кверху. Долго она стремилась к внешнему, в погоне за ощущениями, и ошибалась, затем она обратилась к разуму, но и разум, с точки зрения Духа, есть внешнее — и опять она ошиблась, постоянно отталкиваемая страданием и неудовлетворенностью, представляющей одну из наиболее тяжелых форм страдания. Тогда она наконец начинает понимать полученные уроки и, отворачиваясь от всего, что находится вне ее, обращается внутрь и там наконец находит начало покоя — этого первого проявления истинного, настоящего удовлетворения.