Макс Гендель - МИСТЕРИИ РОЗЕНКРЕЙЦЕРОВ Страница 21

Все же цель Бога состоит не в наказании; любовь выше закона, и в Своей удивительной милости и заботе о нашем благосостоянии Он открыл путь покаяния и исправления, посредством которого мы можем заслужить прощение греха, как учил Господь Любви: Христос. Не идя против закона, так как Его законы неизменны, но применяя более высокий закон, мы можем достигнуть здесь того, что в противном случае было бы отложено до судного дня. Метод состоит в следующем.

Объясняя подсознательную память, мы отметили, что запись каждого действия, мысли и слов передается воздухом и эфиром в наши легкие, из них в кровь, и в конце концов она вписывается в скрижали сердца — в определенный маленький атом-семя, который является книгой Повелителей Судьбы. Потом мы объяснили, как панорама жизни отпечатывается на теле желаний и образует основу воздаяния после смерти. Если мы совершили недоброе и совесть предъявляет нам обвинение, а обвинение вызывает искреннее раскаяние, сопровождаемое исправлением, картина недоброго акта постепенно исчезает из хроники нашей жизни, так что когда мы уходим во время смерти, она нас не обвиняет. Мы отметили, что панорама жизни раскручивается назад сразу после смерти. Позже, во время жизни в Чистилище, она вновь проходит перед духовным зрением человека, который испытывает в точности те же чувства, какие испытывали те, кому он причинил зло. Ему кажется, что он потерял свою индивидуальность и пребывает в состоянии своей жертвы, он сам испытывает все ментальные и физические страдания, которые причинил другим. Таким образом он учится быть милосердным, а не жестоким, поступать правильно, а не скверно в будущей жизни. Но если он осознает и тщательно исследует содеянное зло до своей смерти, то чувство огорчения за свою жертву и восстановление или исправление, которое он совершает по собственной свободной воле, делает страдания после смерти ненужными. Поэтому "его грех прощается".

Мистериальное Учение Розенкрейцеров дает научный метод, посредством которого стремящийся к высшей жизни может непрерывно очищать себя и тем самым избежать пребывания в Чистилище. Каждую ночь после отхода ко сну ученик обозревает жизнь прошедшего дня в обратном порядке. Он начинает как можно яснее визуализировать сцену, имевшую место непосредственно перед засыпанием. Он пытается беспристрастно увидеть свои действия в этой сцене, проверяя, правильно ли он поступал или нет. Если нет, он пытается почувствовать и как можно живее осознать свое неверное действие. Например, если он с кем-то грубо поговорил и при последующем рассмотрении нашел, что делать этого не стоило, он пытается прочувствовать то, что чувствовал тот, кому он нанес обиду, и при первой же возможности извинится за грубое выражение. Затем он перейдет к следующей сцене в обратной последовательности, например, к сцене ужина. При обзоре этой сцены он проверит, ест ли он для того, чтобы жить, ест ли умеренно и пищу, приготовление которой обошлось без страданий других творений Бога (такую как мясная пища, которая не может быть приготовлена без отнятия чьей-либо жизни). Если он обнаруживает, что позволил своему аппетиту разыграться и был прожорлив, он пытается преодолеть эти привычки, так как для того, чтобы жить чистой жизнью, мы должны иметь чистое тело, и никто не способен мобилизовать свои наивысшие возможности, делая свой желудок кладбищем разлагающихся тел убитых животных. По этому поводу автору вспомнилась небольшое стихотвореньице Эллы Уиллер Уилкокс:

"Я голос той гортани, что говорить не может,Кричит своё через меня немойПока глухого мира ушиНе удосужатся послушатьКак вопли слабых поднимаются волной.

Одна и та же сила птицу создаетИ короля. Мораль:Дабы смерть устранить,Искрой духа наделитьБог повелел летающую тварь.

Хранитель брата своего, свидетельствую я,Что сколько нужно биться буду без наградыИ слово буду говорить,Чтоб зверя, птицу убедить,Пока не сделает мир всё как надо."

Таким образом ученик продолжает обозревать каждую сцену в обратном порядке от ночи до утра и чувствовать искреннее сожаление по поводу всего, что он сделал неправильно. Он не пренебрегает и чувством радости, когда переходит к сцене, в которой поступил правильно, и чем интенсивней он чувствует, тем полнее стирает запись со скрижали сердца и обостряет свою совесть, так что по мере того как годы проходят, он находит все меньше причин для недовольства собой и значительно усиливает могущество своей души. Таким образом он растет, причем так, как было бы невозможно, практикуй он другой, менее систематический метод, и после смерти ему нет необходимости находиться в Чистилище.

Такое вечернее упражнение, и другое, утреннее, будучи упорно практикуемы день за днем, со временем пробуждают духовное видение, по мере того как улучшают жизнь. Однако предмет этот столь исчерпывающе изложен в лекции 11 серии "Духовное зрение и проницательность", что сейчас нет необходимости на нем задерживаться.

На Первом Небе, которое находится в высших слоях Мира Желаний, панорама жизни вновь раскручивается и открывается каждая сцена, в которой мы стремились помочь или принести пользу другим. Высшие слои не чувствовались, когда Дух находился в низших слоях, так как высшие желания не могут выражать себя в грубой материи, составляющей низшие слои Мира Желаний; но когда Дух восходит на Первое Небо, он пожинает из каждой сцены все добро, которое выражал в жизни. Он чувствует благодарность тех, кому он помог; если он перейдет к сцене, в которой сам получил добро от других и был благодарен, он вновь испытает благодарность. Сумма всех таких чувств сливается здесь в Духе с тем, чтобы питать в будущей жизни побуждение к добру.

Таким образом Дух очищается от зла в Чистилище и усиливается в добре на Первом Небе. В одном слое итог страданий превращается в совесть, чтобы удерживать нас от скверных поступков, в другом квинтэссенция добра трансмутируется в милосердие и альтруизм, которые являются основой любого истинного прогресса. Более того, Чистилище — далеко не место наказания. Возможно, оно является наиболее благотворной областью природы, потому что благодаря очищению мы рождаемся невинными жизнь за жизнью. Склонность совершать то же зло, за которое мы страдали, остается в нас, и соблазн совершать те же проступки встречается на нашем пути до тех пор, пока мы сознательно не преодолеем зло здесь. Однако искушение не грех, грех поддаваться ему.

Среди жителей невидимого мира существует один класс, который живет особенно тягостной жизнью иногда в течение многих-многих лет, а именно самоубийцы, которые попытались прогулять уроки школы жизни. Все же наказание накладывает не гневный Бог и не злобный дьявол, а неизменный закон, отмеряющий страдания каждому индивидуальному самоубийце.

Ранее, рассматривая Мир Мысли, мы узнали, что каждая форма нашего видимого мира имеет в нем свой архетип — вибрирующую пустую форму, издающую определенный гармонический звук. Этот звук притягивает физическую материю и придает ей видимые нами очертания, так же как происходит, когда мы кладем горсть песка на стекло и трем о края стекла скрипичным смычком; песчинки выстраиваются в различные геометрические фигуры, которые меняются с изменением звука.

Маленький атом в сердце является образцом и центром, вокруг которого собираются атомы нашего тела. Когда он во время смерти удаляется, центра больше нет и, хотя архетип продолжает вибрировать до тех пор, пока не достигнут предел жизни, — что также было объяснено — материя больше не притягивается в пустые очертания архетипа. Поэтому самоубийца ощущает ужасную, грызущую боль, как-будто он выпотрошен, — каковая пытка может быть уподоблена только мукам голода. В его случае сильное страдание продолжается ровно столько лет, сколько он должен был бы прожить в теле. По прошествии данного времени архетип разрушается так же, как и во время естественной смерти. После чего боли самоубийцы настает конец и он вступает в период очищения, как делают умершие естественной смертью. Но память о страданиях, перенесенных в результате акта самоубийства, остается у него и в будущих жизнях, удерживая от подобной ошибки.

На Первом Небе есть класс, не прошедший какого-либо очистительного существования и ведущий особенно радостную жизнь: дети. Наши дома могут поникнуть от невыразимой печали, когда маленький цветок сломан и свет, который он излучал, погас. Но если бы мы только увидели прекрасное существование, которое ведут здесь малые сии, если бы поняли величайшее благо, выпадающее здесь на долю ребенка, наша печаль по крайней мере уменьшилась бы и рана нашего сердца исцелилась бы быстрее. Кроме того, поскольку в мире ничего не случается без причины, то имеется намного более глубокая причина смерти маленького, чем та, о которой мы обычно осведомлены, и, усваивая конкретные факты, мы сможем избежать в будущем печалей, связанных с потерей малых сих.