Лада Лузина - Заговоры, обереги, ритуалы Страница 25

Подымусь, помчусь к быстрой реченьке, что бежит-шумит лугом бархатным. Речка быстрая, воды светлые, отнесите вы словеса мои красной девице (имя), что живет одна в той сторонушке и красна, мила, аки солнышко! Пусть не ест она, пусть не спит она, а лишь думает обо мне (имя) всегда, добре молодце. Гложет пусть ее сердце чуткое змея лютая, тоска смертная, обо мне (имя), дружке, добре молодце. Пусть глаза ее бирюзовые обо мне слезами умываются. Пусть другие ей, как полынь-трава, будут не любы, я же буду ей люб, как солнышко в утро майское. Пусть любовь ее будет так крепка ко мне, молодцу, что разрыв-трава не разомкнет. Пусть же, пусть она, красна девица (имя), без меня, дружка, от тоски не спит, не пьет браженьки, не ест хлебушка, погулянушки и на ум не идут, а подруженьки ей советуют полюбить меня, добра молодца (имя), и ласкать меня, как ласкает мать дитя малое. Ой, ты, реченька, речка быстрая, воды светлые и студеные, отнесите же красной девице (имя) мой завет и ключ от любви ко мне, добру молодцу (имя), и отдайте ей в руки белые ключ заветный мой, судьбой скованный в сердце-кузнице. Отоприте вы, воды светлые, тем ключом моим сердце девушки, что люба-мила мне, как павушка.

Во имя Отца и Сына и Святаго Духа. Стану, раб Божий, благословясь, пойду, перекрестясь, выйду в чистое поле, в широкое раздолье; навстречу мне, среди чистого поля и широкого раздолья, семьдесят буйных ветров, семьдесят вихоров и семьдесят ветровичей, и семьдесят вихоровичей. Пошли они на святую Русь зеленаго лесу ломать, и на поле из кореня вон воротить, и пещеры каменныя разжигать. И тут я, раб Божий (имя) помолюсь им и поклонюсь: «О вы, есте, семьдесят буйных ветров, семьдесят вихоров и семьдесят ветровичей, и семьдесят вихоровичей. Не ходите вы на святую Русь, зеленаго лесу ломать, из корней вон воротить и пещеры каменныя разжигать, подите вы, разожгите у рабы Божьей (имя) белое тело, ретивое сердце, памятную думу, черную печень, горячую кровь, жилы и суставы, и все ей, чтобы она раба Божьего (имя) не могла бы ни жить, ни быть, ни исть, ни слова говорить, ни речи творить без меня, раба Божьего (имя). Как меня она, раба Божьего (имя) увидит, или глас мой услышит, то бы радовалось ей белое тело, ретивое сердце, памятная дума, черная печень, горячая кровь, кости и жилы, и все у ней суставы веселились. И как ждет народ Божьего владычного праздника Светлаго Христова Воскресения и звону колокольнаго, так бы она, раба Божья (имя), дожидалась: на который день она меня не увидит, или гласа моего не услышит, так бы она сохла, как кошеная трава с поля; как не может быть рыба без воды, так бы не могла быть она без меня, раба Божьего (имя). Тем моим словам и речам ключевыя слова, аминь, аминь, аминь.

Знахарь заговаривает на пряник: «Во имя Отца и Сына и Святаго Духа, аминь. Стану я, раб Божий (имя), благословясь, пойду перекрестясь, из избы дверями, из двора воротами, в чисто поле за дворами; взмолюся трем ветрам, трем братьям; ветер Мойсей, ветер луна, ветер буйный вихорь! Дуйте и винтите по всему белому свету и по всему миру крещеному, распалите, разожгите и сведите рабыню (имя) со мною, с рабом Божьим (имя), душа с душой, тело с телом, плоть с плотью, хоть с хотью, не уроните той моей присухи ни на воду, ни на лес, ни на землю, ни на скотину: в воду сроните - вода высохнет, в лес сроните - лес повянет, на землю сроните - земля сгорит, на скотину сроните - скотина посохнет. Снесите и донесите, вяжите и положите в рабицу Божью (имя), в красную девицу, в белое тело, в ретивое сердце, в хоть и плоть, чтобы красная девица не могла без меня, раба Божьего (имя), ни пить, ни быть, ни дневать, ни часа часовать; обо мне, рабе Божьем (имя), тужила бы и тосковала и никогда не забывала. В чистом поле сидит баба сводница, у бабы сводницы стоит печь кирпичная, в той печи кирпичной стоит кунган литр, в том кунгане литре всякая вещь кипит, перекипает, горит, перегорает, сохнет и посыхает. И так бы о мне, рабе Божьем (имя), сердцем кипела, кровию горела и не могла бы без меня, раба Божьего (имя), ни жить, ни быть, ни дня дневать, ни часа часовать, ни питием отпиться, ни думьем отдуматься и ни в парной бане отпариться. Тем моим словам ключ и замок, аки ключ на церкви. Во имя Отца и Сына и Святого Духа, аминь, аминь, аминь.

Стану я, раб Божий (имя), благословясь, пойду, перекрестясь, из избы дверями, из двора воротами, в чистое поле на три розстани, помолюся я, раб Божий, трем братам, трем ветрам: первый брат - ветер восточный, второй - ветер западный, третий - ветер северный! Внесите тоску и сухоту в рабицу Божью (имя), чтобы она о мне, рабе Божьем, сохла и тосковала; не могла бы и дня дневать, ни часа часовать, отныне и до века и во веки, аминь, аминь, аминь!»

Получив от колдуна пряник, молодой человек должен отдать его своей возлюбленной. Если это ему удастся, то она - побеждена.

Встану я, раб Божий (имя), утром рано, пойду в луга изумрудны, умоюсь там росою целебною, студеною, утрусь мхами шелковыми, поклонюсь солнцу красному, ясной зореньке и скажу я солнцу красному: «Как ты, солнышко, печешь-припекаешь цветы и травушки, так пусть и она (имя) припечется ко мне (имя), крепко-крепко, горячо-горячо, и будем мы, как два цветка иван-да-марья, жить вместе и любиться крепко, радоваться и ворковаться, как голубки порою вешней. А ты, солнышко, приласкай нас, обогрей нас, чтоб никто не расхолодил и не разлучил нас во все дни, месяцы и годы живота нашего. Пусть она (имя) с этой минуты и легкого часу не спит, не ест, а все думает только обо мне, рабе, добре молодце (имя), а сердечко ее грустит и рвется ко мне, как птичка Божия на волю из неволюшки. Пусть я ей (имя) так буду с сего часу люб, как она мне и моему сердцу ретивому. Слова мои сердечны, искренни, верны и крепки».

Исполнена есть земля дивности. Как на море на Окияне, на острове на Буяне, есть бел-горюч камень Алатырь, на том камне устроена огнепалимая баня, в той бане лежит разжигаемая доска, на той доске тридцать три тоски. Мечутся тоски, кидаются тоски, и бросаются тоски из стены в стену, из угла в угол, от пола до потолка, оттуда чрез все пути и дороги и перепутья, воздухом и аером. Мечитесь, тоски, киньтесь, тоски, и бросьтесь, тоски, в буйную ее голову, в тыл, в лик, в ясные очи, в сахарные уста, в ретивое сердце, в ее ум и разум, в волю и хотение, во все ее тело белое и во всю кровь горячую, и во все ее кости, и во все суставы. В семьдесят суставов, полусуставов и подсуставов. И во все ее жилы: в семьдесят жил, полужил и поджилков, чтобы она тосковала, горевала, плакала бы и рыдала по всяк день, по всяк час, по всякое время, нигде б пробыть не могла, как рыба без воды. Кидалась бы, бросалась бы из окошка в окошко, из дверей в двери, из ворот в ворота, на все пути и дороги, и перепутья с трепетом, тужением, с плачем и рыданием, зело спешно шла бы и бежала, и пробыть без него ни единыя минуты не могла. Думала б об нем не задумала, спала б не заспала, ела бы не заела, пила б не запила и не боялась бы ничего; чтоб он ей казался милее свету белого, милее солнца пресветлого, милее луны прекрасныя, милее всех и даже милее сну своего, по всякое время: на молоду, под полн, на перекрое и на исходе месяца. Сие слово есть утверждение и укрепление, им же утверждается, и укрепляется, и замыкается. Аще ли кто от человек, кроме меня, покусится отмыкать страх сей, то буди яко червь в свище ореховом. И ничем, ни аером, ни воздухом, ни бурею, ни водою дело сие не отмыкается.

На море на Окияне есть бел-горюч камень Алатырь, никем неведомый; под тем камнем сокрыта сила могуча и силы нет конца. Выпускаю я силу могучу на такую-то красную девицу; сажаю я силу могучу во все суставы, полусуставы, во все кости и полукости, во все жилы и полужилы, в ее очи ясны, в ее щеки румяны, в ее белу грудь, в ее ретиво сердце, в утробу, в ее руки и ноги. Будь ты, сила могуча, в такой-то красной девице неисходно; а жги ты, сила могуча, ее кровь горючую, ее сердце кипучее на любовь, (имя), полюбовному молодцу. А была бы красная девица, (имя), во всем послушна полюбовному молодцу, (имя), по всю его жизнь. Ничем бы красная девица не могла отговориться, ни заговором, ни приговором, и не мог бы ни стар человек, ни млад отговорить ее своим словом. Слово мое крепко, как бел-горюч камень Алатырь. Кто из моря всю воду выпьет, кто из поля всю траву выщиплет, и тому мой заговор не превозмочь, силу могучу не увлечь.

Во имя Отца и Сына и Святого Духа, аминь! В печи огонь горит, палит и пышет, и тлит дрова; так бы тлело, млело сердце у рабы Божьей (имя) по рабе Божьем (имя) во весь день, по всяк час, всегда, ныне и присно, и во веки веков, аминь.