Александр Кульский - ФЕНОМЕНЫ ИНЫХ МИРОВ Страница 27

Я вскользь упоминал «Лунного Дэва» в предыдущей книге («На перекрёстках Вселенной»), сравнивая его возможности с человеком Пятого Уровня Розенкрейцеровской Традиции. Я бы остановился вновь на прекрасном произведении С.Павлова, если бы не следующие обстоятельства.

Мой собеседник, Валерий Филлиппович К., слушал не перебивая. Обычно живой и весёлый, умеющий рассказывать с юмором и шуткой даже о серьёзных вещах, на этот раз он погрузился в глубокую задумчивость, уже чисто машинально перемешивая обгоревшим прутиком ярко-красные уголья костра. Наконец Валерий Филлиппович как-то принуждённо, точно через силу проговорил:

— А ты уверен, что этот самый роман фантастический!?

В первое мгновение я вообще не понял вопроса! А потом стал быстро «качать ситуацию», понимая как может сложиться разговор и какими удивительными фактами может поделиться генерал, если захочет.

Но как понятно было автору этих строк напряжённое лицо генерала. Ну, конечно, форма допуска! Это была невидимая стена, которая вставала на пути людей, делала в большом ряде случаев невозможным общение даже духовно близких собеседников.

Валерий Филлиппович знал, что я обладаю достаточно высокой формой. Но моей форме допуска, для того, чтобы он мог достаточно непринуждённо беседовать со мной, надлежало быть повыше.

Я об этом тоже знал, поэтому сказал ему, что очень чту ОСОБЫЙ ЭТИКЕТ!

Для тех читателей, кто никогда не встречался с таким понятием, хочу дать пояснение. Этого словосочетания не найти на страницах секретных формуляров. Оно не признаёт печатей, подписей, вообще какой-либо канцелярщины. Но действует не стандартные пять лет, а десять, пятнадцать и больше. Нарушивший его НИКОГДА не будет пользоваться доверием коллег, друзей, знакомых. В прошлом веке это понятие формулировалось как Слово Чести! Но Особый Этикет имеет то отличие, что ведущиеся под его прикрытием приватные беседы не могут НИ ПРИ КАКИХ УСЛОВИЯХ стать достоянием третьих лиц. Особенно в том случае, если эти лица имели, имеют или могут иметь отношение к неулыбчивой организации, именовавшейся в 30-х годах НКВД.

Поэтому, не получив при жизни Валерия Филлипповича соответствующего разрешения, я никогда не написал бы дальнейшего, если бы не статья В.Псаломщикова под названием «Космонавт превратился в динозавра», опубликованная в «НЛО» (10, 1997).

Там, у костра, рассказал генерал истинную подоплёку романа С.Павлова «Лунная Радуга». Оказалось, что талантливый писатель имел неоднократные беседы с довольно значительным числом космонавтов, которые уже побывали в Космосе хотя бы однажды. И постепенно, не спеша, без нажима они сообщали ему кое-что из своих действительных космических переживаний.

В том числе и тех, о которых они НИКОГДА не сообщали врачебным комиссиям. Кстати, В.Псаломщиков рассказывает:

«В соответствии с врачебной практикой название новому медицинскому синдрому даётся по тому первоисточнику, где он был впервые официально описан. По иронии судьбы, первой официальной публикацией, где синдром, о котором пойдёт речь ниже, подробно описан, является научно-фантастический роман Сергея Павлова «Лунная Радуга».

Абсолютная правда! Названный на страницах романа именно так — синдром «Лунной Радуги», этот вполне реальный эффект представлял из себя следующее. Согласно роману, космонавты, ушедшие в Систему Урана на рейдере «Лунная Радуга», возвращаются на Землю уже не совсем людьми, так как они внутренне разительно трансформированы. У них проявились паранормальные способности — телепатия, телекинез, проскопия или ясновидение. Проявляется спонтанное выделение некоего подобия эфирного двойника и т. п. Но самое любопытное даже не это. Свои приобретённые в Космосе способности герои романа тщательно скрывают даже от товарищей по полёту, поскольку факты их «ненормальности» не трансформированными воспринимаются крайне болезненно и подозрительно.

В.Псаломщиков пишет о том, что в середине 70-х имел доверительную неофициальною беседу с одним из космонавтов «первого призыва», который после возвращения из орбитального полёта добровольно ушёл из отряда космонавтов. Он, естественно, не приводит его фамилии. Судя по всему, Валентин Псаломщиков следует Особому Этикету.

Автор статьи говорит об этом так: «Прежде чем рассказать мне свою историю, космонавт (будем называть его сокращённо К.) взял с меня слово, что его фамилия и имя в связи с этим сообщением нигде фигурировать не будет».

По словам К., после трёх недель, проведённых на орбитальной станции, когда он нёс вахту, а его напарник в это время спал, случилось необъяснимое: исчезли приборы, стены. И он вдруг оказался посреди неземной пустыни. Самого себя в этом случае К. осознавал как обыкновенного человека, но не только без космического костюма, но без одежды вообще.

И вот тогда К. услышал Голос:

«Пока ты ползал по поверхности своей планеты, ты был жалким червяком, теперь же, поднявшись к звёздам, ты стал одним из нас. Отныне у тебя иное предназначение: ты будешь выполнять приказы тех, кого я пошлю к тебе, возвращайся назад и жди».

После этого, без всякого перехода, космонавт снова оказался перед пультом. Близкую к этой ситуацию описал и другой космонавт, которого В.Псаломщиков называет К1. У последнего синдром «Лунной Радуги» проявился в особо яркой форме. К1 отразил ситуацию следующими словами:

«Кажется… кто-то мощный и великий снаружи пытается передать тебе новую и необычную информацию».

Любопытно, что, как сообщает Псаломщиков, К. и К1 на эту тему между собой не беседовали. Ещё через неделю пребывания на орбите ситуация с К. повторилась.

О подобных вещах и вёлся наш разговор у костра, хотя количество обсуждаемых странностей, происходящих при действии синдрома «Лунной Радуги», несколько превосходило тот перечень, о котором шла речь в статье В.Псаломщикова.

Сама возможность факта сокрытия подобных происшествий от врачебных комиссий, постоянно контролирующих состояние вернувшихся с орбиты, возражение у автора этих строк не вызывала никаких. Я, в какой-то мере, не питал иллюзий относительно того, что в действительности представляло из себя то грандиозное и помпезное явление, которое было известно как «советская космонавтика».

Это было, без сомнения, уникальное явление, сочетающее массовый героизм и самоотверженность одних и гнусное политиканство других, сидящих в кремлёвских кабинетах. Да вот, чтобы далеко за примерами не ходить, приведём выдержку из интервью с известнейшим специалистом в области космического кораблестроительства академиком АН СССР В.Мишиным:

«Хрущёв позвонил Королёву и приказал запустить трёх космонавтов сразу. Но разместить экипаж из трёх человек, да ещё в скафандрах, в кабине «Восхода» было невозможно. Значит — долой скафандры! И космонавты летали без них… Нельзя было сделать и три люка для катапультирования. Значит — долой катапульты. Идея лететь в Космос без скафандров и катапульт принадлежит Феоктистову. Он сам и полетел для психологической поддержки Комарова и Егорова.

Получалось так, что трёхместный корабль вроде бы и был, и в то же время его не было. На самом деле это был цирковой номер!

На Западе даже в голову никому не могло прийти, что мы отправили экипаж на орбиту без соответствующих средств спасения!».

Подобных примеров несть числа! Прослушивание домашних телефонов будущих «героев Космоса», постоянная слежка; жизнь по строжайшему расписанию, постоянное напряжение — вот удел тех, чьи имена были ещё неизвестны широкой советской общественности. Плюс тяжелейшие тренировки! Но и став известным, вернувшись из полёта живыми (а это, как мы знаем, удавалось не всем), эти люди не имели возможности поделиться увиденным и пережитым в полной мере. Даже с врачебной комиссией! С ней, кстати, в особенности! Иначе последовал бы и немедленно целый ряд «особых мер».

Например, полное, раз и навсегда, отстранение от полётов, прекращение действия допусков и контактов с товарищами и коллегами по работе. А это, помимо незамедлительного и полного краха служебной карьеры, означало бы ещё и резкое ухудшение материального положения семьи. И прощание с Подмосковьем тоже. Поделиться пережитым с товарищем? Так с этим можно было тоже не ко всякому обратиться! Вот, например, дорогой читатель, Вы лично пошли бы на откровенный разговор с лётчиком-космонавтом (не стану здесь уточнять его фамилию) который в своём интервью журналу «Техника — Молодёжи» стал вещать следующее:

«На мой взгляд, все досужие разговоры об инопланетянах каким-то образом принижают те по-настоящему фантастические вещи, которые делают советские люди». Или вот:

«Если даже инопланетяне будут гораздо выше нас в техническом отношении, им уже сегодня есть чему поучиться у нашего общества, строящего жизнь на принципах социализма и коммунизма».